Следующим вечером специалисты Шин Бет начинили сладости транквилизаторами и поручили палестинцу отвезти их в Кирбет-а-Тайибех. Планировалось, что оперативники подождут, пока братья не подвергнутся действию наркотика, затем проникнут в дом, погрузят террористов в автомобиль и доставят их в пункт временного содержания для допроса.
Этот план сработал не совсем точно. Имад обрадовался пахлаве и набросился на нее. Скоро его сморил сон, и он захрапел. Однако в Шин Бет не знали, что Адель ненавидел пахлаву и никогда не притрагивался к ней. Когда по результатам видеонаблюдения стало ясно, что Адель не находится под воздействием транквилизаторов и спать не собирается, спецназу YAMAM был отдан приказ на штурм дома. Окружившие его группы оперативников с разных сторон преодолели каменный забор и ворвались внутрь.
Адель побежал за автоматом, но был немедленно сражен очередью. Имад, разбуженный выстрелами, тоже потянулся за оружием, но его прошила длинная очередь спецназовца. После того как офицеры YAMAM подали сигнал, что в доме чисто, туда вошли оперативники отряда «Птицы» и быстро обнаружили архив в одной из комнат
[1211].
Аялон позвонил Нетаньяху сообщить, что операция прошла успешно и братья Авадаллахи мертвы. Для того чтобы упредить реакцию палестинского руководства, Нетаньяху приказал Аялону поехать в правительственный квартал Палестинской национальной администрации в Рамалле. Когда Аялон прибыл туда, Арафат не спал и ждал его. Директор Шин Бет сообщил, что Израиль ликвидировал братьев. «Еще до того, как он мог начать отрицать, что знает, кто это такие, я сказал: “Пожалуйста, не говорите мне – какие Авадаллахи? Вы прекрасно знаете, кто это такие и что они сделали. Именем государства Израиль я требую, чтобы вы сделали все возможное, чтобы не позволить ХАМАС повести себя безрассудно”», – рассказывал Аялон.
Арафат попросил задержать публикацию новости об убийстве братьев Авадаллахов на четыре дня, чтобы он смог «все организовать». Аялон ответил, что новость эту задержать он не в силах и что у Палестинской национальной администрации есть не более четырех часов до того, как СМИ доберутся до этой истории.
«Пожалуйста, дайте Джибрилу (Раджубу) и (Мухаммаду) Далану (двум руководителям спецслужб Палестинской национальной администрации) указания начать действовать немедленно, – сказал Аялон. – Они знают, что нужно делать. Если этого не произойдет и случится террористическая атака, Израиль отреагирует в максимально жесткой форме, включая полное прекращение мирного процесса»
[1212].
Арафат приказал соратникам действовать решительно. В ту же ночь руководители ХАМАС были арестованы и отправлены в тюрьму, а саму организацию уведомили, что любые ее акции против Израиля встретят жесткий ответ со стороны Палестинской национальной администрации. Раджуб и Далан сделали все от них зависящее, чтобы убедить израильтян в том, что на этот раз Арафат серьезен относительно реализации своих угроз.
Тем временем оперативники и аналитики Шин Бет усиленно работали с военными архивами ХАМАС, загружая имена и даты в свои компьютеры
[1213]. Все это было частью «широкой кампании по возможно более быстрому исследованию палестинских архивов с той целью, чтобы начать действовать до того, как военное крыло ХАМАС перегруппируется, а его лидеры скроются в подполье». Специальные отряды Армии обороны, полицейского спецназа YAMAM и самой службы Шин Бет начали аресты десятков подозреваемых – «старших полевых командиров, специалистов-взрывников, поставщиков контрабандного оружия и материалов для изготовления бомб, преподавателей военного дела и административный персонал, включая связников и членов организации “Давах”» – социально-гражданского крыла ХАМАС.
Архивы, которые братья Авадаллахи стерегли пуще зеницы ока, теперь могли быть использованы для того, чтобы привести военную инфраструктуру ХАМАС на грань распада.
Одним из имен, которые выплыли из хамасовских архивов, было имя Ияда Батата, старшего полевого командира, занимавшегося в основном организацией террористических атак на Западном берегу. Материалы архива свидетельствовали о том, что он участвовал в нескольких засадах против солдат Армии обороны Израиля.
Через несколько месяцев израильтяне установили, что он прячется в доме в деревне Бейт-Авва. Была подготовлена операция под кодовым названием «Темницы и драконы», целью которой была ликвидация Батата.
Моше Яалон, который завершил службу в качестве шефа военной разведки АМАН и теперь занимал пост командующего Центральным военным округом, приехал на передовой оперативный наблюдательный пункт округа – пыльную палатку возле деревни Бейт-Джубрин, неподалеку от Бейт-Аввы, 19 октября 1999 года. Хотя сотрудники оперативного управления уже в течение трех дней планировали эту операцию, Яалон понял, что они обладают лишь малой толикой необходимой разведывательной информации. Среди них не было представителей подразделения 8200 (радио- и электронная разведка), не было и офицеров из отряда 9000, который занимался разведкой с дронов. Даже если бы они и присутствовали там, НП не был оборудован мониторами для отслеживания изображений, посылаемых дронами. Ответственный за разведку в Шин Бет находился на другом участке, и неустойчивая связь с ним осуществлялась только по мобильному телефону.
«Я пришел на должность в Центральном военном округе из другой культуры, – рассказывал Яалон, имея в виду спецподразделение “Сайерет Маткаль”, которым он когда-то командовал. – Там все делается по-другому. Там было невозможно, чтобы кто-то еще знал о какой-то конкретной операции и чтобы командующий военным округом присутствовал при ее проведении»
[1214].
Яалон и Дискин решили, что продолжение операции связано с неприемлемым риском. Они остановили ее и наложили временный мораторий на усилия по ликвидации Батата. «В Бейт-Авве мы поняли, что действовали очень неразумно, – рассказывал позднее Дискин. – И спросили себя, что нужно сделать, чтобы в дальнейшем такой конфуз не повторился».
Решение было простым: собрать всех нужных людей на командном пункте, чтобы они могли общаться между собой и наблюдать за мониторами, которые показывали бы единую картинку имеющейся информации
[1215]. Представители Шин Бет, YAMAM, спецподразделений Армии обороны Израиля («Сайерет», флотилии 13, «Дувдевана»), военной разведки АМАН – подразделений 8200, 504 и 9900 и, наконец, ВВС – должны были быть собраны, по словам Дискина, «в одной комнате с неоновым освещением, а не в жалкой палатке». Именно в эту комнату и должна была стекаться вся доступная и необходимая информация.
Реализация такого решения была весьма непростым делом из-за ряда проблем, связанных с зонами ответственности, подчиненностью и контролем. Различные подразделения армии и спецслужб за многие годы привыкли действовать параллельно; а поскольку их представители принадлежали к разным отрядам и группам, они говорили на разных профессиональных жаргонах. Временами люди были больше озабочены узкими ведомственными интересами, чем безопасностью государства.
