Оборотень до хруста сжал кулаки, однако послушно добавил:
– …Ваше Величество.
– Потери вашего клана – триста сорок шесть членов! – неожиданно жестко сказал король. – Клана и так немногочисленного. Природа Узамора, где вы обрели дом, сурова, и уменьшение вашей популяции может привести к полному вымиранию. Скажите мне, что это не так?
Сорен смотрел на Аркея, открыв рот. Выражение изумления на грубом заросшем лице было таким забавным, что архимагистр едва сдержала смешок.
– Ваш клан, – король указал на невысокого широкоплечего оборотня с живыми карими глазами и туго заплетенной каштановой косой, – Отон Саден из Болотных Затворников, лишился трехсот оборотней. Ваш – Минс Зинур из Рыжих Сонь, всего пятерых, но среди них оказался ваш старший сын Рокс. Ваш…
Его Величество переводил взгляд с одного главы клана на другого, называя количество погибших. Темные глаза короля казались двумя омутами, непонятными и страшными. От его спокойного голоса в жилах стыла кровь, даже у оборотней, для которых понятие страха отсутствовало. Одно дело хоронить близких и совсем другое – оказаться в стальных объятиях статистики. Холодных, безо всяких эмоций, цифр, за которыми скрылись те, кого ты знал, любил, с кем вместе охотился и отдыхал, дружил, растил детей, разговаривал по душам.
– Многие из них погибли, участвуя в нападении на Вишенрог, – безжалостно продолжал король, – но мне хочется думать, что они были заражены против своей воли и не понимали, что делают. И пока я буду думать именно так…
Аркей обвел взглядом присутствующих. В зале стояла гробовая тишина.
– А теперь скажите мне, это вы потеряли их, детей своих кланов?
По залу пошли шепотки. Оборотни в растерянности переглядывались: ответ на вопрос был очевиден!
– Я не слышу! – все так же негромко произнес король. – Или вы отказались от тех, кого унесла болезнь?
– Нет! – вскричали сразу несколько голосов. – Мы потеряли их, своих братьев и сестер!
И нестройный хор продолжил:
– Ваше Величество, наши потери велики, вы правы!
– Мы потеряли их…
– Их больше не вернешь.
Аркей встал.
– Вы лжете! – голос короля походил на раскат грома. Никто из оборотней не ожидал, что Аркей может так рыкнуть. – Вы все лжете! Не вы потеряли своих детей, гла́вы кланов, а Ласурия потеряла своих граждан! Я, король Ласурии, потерял своих детей! Мне нет разницы, были они из человеческих семей или обортничьих кланов: те, кто убивал на улицах Вишенрога, те, кто погибал от клыков на тех же улицах! Мне-нет-разницы! Ваше нежелание помогать нам, ваше попустительство привело к катастрофе, произошедшей в столице и окрестностях. Несколько кланов просто исчезли с лица земли, например, клан Смертей-с-Ветки. Это вас мне нужно обвинять в массовой гибели!
Ники с интересом наблюдала за реакцией присутствующих, на чьих лицах смешались множество эмоций: от изумления до ужаса.
Дверь в залу приоткрылась, и гибкая красноволосая фигура скользнула внутрь.
Архимагистр прищурилась.
– Мой эмиссар посетил каждого из вас, – чуть сбавив тон, продолжил Его Величество, – и каждому сообщил об опасности, равно угрожающей и оборотням, и людям…
Лихай остановился в дверях, и сразу несколько голов повернулись к нему. Остальные оборотни, даже и не глядя на Торхаша, уже знали о его присутствии. Если кто-то из них и хотел бы сказать, что никакого эмиссара в глаза не видел, момент был упущен.
– И что вы сделали, чтобы предотвратить беду? – спросил Аркей и горько довершил: – Ничего! Вы не защитили ни себя, ни людей!
В толпе пронесся шелест, будто ветер пробежал в камышах.
– Никого! – снова рявкнул Аркей, и шелест мгновенно смолк. – Жители Вишенрога, невзирая на то, кто они – люди, гномы или оборотни, помогали друг другу спастись от бешеных, солдаты Ласурии защищали всех, кого можно было защитить! А вы? Что делали вы? Попроси вы помощи, я усилил бы ваши кланы силами ласурской армии! Вы молчали…
Король тоже замолчал и опустился на трон.
Ники чуть повернулась, чтобы видеть его – Аркей ей всегда нравился, хотя и казался темной лошадкой после простого и понятного, как стопка ласуровки, Рэда. Но от такого Аркея она была в восторге!
Рю Вилль блестел глазами из-за трона, как бешеная кошка. Первый министр Свин выглядел бледно, но решительно, и со свойственной ему методичностью кажется прикидывал, когда именно взбешенные оборотни начнут рвать на части тех, кто стоит рядом с троном.
После слов короля никто не решался заговорить первым.
– К тем кланам, члены которых были заражены и участвовали в нападении на Вишенрог, никаких санкций применено не будет, – после продолжительного, так никем и не нарушенного молчания, проговорил Аркей, и единый вздох облегчения пронесся по залу, заставив колыхаться гобелены, украшавшие стены, – но вам придется – хотите вы этого или нет! – сделать выбор: в пользу собственной мифической свободы и независимости или в пользу Ласурии. В течении месяца вы должны определиться, хотите ли вы остаться в моем государстве, подчинять моим законам и быть под моей защитой наравне с гражданами Ласурии, или нет. Тем, кто хочет этого, я даю слово, что буду заботиться и защищать их так же, как и остальных. Те же, кто решит, что им не по пути с Ласурией… – Аркей замолчал и оглядел присутствующих, и каждому достался по-рэдовски тяжелый королевский взгляд. А затем король продолжил: – Такие кланы покинут нашу страну в течение трех месяцев, начиная с сегодняшнего дня.
Казалось бы, тишина глумилась над тронной залой, то появляясь, то исчезая, но в этот раз она стала тишиной, наступившей после удара палаческого топора.
Ники оглядывала лица присутствующих, стараясь не думать о красноволосом оборотне, который застыл в дверях. Но он о ней помнил. И она чувствовала его интерес, словно жало, проникшее в сердце. Вновь появилось и исчезло перед глазами видение простора, полного желтого песка и бледно-голубого неба. На мгновение архимагистр зажмурилась – обжигающий взгляд Лихая мешал ей сосредоточиться на происходящем, а отвлекаться не следовало. Сейчас от оборотней можно было ждать любой реакции.
Король встал и сошел со ступенек ведущего к трону возвышения. Ники едва не пропустила этот момент, думая о Лихо, поэтому поспешила за Аркеем, приготовившись отразить нападение любого из толпы. Рю Вилль и министр Свин казались тенями за королевской спиной.
Ошеломленные неожиданной вестью оборотни выглядели растерянными, но архимагистр вздохнула спокойно, лишь когда Его Величество достиг дверей и поравнялся с Лихаем. Спустя мгновение и она очутилась на одной линии с Торхашем, и едва не отшатнулась – так физически ощутимо потащило их друг к другу.
Лихай вышел вместе с ними. Двери закрылись, но тишина, царящая в зале, была недвижимой. Как и палаческий топор после своего удара.
