— Что у тебя на уме? — спросил Боннетт.
— Поставить генерацию ангидразы на ручное управление и на глазок регулировать, — и Рэмси кивнул в сторону браслета.
— А что говорят медики по этому поводу? — спросил Гарсия.
— Ничего определенного. Слышал противоречивые высказывания, — ответил Рэмси и взглянул на стоящий перед ним экран локатора. — Возможно, это наш единственный шанс.
— Джо, принимай управление, — сказал Боннетт и отошел от пульта, передав Гарсии штурвал.
— Что ты собираешься делать, Лес?
— Отключить блок автоматического управления системы генерации ангидразы.
Гарсия резко тряхнул головой.
— Надеюсь, ты не собираешься принять это сумасшедшее предложение?
Боннетт уже снимал крышку с блока управления состоянием атмосферы.
— Собираюсь.
— Это самоубийство.
Боннетт взглянул на экран локатора, светящийся перед Рэмси.
— Мы уже смертники. Так что мы теряем?
Он аккуратно положил на пол верхнюю панель блока и, вернувшись к устройству, принялся разглядывать паутину проводов.
— Вот те, красные, которые находятся сверху, — подсказал Гарсия.
— Знаю, — сказал Боннетт. Он достал кусачки и перерезал провода. — Как ты думаешь, с командиром все в порядке?
— Сейчас нет времени думать об этом.
Кивнув, Боннетт настроил блок управления насосом.
— Джонни, показания по гелию?
— Сорок процентов.
Боннетт достал своего «вампира» и надел на запястье.
— Джо, опускай нас. Курс 215 градусов. Джонни, а далеко до подводной горы?
— Шесть минут.
Боннетт резко поднял голову.
— Ты что, в уме сосчитал?
— Да, — ответил Рэмси, занятый с пультом локатора. Палуба «Тарана» начала крениться.
— Теперь нам не удастся сделать из него подводника, — произнес Гарсия и взглянул на Боннетта. — Ты уверен, что нам лучше не пытаться снова всплывать?
— Они слишком близко, — ответил Боннетт. — И кроме того, мне бы не хотелось снова испытывать бортовую качку. Тем более, мы срезали основание блока управления замедлителями, — он кивнул в сторону носа лодки. — А о том, что случилось с основанием блока реактора, мы ничего не знаем.
Гарсия облизнул губы.
— Разве они не услышат, как мы опускаемся в глубину? — спросил Рэмси.
— Они знают предел наших возможностей по погружению.
— Это была твоя идея, — произнес Гарсия. — Сам-то не боишься?
Рэмси сглотнул.
— У них довольно примитивные металлодетекторы, — заметил Боннетт. — Я рассчитываю, они решат, что нас раздавило на глубине, и не станут пускать торпеды.
— Но они не услышат звука гибели нашей лодки, — сказал Гарсия.
— Будем на это надеяться, — заметил Рэмси.
Гарсия побледнел.
Рэмси взглянул на счетчик статического давления.
— Наружное давление 2900 фунтов. Командир! — обратился он к Боннетту.
— У нас только один командир, — ответил Боннетт. — И сейчас он в лазарете.
— Нет, я здесь!
Они обернулись. В дверном проеме стоял Спарроу, придерживаясь рукой за металлическую обшивку, на бледном лице выступили капельки пота.
— Опиши ситуацию, Лес.
Боннетт вкратце изложил суть дела.
Спарроу испытующе поглядел на Рэмси.
— Это была твоя идея?
Рэмси кивнул. «Интересно, как долго он простоит здесь?» — подумал энсин.
— Какие будут распоряжения? — спросил Боннетт.
— Продолжай, — ответил Спарроу. — Командуешь ты.
Спарроу повернулся к блоку управления давлением.
— Содержание гелия ниже диапазона возможного определения, — сказал он. — Не сядем ли мы в лужу, Джо?
— Медики полагают, что теоретически человеческий организм может выдержать давление 400 фунтов на квадратный дюйм в атмосфере, состоящей из чистого кислорода и карбоангидразы, — сообщил Рэмси.
— Это общепринятый факт? — спросил Боннетт.
— Нет, так считают только некоторые из них.
— Теперь мы это проверим, — заметил Гарсия. — Получим полное представление о реакциях четырех человек на атмосферное давление 400 фунтов в подводной лодке класса «демон глубин» с техническими комментариями, зафиксированными самописцами.
Рэмси вздрогнул и посмотрел на красную метку на шкале счетчика статического давления, показывающего внутреннее давление «Тарана»: 297 фунтов на квадратный дюйм.
— Уровень содержания CO 2 составляет 26,6 %, — Рэмси взглянул на браслет-«вампир». — Человеческий организм не выдерживает при 5,4 %.
— Для начала установим внутреннее давление 350 фунтов, — сказал Боннетт и, открыв пневмораспределитель, увеличил установленное значение подкачки ангидразы.
— Две минуты до цели, — произнес Рэмси. — Это высокий и узкий подводный хребет, его гребень располагается параллельно нашему курсу на протяжении примерно десяти миль.
— Давление установлено, — сказал Боннетт. — Сколько времени до момента, когда мы попадем в зону досягаемости наших преследователей?
— Пятнадцать минут.
— Теперь мы проверим, насколько прочно сделаны «демоны глубин», — произнес за его спиной Спарроу.
— Меня больше интересует, насколько прочно сделано мое тело, — сказал Гарсия.
— Замечу, что Господь сделал чудесное творение, ничего не упустив, — произнес Боннетт.
«Странно слышать от него такое замечание. Подобное свойственно скорее Спарроу».
— Господи, просим Тебя, будь милостив к нам, недостойным просить Тебя. Аминь, — произнес Спарроу.
— Выровнять угол скольжения, — сказал Боннетт.
Гарсия выровнял нос.
— Гарсия, зажги два прожектора и включи «глаза» носа.
Основной экран на пульте ожил: два световых луча прорезали зеленую воду. Вокруг них слабо фосфоресцировали бледные тени.
Рэмси взглянул на показания счетчика внутреннего давления: ровно 400 фунтов.
— Теперь медленно спускаемся, — сказал Боннетт.
Палуба качнулась.
Значение внешнего давления на счетчике миновало отметку 3400 фунтов… 3420 фунтов… 3440 фунтов…
Рэмси почувствовал, что не в силах оторвать взгляд от шкалы.
3500… 3520… 3540…
— Диффузия CO 2 в норме. У кого-нибудь есть болезненные ощущения? — спросил Боннетт.
