«Рокону нужно дело, – отметил про себя Гимтар, откладывая свиток. – А то поубивают друг друга. На охоту их отправить, что ли?»
Во дворе послышался топот, и в комнату вбежал молодой воин. Гимтар посмотрел на него.
– Дым!.. – крикнул гонец, хватая ртом воздух.
Гимтар встал и направился к выходу. Проходя мимо воина, он неожиданным ударом отправил того на землю.
– Понял за что? – спросил Гимтар.
– Потому что ворвался без спросу? – предположил парень, сидя на полу и тряся головой.
– Нет, – ответил Гимтар, помогая ему подняться.
– Что орать начал?
– И за это тоже, – хмыкнул танас. – За то, что дыхание сбил, недоросль! Гоняют вас, гоняют… Что за дым?
– Во дворе видно, – махнул рукой бедняга.
Гимтар вышел во двор и сразу увидел, как в глубине гор, над заснеженными пиками, поднималась в голубое небо, собираясь в тучу, тонкая черная струя. Струйка дыма казалась безобидной, как будто нерадивая хозяйка развела огонь в очаге, бросив на вспыхнувшую бересту непросушенные дрова. Однако то, как безостановочно поднимался дым, то, как быстро он собирался в огромную тучу и на каком расстоянии горел тот костер, подсказывало Гимтару одно.
– Беда… – прошептал Гимтар. – Колодец горит.
Юнцом танас не был, потому бегать сломя голову не стал. Он покачался с пятки на носок, дернул себя за бороду и спросил подошедшего воина:
– Тебя как звать-то?
– Грах, – вытянулся юноша.
«Грах, Грах… – подумал танас, вглядываясь в молодое лицо. – Где-то я тебя, лопоухий…»
– Внук Гораха, – щелкнул пальцами Гимтар, вспомнив.
– Да, – расплылся в улыбке воин.
– Деда видел?
– Видел, – кивнул юноша. – Это он и углядел дым, в самом начале. Пинка мне дал, велел к тебе бежать, танас.
– Везунчик ты, – хохотнул Гимтар, – от деда по заднице досталось, от меня по голове. Хорошим воином, видать, будешь. Ступай.
Гимтар развернулся и отправился к трапезной. На крыльце остро пахло мочой, и танас поморщился. Гимтар вошел в трапезную, и лежащие на полу собаки подняли головы. Обожравшиеся объедками, псы лениво постучали хвостами по полу, а некоторые – по лицам лежащих вповалку людей. Те даже не шевельнулись, похрапывая. Рокон и Тарх уснули сидя, упав лицами в стол.
Сняв со стены древний парадный бронзовый щит времен Старой Империи, Гимтар взял в правую руку чей-то меч, стоявший у входа. Затем ухмыльнулся, представив, что сейчас начнется, и со всей силы заколотил мечом о край щита. Собаки, вскочив, с лаем бросились к выходу. Напподав ногой одной из них, продолжая издавать громкий звон, отражающийся от стен, Гимтар заревел во всю глотку: «Вставай, вставай!»
Тарх приподнял над столешницей взъерошенную голову, мутным взглядом окинул вошедшего и швырнул в него глиняный кувшин. Старый воин играючи отбил кувшин щитом, укрылся от брызнувших во все стороны черепков и заорал: «Подъем, подъем!»
Продолжая колотить мечом о щит, издавая невыносимый звон, он угощал пинками лежащих ближников дана. Кто-то зажимал уши руками. Кто-то встал на карачки, собираясь с духом, чтобы подняться. Кто-то блевал, стоя на коленях.
«На нас напали!» – заорал Гимтар так сильно, что у самого заложило в ушах. Выйдя во двор, танас встал у бочки с дождевой водой, поджидая выходящих. Вылезающих из трапезной воинов он отгонял от бочки, раздавая мечом удары плашмя, и заставлял их построиться вдоль стены. Наконец из трапезной появился Тарх. Он стремительно рванулся к Гимтару, отбил предплечьем несильный удар меча и со всего маху засунул голову в бочку. Постояв так какое-то время, он вынырнул и, фыркая, отряхнулся, как собака, разбрасывая вокруг брызги.
Глядя на хохочущих служанок и рабынь, выглядывающих из-за угла, на высунувшихся в оконный проем кухни работников, Тарх повернулся к Гимтару и просипел:
– Ну и шуточки у тебя, дядя Гимтар… – С похмелья, плохо соображая из-за устроенного старым воином переполоха, Тарх назвал танаса дядей, чего не делал с самого детства.
– Этого не шутки, Бык!.. – прошипел ему Гимтар в ответ. Увидев вздувшиеся желваки на скулах гиганта, Гимтар кивнул и добавил: – Или шутки лишь наполовину. Гони свою братию в речку. И чтоб пригнал обратно всех, свежих, голодных и злых. Понял?
Тарх кивнул, понимая, что шутки кончились, не успев начаться. Он обернулся к толпе ближников, представлявших собой жалкое зрелище, сплюнул под ноги и заревел:
– Со двора! Бегом!
Воины со стоном отлипли от стены и кое-как двинулись на выход. Бык, тычками и толчками подгоняя самых нерасторопных, кричал:
– К Джуре! Всем к Джуре! Охолониться!
Когда толпа покинула двор, в дверном проеме показался Рокон. Выглядел он хмурым и невыспавшимся, но трезвым. Подойдя к танасу, он молча кивнул ему на висевшее ведерко. Гимтар скинул щит, отбросил меч и набрал в кожаное ведерко воды из бочки.
Рокон скинул рубаху и наклонился. Гимтар тонкой струей полил ему на руки. Дан, фыркая, плескал себе на лицо и грудь. Забрав ведро, он вылил остатки воды себе на голову. Вытирая лицо рубахой, спросил Гимтара:
– Что случилось?
Танас толкнул его в плечо, отводя в центр двора. Повернулся лицом в сторону гор и сказал:
– Смотри, дан Дорчариан.
Рокон посмотрел. Потянулся своим сильным телом, разминая мышцы. Сжал кулаки.
– Колодец горит.
Гимтар не ответил, наблюдая за племянником. Рокон посмотрел на угол здания, за которым спрятались хихикавшие недавно служанки, и велел:
– Есть кто? Подойди!
Сначала никто не появился, но вскоре из-за угла выбежал, чуть не упав, мальчишка, работающий на кухне. Видимо, его вытолкнули насильно. Пряча глаза, он приблизился и встал перед Роконом.
– Найдешь Найваха. Пусть своих всех ставит на уши и готовит лошадей. На Большой Круг. Понял?
Мальчишка кивнул и сорвался с места, радуясь, что ничего с ним не случилось.
– Ты сам что успел сделать? – повернулся Рокон к Гимтару.
– Вас, пьяниц, поднять, – ответил советник.
«А вот и то дело, которое так было нужно. И охоту не понадобилось устраивать. Впрочем, может, и за охотой дело не станет – на двуногую дичь», – подумал Гимтар, гордясь племянником. Таким Рокон ему нравился куда больше, чем спящий пьяным, лицом в стол. Дан Дорчариан был спокоен, серьезен, сосредоточен. И очень опасен.
Во двор вбежали две пятерки воинов и встали друг против друга, по разные стороны дана.
– Тарх прислал? – бросил Рокон.
– Да, – ответил старший.
Рокон повернулся к правой пятерке.
– Ты, ты и ты. Бегом к оружейке. Кто там на страже, поможете. Откроете ворота – и готовьте оружие к выходу, на Большой Круг. Эттон подойдет, поможет.
