Иногда они торопились. От Киммерстона был час езды, а у Годфри бывали назначены встречи.
– Нет, – ответил Годфри. – У нас свободна вся вторая половина дня.
Так что владелец принёс им напитки, меню и ушёл обратно на своё место за барной стойкой, к книге. Он читал «Братьев Карамазовых». Он поднял взгляд только раз, чтобы крикнуть:
– Повар сегодня в отличной форме. Можете смело брать любое из фирменных блюд.
Повар мог быть не в духе. Он был алкоголиком, обычно в завязке, и подвержен внезапным приступам ярости. Они улыбнулись.
– Извини за то, что сегодня произошло, – сказал Годфри. – Барбара настояла.
– Всё в порядке.
– Она бы заподозрила что-то, откажись я остановиться.
– Она ведь ничего не подозревает? – Это было единственное объяснение, которое нашла Энн приглашению Барбары тогда, в заповеднике Фонда дикой природы. Возможно, ей хотелось получше узнать противника.
– Нет, конечно, нет.
– Как прошёл… – Энн не знала, как это лучше назвать. «Банкет» напоминал о свадьбе, а «поминки» были слишком весёлым словом для фуршета в «Белом олене», – …мероприятие.
– Нормально, наверное. Я почти сразу ушёл.
– Как Невилл, держится? – Наверное, враждебность Барбары передалась ей, потому что простой вопрос против её воли прозвучал с оттенком сарказма. Годфри, казалось, не обратил на это внимания.
– Белла Фёрнесс была ему мачехой, не матерью. Не думаю, что они были особо близки. Не стоит ждать, что он будет огорчён.
– Нет, – сказала Энн. – Я не удивлена. Он всегда казался сухарём.
– Я не говорю, что ему всё равно. Он организовал для неё вполне достойное зрелище.
– Это как-то скажется на твоих планах на карьер? То, что Блэклоу теперь в руках у Невилла?
– С чего бы это?
– Доступ к карьеру станет в сто раз легче, если он даст тебе разрешение на использование дороги.
Он, нахмурившись, внимательно изучал меню. На мгновение ей показалось, что он вовсе не ответит.
– Я не уверен, что нам стоит обсуждать карьер, это неэтично. – Годфри говорил шутливым тоном, но его слова всё-таки звучали как предостережение. Энн могла понять, почему Барбара чувствовала себя исключённой из процесса.
– Что ты хочешь сказать?
– Я могу повлиять на результаты твоего исследования.
– Ах да! – воскликнула она. – Верно. У нас роман уже почти год, но разговор о Невилле Фёрнессе с большей вероятностью повлияет на мои суждения, чем это. Брось.
– Нам надо быть осторожными. Из-за этого.
– Я знаю! – Её разозлило, что он высказал это вслух. Затем что-то в его голосе, в том, как он опустил глаза в меню как раз тогда, когда она должна была встретить его взгляд, заставило её спросить: – Почему ты об этом заговорил? Кто-то что-то сказал?
– Нет.
– Но ты считаешь, что кто-то мог догадаться?
Он пожал плечами.
– Я имею право знать, тебе не кажется?
– Наш первый раз в Риверсайде. Когда мы вышли вместе, мне показалось, что я узнал машину на другой стороне дороги. Нас могли видеть. Это всё.
– Кто? Чья была машина?
– Невилла Фёрнесса.
– Ох! – вскричала Энн. – Просто замечательно! – Затем ей пришло в голову, что идея Барбары, считающей, что Невилл заставляет Годфри продвигать проект строительства вопреки его собственному мнению, может иметь под собой основания. Годфри бы на многое пошёл, лишь бы не огорчать жену и ребёнка.
– Невилл что-то сказал? – требовательно спросила она.
– Нет.
– Даже не напрямую? Он мог бы сколотить состояние на этой интриге.
– Даже не напрямую. – Ответ Годфри прозвучал раздражённо. Он никогда не говорил с ней в таком тоне.
– Извини, – сказала она. – В чём дело?
– Таких разговоров мне дома хватает.
– Каких разговоров?
– Барбара думает, что Невилл оказывает на меня слишком большое влияние. Ей никогда не нравилась перспектива строительства карьера. С тех пор как мы начали разрабатывать проект в деталях, она просто ни о чём другом не может думать.
– Может, она права!
– Нет, ты не понимаешь. Невилл не такой. – Он протянул ей меню. – Слушай, нам надо сделать заказ. Род будет задавать вопросы. – Хотя у Рода был вид человека, полностью поглощённого Достоевским. – Как насчёт этого? Кефаль, запечённая с луком шалот и молодым картофелем.
– Да, – сказала она. – Мне всё равно.
Они сидели в молчании, пока не принесли еду.
– Скажи мне, – начала она наконец. – Допустим, Невилл Фёрнесс не шантажист, но какой он вообще?
– Обычный, приличный парень. Немного одинокий. Немного застенчивый. – Он улыбнулся. Энн видела, что ему хочется ей угодить. – Ему не помешала бы хорошая женщина. Будь он таким монстром, каким рисует его Барбара, неужели, ты думаешь, я бы нанял его?
– Может быть, и нанял бы, если бы решил, что он полезен.
– Нет, – ответил он тихо. – Разумеется, я хочу, чтобы бизнес рос. Так я измеряю то, что делаю, свои достижения. Но не любой ценой.
– Почему он ушёл из Холм-Парка?
– Не знаю. По крайней мере, не знаю точно. Я могу рассказать тебе, как это произошло, если тебе интересно.
– Да, – откликнулась Энн с вызовом. – Мне интересно, если ты не против.
– У меня была пара предварительных встреч насчёт карьера с Робертом и Оливией Фулвелл. Стратегия принадлежит им. По крайней мере, ей наверняка. Фёрнесс иногда принимал участие в обсуждениях. Он произвёл на меня прекрасное впечатление. У меня также сложилось впечатление, что он не очень доволен. Отношения между ним и миссис Фулвелл были… напряжёнными. Я предложил ему работу. Он согласился.
– Что об этом думала Ливви Фулвелл? – Его спокойное объяснение ободрило её. Энн начала расслабляться, ей была приятна мысль, что Годфри перехватил Невилла у Ливви.
– Не знаю. Это меня не касалось.
Ей в голову пришла идея.
– Ты не думаешь, что у них был роман?
– Я уже сказал. Это меня не касалось. – Он налил себе ещё бокал вина, что было не в его привычках. Годфри выглядел уставшим. Она отодвинула тарелку, на которой ещё лежали рыбьи кости, веточки тимьяна, и потянулась через стол, повторяя жест, который когда-то стал началом их близости.
– Прости. Я не должна была сомневаться в твоих суждениях.
Годфри, казалось, собирался что-то сказать, но в последний момент не нашёл в себе сил.
Они провели всю вторую половину дня в ресторане, выпили вина, затем ещё по паре чашек кофе. В конце концов Род взял с них деньги и попросил уйти. Он уже давно повесил табличку «закрыто» и запер дверь. Энн снова чувствовала, что Годфри готовится в чём-то признаться, но он собрался с духом для разговора, только когда они вышли на улицу.
