Старший следователь подразделения 504, Y., подполковник по званию
[532], который носил ермолку в знак того, что является ортодоксальным евреем, и был известен своими крайне правыми политическими взглядами, занялся тремя палестинцами. Y. был человеком, который осуществлял психологическую подготовку спецназовцев Армии обороны на случай их попадания в плен. При этом он организовывал симуляцию жестоких условий содержания «пленных» и пытки. Незадолго до прибытия пятерки террористов из Найроби он нанес тяжелую травму позвоночника одному бойцу «Сайерет Маткаль», когда избивал его дубинкой. Несколько месяцев спустя после этого инцидента один из схваченных палестинцев на допросе у Y. потерял сознание и был доставлен в госпиталь, где скончался.
«Y. не убивал его. Он не убивал его. Просто палестинец умер, – говорил Игал Симон, в то время руководитель отряда 504. – Это был продолжительный допрос. Очень продолжительный. Допрашиваемого били, но позднее было установлено, что его смерть с избиениями не связана. Это подтвердило и посмертное вскрытие»
[533].
Когда трое доставленных из Кении арабских боевиков поступили в распоряжение Y., он «работал с ними очень жестко», как сказал один из оперативников Шин Бет. Один из них был тяжело травмирован и тоже отправлен в госпиталь, но поправился.
К немецким пленникам относились по-другому. Их вежливо допрашивали следователи Шин Бет. Следственный изолятор посетил начальник АМАН генерал Шломо Газит. «Эта женщина (Шульц) произвела прекрасное впечатление, – сказал он. – Очень сильная женщина, хорошо контролирующая себя и окружающую обстановку. Парень оказался размазней»
[534].
В конечном счете Хадар, который вел допрос одновременно спокойно и хитро, смог многое выжать из Шульц благодаря своей мягкой манере и невинной внешности.
Оба немецких пленника во всем сознались, признали себя виновными и сообщили информацию о Хаддаде. «Они рассказали нам много, включая данные о будущих террористических атаках, – сказал Хадар. – Все это время женщина из “Моссад” (переводчица с немецкого на иврит) сидела там и шептала мне на иврите: “Как же мне хочется убить ее”».
«Прежде чем мы расстались, я взял ее за руку и спросил: “Бригитта, давайте представим, что когда-то вы вернетесь в Германию и ваши друзья скажут вам, что вы должны убить Гарри (под этим именем она знала меня). Как вы поступите?” И она не моргнув глазом ответила: “Я не смогла бы убить вас, Гарри, после всего, что вы для меня сделали”.
Мне было приятно услышать это. Я подумал, что, может, хоть чуточку что-то в ней изменилось к лучшему. А потом она добавила: “Я бы попросила кого-нибудь еще застрелить вас”»
[535].
27 июня 1976 года, через шесть месяцев после срыва атаки террористов в Кении, Рабин и его кабинет собрались на совещание в офисе премьер-министра, в районе Кирьят-Сарона в Тель-Авиве.
Присутствующие обсуждали предложение министра обороны Шимона Переса об увеличении денежного содержания военнослужащим Армии обороны, когда в 13:45 военный секретарь Рабина вошел в зал и вручил премьеру записку
[536]. Неожиданно лицо Рабина помрачнело. Он откашлялся и попросил всеобщего внимания. «Прежде чем мы продолжим, я должен сделать важное объявление, – сказал он. – Потеряна связь с самолетом авиакомпании Air France, вылетевшим из Лода в 9:50. Судя по всему, он захвачен угонщиками. Видимо, летит в другом направлении. На борту около 83 израильтян».
Помощник премьера по военным вопросам Эфраим Поран сказал Рабину, что спецслужбам пока неизвестно, какие преступники захватили самолет, и что он сообщит ему об этом, как только поступит больше информации.
Был момент, признавался Рабин позднее одному человеку из своего окружения, когда он пожалел, что не разрешил сбросить тех пятерых террористов из Найроби в море.
«Не нужно подробностей, – сказал Рабин Порацу. – Я и так знаю. Это Вадей Хаддад».
На сей раз угонщиков было четверо – двое из НФОП и двое немецких леваков-экстремистов
[537]. Они сели в направлявшийся в Париж самолет во время остановки в Афинах, а после взлета встали, вытащили оружие и бросились в кабину пилотов, приказав им лететь в Бенгази для дозаправки и чтобы забрать еще троих террористов, а потом в аэропорт Энтеббе, Уганда.
Вадей Хаддад еще раз доказал, что является лучшим стратегом в террористическом сообществе. Он учел свои и чужие ошибки и разработал масштабную операцию, основанную на точной разведывательной информации, тщательной подготовке и координации по меньшей мере с двумя диктаторами – Муаммаром Каддафи в Ливии и Иди Амином в Уганде, оба предоставили угонщикам логистическую поддержку и укрытие вдали от зоны досягаемости Израиля.
Амин, бывший боксер и сержант британской армии
[538], захватил власть в Уганде с помощью «Моссада» и Министерства обороны Израиля, поддерживавших тайные контакты с этой африканской страной. В обмен на взятки, которые Амин получал в чемоданах с двойным дном, он отдавал Израилю большие гражданские и военные контракты и предоставил «Моссаду» свободу действий в Уганде.
Однако кровожадности и жестокости у Амина было не меньше, чем страсти к деньгам, и в 1972 году, когда Каддафи стал давать ему более крупные взятки, чем Израиль, он изгнал израильских представителей и стал убежденным врагом этой страны. Он согласился принять угонщиков самолета и их заложников в аэропорту Энтеббе, за 3500 километров от Израиля.
Хаддад был уверен, что у Израиля не будет другого выбора, кроме переговоров с ним
[539]. В Энтеббе его боевики освободили 209 пассажиров, которые не были гражданами Израиля или евреями, и 12 членов экипажа самолета Air France, хотя экипаж, в смелом порыве солидарности, заявил о готовности остаться на борту с 83 израильтянами и 8 пассажирами-евреями, не имевшими израильского гражданства. Террористы потребовали освобождения 53 «борцов за свободу» в обмен на жизни израильских и еврейских заложников
[540]. Это требование было передано через Иди Амина, который сам вышел на израильские власти. Список «борцов за свободу» включал в себя архиепископа Иллариона Капуччи, священника, использовавшего дипломатический статус для того, чтобы доставить в багажнике личного «мерседеса» большую партию оружия ячейкам ФАТХ в Иерусалиме; Кодзо Окамото, одного из участников кровавой бойни в аэропорту Лод в 1972 году; а также пятерых террористов, которые участвовали в операции в Найроби и которых Хаддад считал находящимися в руках израильских или кенийских спецслужб.
