Если бы он это знал, он бы всю дорогу с R2 глаз не спускал! Он, конечно, гадал на досуге, что это за важная для Восстания информация, которую принцесса упоминала в своем послании... но чтобы такое?!
— Остается надеяться, что, проанализировав эти сведения, мы сможем найти уязвимости в защите боевой станции. Должен существовать какой-то способ ее уничтожить, — сказала Лея. — У нас еще остается надежда. Ничто еще не кончено!
Хан вдруг посмотрел на нее с вызовом, будто дикий зверь, которого загнали в угол.
— А для меня — кончено. Я на эту вашу революцию не подписывался и хотел бы уже получить причитающуюся мне награду.
Люк знал, что его новый товарищ не особенно-то отличается благородством, но... чтобы так? Юноша был крайне разочарован. Он покачал головой. После всего, через что они вместе прошли, капитана волнуют деньги и только деньги?
Неужели Люк настолько ошибался в этом человеке?
— У меня и своих проблем навалом, — проворчал Хан, глядя на звезды.
Его ответ потряс Лею до глубины души, и если она раньше выглядела злой, это были еще пустяки по сравнению с ураганом ярости, захлестнувшим ее теперь.
В голосе ее зазвенел холод космического вакуума:
— Насчет награды можешь не волноваться. Раз любишь только деньги, то исключительно их ты и получишь!
Нет, что-то тут не так... Люк прекрасно знал, как Хан любит деньги, но знал он и то, что это не единственная его страсть. В нем есть и хорошие стороны... Ну, по крайней мере, есть некоторая вероятность, что эти самые хорошие стороны дадут о себе знать — как-нибудь при случае, если контрабандист ненадолго забудет о своем банковском счете.
Когда Лея отвернулась и направилась к двери рубки, с лица Хана на мгновение слетела привычная нахальная ухмылка.
— Твой друг — просто наемник, — сказала девушка Люку достаточно громко, чтобы капитан тоже ее услышал. — Мне даже интересно, есть в мире хоть что-нибудь... или кто-нибудь, кто его волнует.
— Меня волнует, — смущенно брякнул Люк ей вдогонку.
— Это ты ловко вставил, — насмешливо произнес Хан.
Скайуокер покраснел и занял пустующее кресло Чубакки. Дома, на Татуине, девушек его возраста в окрестностях фермы можно было пересчитать по пальцам, и все они были уже разобраны. Он даже толком не знал, что положено говорить девушке на свидании, ну кроме, разве что, того, что во всей Галактике нет никого прекраснее.
— Что думаешь о ней? — как бы между делом поинтересовался Люк.
— Малыш, я стараюсь о ней не думать, — приподнял бровь Хан.
— Это хорошо, — прошептал Люк себе под нос.
— Но... она крепкий орешек, — сказал Хан. — А ты что скажешь, могут ли принцесса и такой парень, как я...
— Нет!
Хан издевательски ухмыльнулся, и только тут Люк понял, что выдал себя. Все еще смеясь, контрабандист передвинул вперед один из рычагов, и корабль устремился в гиперпространство.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
ЧЕТВЕРТАЯ ИЗ ЛУН планеты Явин словно бы сошла со страниц одной из сказок, которые Люку когда-то читала тетя Беру. В те дни он был не выше R2 и не успел еще повидать ничего, кроме бесконечных мерцающих дюн за окном. Ему трудно было даже представить, как выглядит дерево. Тетя была мягкой и ласковой, в отличие от дяди Оуэна, чей характер огрубел и ожесточился за долгую, полную разочарований жизнь. Однажды, когда Оуэн отлучился по делам в Мос-Эйсли, тетя свозила Люка в Анкорхед — ближайший городок, — чтобы воспользоваться Голосетью. Там она нашла изображения лесов, рек и океанов. Перед глазами мальчика парили трехмерные снимки, но все это было ненастоящим; эту красоту нельзя было ни потрогать, ни понюхать.
При воспоминании о тете и дяде у Люка защемило в груди. Всякий раз, закрывая глаза, он видел сожженную штурмовиками ферму. Юноша действительно верил в то, что сказал Лее; он произнес те слова вовсе не потому, что хотел ее утешить или помочь ей не чувствовать себя виноватой. Он и правда считал, что единственные, кого следует винить за произошедшее, — солдаты Империи.
И в то же время Люк понимал, что никогда не сможет забыть тот тошнотворный ужас, охвативший его, когда он возвращался от Бена на своем лендспидере. Отчасти он уже тогда понимал, что опоздал, но продолжал надеяться: «Только бы успеть! Пусть это будет чужая ферма. Пусть все будет хорошо...»
Чудовищное облако дыма, расплывавшееся над горелым остовом его дома, можно было видеть за многие километры от места трагедии — черный маяк в небе. Слишком поздно. Как же Люк ненавидел эти слова! Слишком поздно. Он уже ничего не мог сделать, кроме как похоронить взрастивших его людей.
Лея посмотрела на него с сочувствием, словно догадалась, что творится у него на душе. Не говоря ни слова, она протянула руку и легонько сжала его ладонь. Этот жест немного ободрил Люка, но не смог вытащить его из пучины отчаяния.
Если бы только он вернулся раньше, то смог бы защитить свою семью. Эта мысль неотвязно крутилась у него в голове, и лишь в те редкие минуты, когда она отступала, Люк вспоминал слова Бена: никого бы он не смог защитить, его бы тоже убили, только и всего. И хотя гнетущая боль в груди от этого никуда не девалась, это придавало ему решимости. Он отдаст все силы, чтобы Империя и все, что она представляет, исчезли навсегда. Но для начала нужно, чтобы повстанцы приняли его в свои ряды... а вдруг они не захотят?
«Сокол» пронзил завесу мягких, пушистых облаков, и под кораблем заскользили бесконечные километры темно-зеленых крон. Люк никогда в жизни не видел такого оттенка — даже в одежде. Деревья росли настолько густо и пышно, что за их листвой не было видно земли.
Люк вдруг с ужасом и смятением осознал, что не может подобрать названия увиденному. Но тут на выручку ему пришел Хан.
— Джунгли, — простонал контрабандист. — Надеюсь, все захватили с собой средство от насекомых.
— Туда. — Лея протиснулась между Чубаккой и Ханом, указывая на сверкающую серебром сторожевую вышку и стоящего на посту солдата. — Они будут в храмах вон там... видишь?
Все так увлеклись разглядыванием огромных темных каменных пирамид, что проморгали красный луч, выпущенный спрятанным в деревьях орудием. Все, кроме Хана, вывалились из кресел. Люк заставил себя подняться и вновь посмотрел в носовой иллюминатор. Они что, правда пытались сбить «Сокол»? Радушный прием, нечего сказать...
— Хорошие у тебя друзья, твое сиятельство! — хмыкнул Хан, протягивая руку к комлинку.
Но Лея успела первой схватить устройство и начала перебирать частоты, пока не нашла нужную.
— Говорит... — Лея помедлила, и лицо ее омрачилось печалью. Люк подался вперед и опустил ладонь на ее плечо. Выражение лица девушки его смущало. Она явно с трудом подбирала слова. — Лея Органа. Код доступа дельта-аль- фа-ню-пять-пять. Запрашиваю разрешение на посадку.
