— И ты, конечно, подъехал.
— Разумеется. И не стал тебе звонить, потому что знал, что ты не одна. В общем, увиделись мы с ним.
— Он в порядке?
— Не совсем. Выглядит как городской сумасшедший. В тренировочном костюме, в убитых кроссовках. Зарос как бобер.
В кабинет без стука зашел Ваня. Кивнул мне, как старой знакомой, поздоровался с Андреем.
— Чего тебе? — нетерпеливо поинтересовался Савостин.
— Мне отъехать нужно, — сказал курьер. — Срочно. Дома неприятности.
— О, — вздернул брови Савостин, — что-то серьезное? Помощь нужна?
— Не.
— Точно? Ты не стесняйся. Деньги там или что-то еще.
Савостин не притворялся. Он действительно был готов помочь.
— Не, — помотал головой Ваня. — Мне просто нужно домой.
— Иди, — разрешил Андрей.
Курьер вдруг замялся.
— А если это на целый день? — спросил он. — Заявление же написать нужно.
— Иди без заявления, — ответил Савостин. — И потом, кто знает? Вдруг ты ненадолго.
— Спасибо. Тогда я пошел.
Он покинул кабинет, тихо прикрыв за собой дверь.
— У него мать болеет, — объяснил Савостин, — а сестра еще в школе учится. Он не говорил?
— Нет, не говорил.
— Мишке он доверился, а я от него узнал. Ваня в семье единственный мужик. Пусть едет. Так вот, Мишка попросил приехать на автовокзал, договорились встретиться у входа. Он в порядке. Жив, здоров. Возвращаться пока не планирует. У него какой-то знакомый терапевт есть, он выписал ему больничный, я с утра сгонял в поликлинику и забрал. И уже отнес в отдел кадров. Там приняли без вопросов. Документ настоящий, не подделка, а остальное никого не интересует. Так что теперь Мишка официально может считаться заболевшим. Где отсиживается, не сказал. Связь будет односторонней, он очень просил его не искать. Передал тебе большое спасибо за то, что ты взялась во всем разобраться. Ему больше надеяться не на кого.
— Я так и поняла. И не сказал, где скрывается? — не поверила я.
— Нет. И я не спрашивал. У него могут быть свои связи.
— Хорошо же вы подготовились, — заметила я.
— Никто не готовился, Женя, — с нажимом произнес Савостин. — Говорю как есть.
— Ладно, — сдалась я. — Рада, что он в порядке.
Рассказ Андрея показался наспех сочиненным.
Если Михаил благодарен мне за помощь, то откуда он узнал, что я решила ему помочь? Значит, Андрей ему сообщил. И почему за все время Миша ни разу со мной не связался? Мог бы, если бы действительно был заинтересован в благополучном исходе дела. Уж мне-то мог бы открыться. Доверил такую серьезную вещь, как репутация, и, вывалив передо мной всю подноготную, вдруг лишает возможности задать ему хотя бы пару вопросов. Некрасиво как-то. Непонятно. И почему он вдруг объявился в тот момент, когда я была занята, а Савостин свободен? Не правильнее ли было увидеться со мной, а не с ним?
Скорее всего, Андрей и не собирался в бар, а уже планировал встречу с другом. Дружба дружбой, но кто ведет расследование, в конце концов?
Малахов знает мой номер телефона, почему не позвонил?
Его решение резко самоустраниться выглядело как-то странно. Кстати, что-то ни слова о его девушке Светлане от Андрея я не услышала. Словно и не было ее. А ведь они, насколько я помнила, собирались в скором времени расписаться. Вряд ли она не в курсе, где находится ее будущий муж. Не мог же он оставить ее в неведении? Или я о чем-то не знаю.
Все это мне не нравилось, сбивало с толка. Нужно было срочно во всем разобраться. Хотела бы я встретиться с Михаилом, но Андрей, скорее всего, будет против. Надо попробовать уговорить. Сейчас самый подходящий для этого момент, потому что «легенду» Савостин только что озвучил и решил, что я в нее поверила. Соответственно, расслабился.
— Понятно, — вздохнула я. — Рада за Мишу. Человек жив, а это уже большое дело. Значит, пистолет и порошок у него?
Андрей пожал плечами:
— Можешь не верить, но мы эту тему не поднимали. Забыли.
Конечно, забыли. Рассказывай. Это же так легко — забыть.
Ладно, сменим тактику. Добрый полицейский вам не подходит. Значит, его место займет злой.
— Послушай, — проникновенно начала я. — Ты попросил меня помочь другу, и я согласилась. Теперь я здесь и стараюсь изо всех сил. Но я не могу быть с тобой предельно откровенной, если слышу от тебя неправду. Тебе не кажется, что это ни к чему хорошему не приведет? Ты же не думаешь, что я позволю вам делать из меня полную дуру?
Савостин в этот момент как раз поднес ко рту кружку с кофе. Так и пил из нее, глядя на меня поверх этого бездонного сосуда.
— О чем ты? — спросил он, возвращая кружку на стол.
Я подошла к двери, и сделала это без промедления, всем своим видом показывая Савостину, что я завершаю свою миссию. Он округлил глаза.
— Ты чего, Жень? Ты куда?!
— Серьезно, Савостин? Ты не понимаешь, о чем я?
— Да нет же!
— Я в ваших играх больше не участвую.
Андрей вышел из-за стола. Вид у него был растерянный.
— В каких… Ты о чем, Жень? Когда я тебя обманул, где? Все рассказал, как есть. Что не так?
— Сядь.
Он послушно присел на край стола. На тот самый, о который, возможно, облокачивалась Марина, когда приходила сюда, чтобы увидеться с Малаховым.
— Михаил исчез после того, как обнаружил, что его не просто хотят подставить, а желают впаять ему криминал, — напомнила я. — Однако его никто не ищет. Ни любимая девушка, ни полиция, ни ты. И ты ни слова не сказал о том, где сейчас находится подброшенное в сейф оружие. Вы, ребят, сильно обделались, когда поняли, что вам подбросили наркоту и ствол, но теперь даже не хотите говорить об этом. Не странно ли все это? Миша исчезает, никого не предупредив, но при этом ты ведешь себя так, словно это обычное дело. Вы встречаетесь под покровом ночи, но он не говорит тебе, где прячется. И ты не спрашиваешь об этом лучшего друга! Офигеть, как все просто! И сам Малахов вдруг появляется именно в тот момент, когда меня рядом нет. Он не хочет со мной пересекаться. Я вот что думаю, Савостин. Будь у вас хотя бы немного смелости рассказать мне все как есть, вам обоим не пришлось бы разыгрывать всякие побеги и обманом добывать больничные. Вы оба что-то от меня скрыли. Что-то такое, о чем не хотите вспоминать. Миша не все мне рассказал и боится оказаться рядом, когда я докопаюсь до этого. От твоего рассказа за версту несет неправдой. Даже ребенок придумал бы лучше. Все. Хватит с меня.
Я взялась за ручку двери и действительно ушла бы, но Андрей, рванувшись вперед, накрыл мои пальцы ладонью.
— Так меня и бросишь?
