В телефоне я нашла диалог Андрея с Михаилом Малаховым. Они обсуждали предстоящий совместный отдых, собираясь рвануть летом на озеро Валдай, но все это было в прошлом. И вдруг:
«мне кажется кто-то в курсе»
«с чего ты взял?»
«не знаю, кажется»
«не хотелось бы»
«все может быть»
«спроси»
«как»
«найди способ»
Диалог прервался. О ком они говорили? Кто мог быть в курсе? В курсе чего?
Я закрыла все вкладки и вернула телефон на место, чуть не уронив его на пол. Сделала это быстро, будто боялась ошпариться. Как будто внутри меня сработал некий таймер. А через минуту дверь кабинета распахнулась.
— Успел, — выдохнул Андрей, бросив на стол пачку ксерокопий. — Ну как ты?
Его взгляд упал на мою сумку, все еще стоявшую на подоконнике. Секундная заминка — и Андрей оказался рядом со мной. Взял свой телефон в руки и внимательно посмотрел на экран.
«Выброси эти мысли из головы, — мысленно молилась я. — Ты знаешь, что я не прикасалась к твоему телефону. Он мне не нужен. Ты просто параноик. Верь мне, я не делала этого».
— Ты смотри, уже половина седьмого, — удивленно посмотрел он на экран и спрятал телефон в карман. — Мне надо бежать, Жень. Пойдем?
Мы распрощались возле лестницы. Я смотрела вслед убегающему Савостину и успела заметить, что он снова достал из кармана мобильник. Значит, все-таки не поверил.
* * *
Таблетка, глоток воды и свежий воздух должны были помочь. Я сидела в машине на парковке и не спешила уезжать. Слегка опустив спинку кресла, я откинулась на нее и лениво провожала взглядом любой движущийся снаружи объект, будь то человек или машина.
Ничего не хотелось делать. Ну вот просто полное опустошение. До этого получалось отвлекаться, а теперь навалились темные мысли, примяли, насильно заставляя вспоминать. Но сосредоточиться на чем-то одном не получилось, хотя я очень старалась.
Ни Олега Петровича, ни Анну Григорьевну, ни Ваню я не знала настолько хорошо, чтобы кому-то доверять хотя бы частично, чего не скажешь о них. Я сумела сыграть роль доверчивого новичка, получилось довольно правдоподобно. Однако сегодня показала свой характер там, где это было не нужно. Тем самым я могла оттолкнуть Анну Григорьевну. Жаль, если теперь она отдалится, ведь о ней-то я знала меньше всего.
Кстати, об открытости. Алина, пожалуй, была единственным человеком, который был со мной предельно откровенным. Хотя Ваня тоже не особенно сдерживался. А вот про Олега Петровича даже после его исповеди, которая случилась за углом пивного бара «То Место», я не могла бы сказать то же самое.
Головная боль сменила тактику. Теперь вместо висков она оккупировала затылок. Я ждала, когда начнет действовать лекарство, а потом уже ехать домой.
Начну-ка я с самого начала.
Михаил Егорович Малахов становится начальником отдела. Своим замом делает лучшего друга Андрея Максимовича Савостина. Между Малаховым и его секретарем Мариной завязываются отношения, которые завершаются на ранней стадии развития по ее инициативе.
Жалела ли об этом Марина? Возможно. Но Малахов утверждал, что у их отношений не было будущего.
Марину, оставшуюся на вольных хлебах, начинает окучивать Олег Петрович, но она не принимает его ухаживаний. Марину он тоже донимал основательно, об этом вспомнил и Ваня.
«На его месте я бы давно уже оскорбился, но Олень, похоже, решил во что бы то ни стало проломить лбом стену. Но потом они словно поменялись ролями».
Олень вдруг потерял к Марине интерес, но почему? Именно в этот момент она теряет интерес к жизни, с которой вскоре решит покончить.
Ее находят мертвой в подсобном помещении фабрики, это в двух шагах от того места, где она работала. Следствием установлено, что девушка совершила самоубийство.
Так, теперь надо вспомнить рассказ Алины. По ее словам, о них с Мариной ходили не очень хорошие слухи. Всему причиной, по утверждению Алины, была неприязнь со стороны некоторых людей, привыкших судить о человеке по внешности. А внешность что у Марины, что у Алины была вызывающей.
Если честно, именно в это объяснение я и не поверила. Уж слишком надуманно. Не то сейчас время, когда кто-то станет портить тебе жизнь из-за твоей слишком короткой юбки или громкого смеха.
А вдруг все же Алина о чем-то умолчала? Вдруг подружки успели натворить дел, после которых к ним стали относиться соответственно? Вот как бы мне об этом узнать? И у кого?
Источник должен как минимум относиться к девушкам непредвзято. Может быть, попробовать узнать, с кем Алина поддерживала близкие отношения? Я собственными глазами видела, насколько много у нее знакомых. Неужели ни с кем не откровенничала?
Сплетни многим интересны, только вот признаются в этом не все. Я к ним отношусь философски, но иногда сплетни могут быть источником ценной информации, это факт.
Почему Алина решила вдруг поделиться со мной тем, о чем не говорят первому встречному? Ведь, по сути, я таковым человеком и являлась.
А спустя сутки ее находят мертвой. И снова петля на шее, как и у ее подруги. Не похоже на обычное совпадение. Есть связь, точно есть.
Я прикрыла глаза. Уснуть бы прямо здесь.
Что вообще происходит на этой фабрике? Сплошное волшебство. И отнюдь не детские игры.
Голова вдруг заболела так сильно, что я охнула и приняла сидячее положение.
Стало страшно. А вдруг я не вернусь домой и стану третьей в этой непонятной истории, кто уйдет из жизни?
Черт, как же больно. Никогда такого не было.
Резкий звук заставил меня вздрогнуть и посмотреть в окно. Около машины стояла какая-то женщина и барабанила пальцами по стеклу, настойчиво требуя внимания.
Я опустила стекло, и она наклонилась к окну. Я не сразу ее узнала. А когда это произошло, то поняла, что не знаю даже имени, ведь при знакомстве она назвала только чин, должность и фамилию.
— Вот это чудо, что я вас заметила, — сказала капитан юстиции Кношевская.
— А я… э… тут…
Пришлось бороться с собственной растерянностью. Не ожидала я с ней так скоро встретиться.
Я выбралась из салона и поняла, что головная боль отступает. Мир сразу же стал ярче, плечи расправились. Однако надо посетить врача, чтобы подобное не повторилось.
Капитан юстиции выглядела на все сто. Чистая кожа, красивой формы брови, неброская помада на губах. Шикарные каштановые волосы были спрятаны в небрежный пучок, и это смотрелось не неряшливо, а стильно. Одежда, обувь, сумка — все было выдержано в серо-голубых тонах. Вроде бы и мент, а с другой стороны — красотка. Тут кто на что поведется.
Я не повелась ни на что. Я была в курсе таких вот секретов расположения к себе и сама неоднократно ими пользовалась в работе.
