– Да, – сказала она. – Он самый.
– Вы сказали, друг-джентльмен. У вас сложилось впечатление, что у них были романтические отношения?
Ожидая ответа, Вера размышляла о том, как Рэйчел отнесётся к этому. У святой Беллы интрижка на стороне. Это разрушит её веру в человечество.
Женщина обдумывала вопрос.
– Сложно сказать. Она обычно приходила сюда раньше его. Он заходил, раскрасневшись, словно немного спешил. Всегда целовал её. Совсем легко, в щёку, но в их возрасте всё остальное было бы неприлично. Хотя в наши дни… Народ же вечно целуется и обнимается. Даже люди, которые едва знакомы. Так что я не знаю.
Вера сдерживала нетерпение.
– Но что вам подсказывает интуиция? Если подумать. Вы ведь работаете с людьми целый день. У вас должно было выработаться чутьё на такие вещи.
Женщине это явно польстило, чего Вера и добивалась.
– Думаю, вы правы. Если хорошенько подумать, я бы назвала их близкими друзьями. Не любовниками. – Она замолкла. – Если уж на то пошло, я бы сказала, что его больше привлекала другая.
– Какая другая?
– Другая женщина. Она нечасто здесь бывала – наверное, всего три раза. Но когда бывала, он суетился вокруг неё.
– Есть соображения, как её звали?
– Вообще никаких. Она как будто радовалась, что не может помочь.
– Как она выглядела?
– Она была моложе их, но не сильно. Умела одеваться, если вы понимаете, о чём я. Может, даже слишком наряжалась. Чересчур для выхода в город в среду.
– Вы можете сообщить мне что-нибудь ещё?
Однако женщина уже утратила интерес. Она поглядела на часы.
– Нет, – ответила она. – Я её толком не помню. Просто впечатление, которое о ней тогда сложилось.
– Но если я покажу вам фото, вы смогли бы сказать, та это женщина или нет?
– Нет, конечно. Как я уже говорила, по средам здесь полно народу.
«Премного благодарна», – подумала Вера.
Глава пятьдесят шестая
Вера направилась обратно через весь квартал к своей машине. В городе теперь было оживлённее, в основном за счёт пожилых людей, которые могут пользоваться проездными на автобус только с девяти часов. Одна пара стояла перед бакалейной лавкой, пререкаясь, купить к обеду капусту или репу.
Вера вдруг застыла на полпути. На мгновение женщина, грузная, агрессивная, чьё отражение она увидела в стекле витрины, показалась очень похожей на неё.
«Что я буду делать, когда выйду на пенсию? – подумала она. – Мне даже ругаться не с кем».
Затем какая-то молодая женщина ударилась коляской ей в голень. Вера обернулась, сердито посмотрела, и краткий миг отчаяния прошёл.
Она собиралась вернуться в полицейский участок, но в последнюю минуту передумала и отправилась по знакомой дороге из Киммерстона в Ленгхолм. Теперь, когда у неё были доказательства, что Белла и Эдмунд Фулвелл общались после выписки из больницы, она жалела, что не слушала внимательней, когда Рэйчел и Эдди болтали о Ноблах. Впрочем, она решила, что сможет хорошенько встряхнуть Чарли.
На конюшнях было тихо. Девочка-подросток в зелёном свитере с эмблемой Киммерстонского центра конного спорта на груди кидала вилами грязную солому в тачку. Две плотные женщины средних лет готовились оседлать своих лошадей. Вера подумала, что всё выглядит очень процветающим и грамотно устроенным. Тут была парковка для клиентов, забетонированная, с разметкой, с деревянными кадками с цветами. Чарли сделался практичным бизнесменом, как и его отец.
Она подошла к девочке.
– Где мистер Нобл?
Девочка посмотрела на неё с сомнением. На Вере было её кримпленовое платье в цветочек и сандалии.
– Вы хотите договориться о прогулке?
– Я хочу поговорить с мистером Ноблом.
– Думаю, он в доме. Но ему не очень нравится, когда его беспокоят по утрам.
– Почему? Чем же он таким занят?
Девочка вспыхнула, растерявшись.
– Шутка, милая, – сказала Вера. – Не волнуйся, я найду дорогу.
Она зашагала вперёд, мимо недавно перестроенного здания конюшен к свежевыкрашенному дому, думая, что если здесь чем и пахнет, то деньгами.
Дверь открыл сам Чарли Нобл. Она решила, что не узнала бы его, столкнись они на улице. Он был моложе её. Когда она видела его в последний раз, он выглядел почти школьником, прыщавым, неуклюжим, явно запуганным своим тираном-отцом. Выражение лица у него осталось то же, но теперь он был немолод, сутул, в очках.
– Да? – резко сказал он. На нём были свитер и бриджи. – Я как раз ухожу.
– Неужели ты не узнаёшь меня, Чарли? – спросила она сердечно, как весёлая тётушка.
– Простите… – Он колебался, щурясь на неё поверх очков.
«Боже правый, – подумала она. – Я, должно быть, состарилась, как и он».
– Ну же, Чарли. Может, я и набрала пару фунтов, но не настолько изменилась. Или, может, ты не узнаёшь меня без формы? Мы провели много времени вместе, ты и я, в том доме-мавзолее, когда скончался твой отец. Пили чай, ожидая, пока начальство приведёт всё в порядок.
Он уставился на неё. Она потянулась, вцепилась в его безвольную руку.
– Вера Стенхоуп, – объявила она, сияя. – Теперь инспектор. Тогда всего лишь констебль.
– Да. – Он отступил от неё назад, словно она была собакой, с которой надо общаться с осторожностью. – Я помню.
– Не пригласишь меня в дом? На чашку чая в память о старых добрых временах.
– Я уже выходил, – неуверенно сказал он.
– Ну, пара минут на беседу найдется. И мне бы хотелось увидеть твою прелестную жену.
Она прошла мимо него в дом.
– Миссис Нобл! – крикнула она в тишину. – У вас гости. Поставьте чайник, милая.
Они пили заварной кофе в той же комнате, куда отвели Эдди и Рэйчел в их последний визит. Кофе принесла Луиза. На ней было синее льняное платье без рукавов, очень нарядное, и она сказала, едва дыша, что оставит их. Она собирается на ланч с друзьями, и ей нужно подготовиться.
– По мне, вы выглядите вполне готовой, – сказала Вера. – Я вас сейчас не задерживаю, но буду благодарна, если вы потом уделите мне пару минут вашего драгоценного времени. До ухода. – Она нежно улыбнулась.
Луиза бросила быстрый взгляд на мужа.
– Да, – ответила она. – Разумеется. – Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.
– К чему всё это? – спросил Чарльз.
– Что ж, я здесь не просто поболтать, хотя всегда приятно возобновить старое знакомство. Это насчёт Беллы.
– Я ничего не знал о её самоубийстве, пока те женщины не пришли и не сообщили мне.
