Убийства ученых – людей, работающих в качестве государственных служащих в суверенных государствах, – вызвали острые дискуссии внутри «Моссада»
[1517]. На одном из оперативных совещаний у Дагана, где обсуждался вопрос об одобрении очередной операции, встала женщина-аналитик, работавшая у заместителя директора Тамира Пардо, и сказала, что ее отец является известным ученым, участвующим в израильской атомной программе. «Если мыслить категориями, которые превалируют здесь, – сказала она, – мой отец мог бы быть законной целью для ликвидации. Я считаю, что это аморально и незаконно». Однако все подобные возражения были отвергнуты.
Со своей стороны, иранцы поняли, что кто-то систематически убивает их ученых
[1518], и стали тщательно их охранять, особенно руководителя «оружейной группы» Мохсена Фахризаде, который считался «мозгом проекта». Иранские спецслужбы разместили вокруг домов ученых мобильные полицейские посты на машинах, превратив их жизнь в кошмар и вызвав у самих исследователей и членов их семей глубокую обеспокоенность.
Серия успешных операций израильтян имела и еще один дополнительный эффект, который сам Израиль не инициировал, но который оказался для него очень выгодным. В каждой организации, входившей в Радикальный фронт, начали опасаться, что враг проник в их ряды, и стали уделять огромное внимание вскрытию возможных каналов утечки информации и защите своих активистов от «Моссада». У иранцев возникли близкие к параноидальным подозрения, что все оборудование и материалы, приобретенные для атомного проекта на черном рынке за огромные деньги, были инфицированы, поэтому они постоянно их обследовали и переобследовали. Эти усилия иранцев в значительной степени замедлили реализацию разных частей атомного проекта и даже привели к приостановке некоторых его программ
[1519].
«Моссад» Дагана снова стал легендарным «Моссадом», той разведывательной службой, которую боялись или которой восхищались, но никогда не игнорировали. Личный состав разведки гордился службой в ней. Даган привнес в работу «Моссада» смелость, которая могла бы быть даже принята за браваду, если бы не была так глубоко и по-настоящему эффективна.
35
Великолепный тактический успех, чудовищный стратегический провал
Махмуд аль-Мабхух вошел в лобби гостиницы Al-Bustan Rotana Hotel около 20:30. Он был одним из многочисленных гостей отеля, которые постоянно входили и выходили из него. Как и все они, он был зафиксирован одной из камер видеонаблюдения, установленных над входом в гостиницу. У него были черные, слегка редеющие волосы и пышные черные усы. На нем была черная рубашка и чуть великоватое ему пальто. Этот вечер в Дубае был сравнительно прохладным, хотя обычно здесь очень тепло.
Мабхух находился в Дубае меньше шести часов, но уже встретился с банкиром, который помогал ему осуществить различные международные транзакции, необходимые для приобретения аппаратуры наблюдения в интересах ХАМАС в Газе. Он также увиделся со своими постоянными контрагентами из Корпуса стражей исламской революции, прилетевшими в Эмираты для координации поставок двух больших партий оружия экстремистской исламской организации.
У аль-Мабхуха в Дубае было много дел. Он прилетел в этот небольшой город-государство 19 января 2010 года по меньшей мере в пятый раз за год. Мабхух пользовался палестинским паспортом – Дубай был одним из немногих государств, которые признавали паспорта, выданные Палестинской национальной администрацией, – в котором фигурировало вымышленное имя и занятие. На самом деле Мабхух на протяжении десятилетий был одним из видных руководителей вооруженного крыла ХАМАС. Двадцать лет тому назад он похитил и убил двух израильских солдат, а в последнее время, после того как его предшественник Изз аль-Дин аль-Шейх Халиль был ликвидирован «Моссадом» в Дамаске, руководил снабжением ХАМАС оружием.
В одном-двух шагах позади Мабхуха появился человек с мобильным телефоном; он зашел в лифт вместе с палестинцем. «Подъезжаю», – тихо произнес мужчина в микрофон. Не было ничего необычного в том, что турист в Дубае сообщает своему приятелю о том, что скоро будет.
Аль-Мабхух был по своей природе чрезвычайно осторожным человеком
[1520]. Он знал, что израильтяне хотят убить его. «Приходится постоянно быть начеку, – рассказывал он в интервью телеканалу «Аль-Джазира» весной годом ранее. – А меня, слава Аллаху, они прозвали “лисой”, потому что чувствую не только то, что происходит позади меня, но и что происходит вот за этой стеной. Слава Аллаху, я обладаю высокоразвитым чувством безопасности. Но мы знаем цену нашего пути и ничего не боимся. Я надеюсь, что умру смертью мученика».
Лифт остановился на втором этаже. Аль-Мабхух вышел из кабины. Человек с телефоном остался в лифте, поехав вверх. Определенно турист.
Аль-Мабхух повернул налево и пошел по направлению к своему номеру 230. Коридор был пуст. По привычке Мабхух быстро осмотрел дверную коробку и замок, пытаясь найти возможные зазубринки, царапины и другие следы взлома. Ничего не было.
Он вошел в номер и закрыл за собой дверь.
Вдруг услышал какой-то шум и повернулся посмотреть, что это было.
Слишком поздно.
План по ликвидации Махмуда аль-Мабхуха был утвержден за четыре дня до этого, 15 января, в ходе спешно созванного совещания, которое проходило в большом конференц-зале, расположенном рядом с кабинетом Дагана. Непосредственно перед этим израильская военная разведка осуществила хакерскую атаку на сервер с электронной почтой Мабхуха и узнала, что он зарезервировал билет из Дамаска в Дубай на 19 января.
На совещании присутствовало около пятнадцати человек, расположившихся за длинным столом, в числе которых были представители аналитического, оперативно-технического и логистического подразделений «Моссада». Вторым по положению после Дагана из присутствовавших на совещании был человек с псевдонимом Холидей, руководитель «Кесарии». Плотного сложения и лысый, Холидей сам возложил на себя обязанности руководителя операции под кодовым названием «Плазменный экран».
Аль-Мабхух давно числился в израильских списках на уничтожение. Год назад ситуация в секторе Газа настолько осложнилась, что 27 декабря 2008 года Израиль начал операцию «Литой свинец» (Cast Lead), масштабную атаку на ХАМАС, чтобы заставить его прекратить сыпать на израильские поселения ракеты. ХАМАС смог организовать эти обстрелы в том числе благодаря системе приобретения и транспортировки оружия, которую создал аль-Мабхух, а также поддержке, которую организация получала от Корпуса стражей исламской революции.
В последние годы качество разведывательной информации, добываемой Израилем по ХАМАС, значительно повысилось, и операция началась с массированных бомбардировок под кодовым названием «Хищные птицы», нацеленных на шахты, где были укрыты ракеты ХАМАС. «Моссад» установил, что сеть, руководимая аль-Мабхухом, смогла существенно пополнить арсеналы организации. Оружие доставлялось морем из Ирана в Порт-Судан на Красном море, а затем контрабандой транспортировалось через Египет и Синай в сектор Газа по многочисленным тоннелям, которые строились для того, чтобы избежать египетских военных патрулей и пограничников. «Моссад» держал под контролем морские пути экстремистов и выжидал моменты, когда оружие покидало Порт-Судан на грузовиках. В январе 2009 года израильские ВВС предприняли четыре дальних рейда и уничтожили транспортные конвои и сопровождавших их людей.
