Cтраница 52
22 августа 1944 года Гитлер совершил нечто диаметрально противоположное тому, что совершил Людендорф 29 сентября 1918 года: в ходе проведения акции «Гроза»
[159] он молниеносно арестовал и отправил в концлагеря и тюрьмы около 5000 бывших министров, парламентариев, партийных функционеров, политиков Веймарской республики, среди которых были Конрад Аденауэр
[160] и Курт Шумахер
[161], будущие антагонисты в период основания ФРГ. Это была группа политиков, аналогичная той, которой Людендорф в схожей с Гитлером ситуации передал власть и доверил вести переговоры о мире, это был политический резерв Германии. Людендорф перед лицом неизбежного поражения передал им руль; Гитлер в точно таком же положении вывел их из игры. Эта акция, тогда секретная, в современных исторических исследованиях удивительным образом оказалась тоже незамеченной; по большей части ее связывают с делом заговорщиков 20 июля, к которому никто из арестованных не имел никакого отношения. Акция «Гроза» было первым знаком того, что Гитлер всеми силами противится повторению 1918 года, то есть преждевременному (как он считал) концу войны: знаком того, что он будет драться до самого финала – говоря его же словами, до «без пяти минут двенадцать», – и не позволит никому в этой его драке помешать.
О таком решении в той ситуации можно думать по-разному. История военных поражений выявляет два образа мыслей и действий; можно назвать их соответственно практическим и героическим. Один имеет в виду спасение того, что еще можно спасти; другой – воодушевляющую легенду. В пользу каждого из них есть что сказать; в пользу второго – даже то, что будущее до конца непредсказуемо и что порой удается избежать, казалось бы, неизбежного. В немецкой истории есть тому знаменитый пример: Фридрих II, оказавшийся в 1760 году в положении Людендорфа 1918 года и Гитлера 1944-го, был спасен «чудом бранденбургской династии» – непредвиденной сменой власти и внешнеполитических ориентиров в России
[162]. Если бы в 1760 году он пошел на мирные переговоры, спасение пришло бы слишком поздно. Конечно, чудеса в истории – исключения, а не правила, и тот, кто ставит в политике на чудеса, играет в лотерею с весьма малыми шансами на выигрыш.
