Он удивился и обиделся словам Эдди.
– Конечно, нет. Я надеялся, что однажды она со мной свяжется.
– Её муж – инвалид. Ему нужен постоянный уход.
– Что ж, возможно, с этим я мог бы помочь. – Он обдумал мысль и, кажется, обрадовался. – Нужно было приложить больше усилий, чтоб убедить Беллу увидеться со мной, но я был очень молод. Вся эта история с отцом была ужасна. Не то, как он умер, – я вам уже говорил, что могу это понять. Но последовавшая за этим огласка. Я чувствовал себя затравленным. Куда бы я ни пошёл, люди это обсуждали. Видимо, я превратился в своего рода затворника. С лошадьми было проще. Затем я женился, и Луиза, моя жена, решила, что связываться с Беллой было бы глупо. Я рассказал ей о суде, но она не совсем понимала, что ему предшествовало. Её позиция была такова: к чему влезать во всё это теперь, когда люди уже забыли. Белла легко смогла бы меня отыскать, если бы захотела.
– А она точно не пыталась недавно с вами связаться?
– Нет. Я был бы только рад.
– Если бы она захотела с вами связаться, но попала вместо этого на вашу жену, Луиза передала бы сообщение?
– Разумеется. – Однако, несмотря на ответ, он, казалось, был в этом не уверен. – К чему эти вопросы?
– Белла совершила самоубийство, мистер Нобл. Мы полагаем, что у неё были трудности. Никто в Блэклоу не знал об обвинении в непредумышленном убийстве. На момент встречи с Даги Фёрнессом она жила под вымышленным именем. Мы подумали, что кто-то мог узнать её секрет, угрожать ей разоблачением.
– И поэтому она покончила с собой?
– Мы считаем, что это возможно.
– Я бы с ней так не поступил.
– Мы в этом уверены. Но не могли бы вы вспомнить, не появлялся ли здесь неожиданно кто-нибудь из тех времён? Друг Беллы. Кто-то, кто мог бы её узнать.
Он покачал головой.
– Вы никому не рассказывали историю Беллы?
– Честно говоря, я нечасто о ней сейчас думаю. – Он взглянул на них поверх очков с толстыми стёклами, взывая к пониманию. – Разве не ужасно, что я так говорю?
– А ваша жена? Не могла она упомянуть об этом в разговоре с друзьями?
– Не думаю, что они обсуждают подобные вещи, попивая кофе на утренних встречах сторонниц партии консерваторов.
– Если вы вспомните что-то, что могло бы помочь, позвоните мне, пожалуйста, – сказала Эдди. – Это мой домашний номер. Я нечасто там бываю, но есть автоответчик. – Она понизила голос до театрального шёпота: – Видите ли, это Рэйчел обнаружила труп. Ужасное потрясение. Я искренне верю, что только если мы выясним причину самоубийства, она сможет примириться с этим.
«Боже правый, – подумала Рэйчел. – До этого момента всё шло так хорошо».
Глава тридцать седьмая
Тем вечером Эдди осталась в Киммерстоне. Там проходила встреча инициативной группы по вопросам образования, в которой она состояла, и, разумеется, она сочла, что её присутствие необходимо. Рэйчел подумала, что изоляция в Бейкиз приводит её в уныние. Она жила постоянными телефонными звонками, встречами с друзьями, забежавшими порыдать у неё на плече или вытащить её в Ньюкасл ради порции искусства. Энн порой была не прочь обсудить пьесу или фильм, но её вклад часто ограничивался обсуждением анатомии исполнителя главной роли.
Эдди состряпала обед на кухне на Риверсайд Террас и попыталась уговорить её остаться. Рэйчел отказалась – она специально приехала на собственной машине, чтобы можно было вернуться обратно, и ей не хотелось оставлять Энн одну.
– Ну, милая, ты ведь будешь осторожна? – Рэйчел не обратила на это внимания. Мысли Эдди витали где-то ещё. Она уже планировала своё выступление. И она никогда слишком не беспокоилась о безопасности Рэйчел. Когда другие родители переживали, благополучно ли доберутся дети домой с вечеринок, Эдди сама ходила на вечеринки, справедливо полагая, что у Рэйчел хватит ума отыскать дорогу домой. Эдди заботили вещи посложнее – отношения, тревоги, чувства Рэйчел.
Теперь же, встав в дверях, чтобы проводить Рэйчел, Эдди повторила своё предостережение.
– Я серьёзно. Не останавливайся по дороге и держи запертыми дверцы машины. А когда приедешь в коттедж, убедись, что там тоже всё заперто на замок.
Так Рэйчел внезапно почувствовала опасность, о которой не задумывалась раньше. Если даже Эдди беспокоилась, следовало быть особенно осторожной. Нервничая, она остановилась, чтобы заправиться, на главной дороге, хотя у неё всё ещё оставалась четверть бака, достаточно, чтобы добраться до Бейкиз и обратно несколько раз. Когда она снова попыталась завести машину, ничего не произошло. У неё уже несколько месяцев были проблемы со стартером, но на починку не хватало времени или денег. Обычно, чтобы подтолкнуть машину и она тронулась, требовалось налечь на капот, но на этот раз как они с женщиной с заправки ни раскачивали машину, ничего не произошло. И, конечно, эвакуатору потребовалась куча времени, чтобы добраться до неё, хотя она и попыталась воспользоваться своим положением – женщины в беде.
В ожидании эвакуатора она позвонила в Блэклоу и сказала Джо Эшворту, что будет поздно. Пусть они не беспокоятся. И если позвонит Эдди, пусть объяснят, что стряслось.
– Я как раз собирался отправляться домой, – сказал он. – Здесь по-прежнему кое-кто остаётся, чтобы приглядеть за мисс Прис. И инспектор где-то поблизости. Но, если хотите, я задержусь, чтобы встретить вас на дороге.
Ей очень хотелось согласиться. Потом она подумала о жене, которая ждёт его. Она приготовила ему ужин. Может быть, даже не уложила ребёнка спать, чтобы Джо мог его искупать. И ей вспомнилась первая встреча с Джо Эшвортом в ночь смерти Беллы. Он был поражён её работой, изумлён тем, что женщина может справиться одна в холмах. Она едва ли могла просить о сопровождении в Бейкиз после того, как развеяла его заблуждения.
– Нет, – сказала она. – Нет, конечно. Я не знаю, на сколько задержусь.
В Нортумберленде стояло лето, и в десять часов, пока она сидела у автомастерской, пила колу из банки и ждала, было светло. К тому времени, как машину починили и она проехала сквозь новые трубчатые стальные ворота на холм, наступила полночь, стемнело. Выйдя из машины, чтобы открыть ворота, она оставила двигатель работать, и даже тогда так боялась, что машина заглохнет, что торопливо и неуклюже возилась с замком.
Заряд аккумулятора, должно быть, садился, поскольку передние фары давали не слишком много света. Сперва она старалась ехать как можно быстрее, но ей пришлось замедлиться, потому что она задевала склон и цепляла землю выхлопной трубой, попав в колдобины покрупнее.
На дорогу перед ней неторопливо вышла овца, и Рэйчел резко затормозила и какое-то время сидела, глядя на озадаченную добродушную морду, прежде чем поняла, на что смотрит.
«Безумие какое-то, – подумала она. – Не паникуй. Расслабься. Подумай о чём-то ещё».
