Милый он все-таки. Пожалуй, один из немногих по-настоящему порядочных людей во дворце.
Правда, в следующее мгновение я негодующе взвизгнула, потому что этот порядочный человек взял и плеснул мне в лицо очень холодной и очень мокрой водой. Распахнула глаза и хмуро уставилась на Фредерика, который сидел рядом и с довольной улыбкой держал в руках кружку.
— Пришли в себя? — осведомился он лукаво.
Вместо ответа я еще шире распахнула глаза, потому что…
Потому что обстановка вокруг ну никак не напоминала тюремную. Я как будто попала в чью-то роскошную гостиную. Мягкий диван, на котором я лежала, несколько кресел вокруг. Столик с напитками и парочка книжных шкафов, до предела набитых всевозможными талмудами.
Даже окно тут имелось!
Я неверяще помотала головой. Опять взглянула на это диво дивное. Не выдержав, вскочила на ноги и подошла ближе.
Окно. Самое настоящее. А за ним — голубое небо, яркое солнце и зеленые деревья. Если открыть его, то я наверняка почувствую ветерок…
— Это магия, — сказал мне в спину Фредерик. — Иллюзорная, понятное дело. Естественно, никакого окна тут быть не может, поскольку мы в подземелье. Но, Оливия, вы не первая… подозреваю, что и не последняя, кто испытал такую панику. Людям свойственно бояться замкнутых помещений. Особенно если они находятся глубоко под землей. Видимо, это напоминает нам о неотвратимости смерти. На чувства преступников всем плевать. Но иногда сюда попадают ни в чем не повинные люди, которых по тем или иным причинам необходимо на время удалить из общества. Было бы слишком жестоко заставлять их мучиться.
— О да, потрясающее благородство со стороны его величества, — ядовито проговорила я, борясь с невыносимым желанием рвануть ручку на себя и проверить, не обманывает ли меня Фредерик.
Но почти сразу я отказалась от этой идеи. Не стоит. Так я развею чары. Пусть останется хотя бы иллюзия свободы.
— Так вы все-таки верите в мою невиновность? — Я встрепенулась, осознав весь смысл произнесенной Фредериком фразы.
— Конечно. — Тот, сидя в удобном кресле, снисходительно кивнул. Подался вперед и вкрадчиво сказал: — Более того, король тоже уверен, что вы не имеете ни малейшего отношения к покушению на Бретани.
— Да неужели? — Я скептически хмыкнула. — А почему тогда он отправил меня сюда?
— А вы еще не поняли? — Фредерик высоко поднял брови. — Рауль пытается таким образом защитить вас.
— Защитить? — недоверчиво переспросила я.
— Да. — Фредерик улыбнулся, видимо позабавленный тем, как от удивления вытянулось мое лицо. — Оливия, это ежу понятно. Букет предназначался именно вам. И это уже второе покушение на вашу жизнь.
— Но Каролина сказала, что не собиралась убивать меня, — возразила я. — Она взорвала мой жакет просто так.
— Каролина? — Эльза, которая с задумчивым видом стояла около столика, выбирая напиток по вкусу, вздрогнула и чуть не смахнула резким движением ближайший бокал на пол. — Эта дрянная девчонка опять, что ли, вернулась?
— Вернулась, — с тяжелым вздохом подтвердил Фредерик.
— С ума сойти! — Эльза недовольно покачала головой. Подхватила какую-то запыленную бутылку, привычным и ловким ударом по донышку выбила пробку и сделала несколько глотков прямо из горла, не утруждая себя переливанием вина в фужер. Затем сипло продолжила: — И почему Рауль ее терпит? Отрубил бы ей голову пару лет назад — и дело с концом. Как будто мало она его крови попила.
Фредерик лишь неопределенно пожал плечами, и Эльза, что-то недовольно профырчав себе под нос, опять забулькала вином.
Ого! Никогда не видела, чтобы человек с такой скоростью поглощал алкоголь. По-моему, она сейчас всю бутылку осушит за пару минут.
— Каролина может говорить что угодно, — тем временем продолжил Фредерик, опять посмотрев на меня. — Она врет так же легко и непринужденно, как дышит. Полагаю, у досадного происшествия в архиве есть и второе дно. О котором Каролина по вполне понятным причинам предпочла умолчать.
— Какое же? — заинтригованно спросила я.
— Попытайтесь догадаться сами, — прохладно посоветовал Фредерик. — Не думаю, что я имею право рассказывать вам об этом. Пока, по крайней мере.
Я обиженно насупилась. Ну вот что ему, трудно, что ли? Кто так вообще делает? Нельзя замолкать на самом интересном!
— Но, заметьте, Рауль предпочел изолировать вас после второго покушения, — добавил Фредерик. — Оно вызвало у него куда большее беспокойство. Оно и понятно.
— Почему? — спросила я. — Может быть, это тоже такое предупреждение от Каролины? Помнится, к ядам она очень даже неравнодушна, раз уж подсыпала королю крысиного.
— Ага, помню эту историю, — хихикнула Эльза. — Я тогда даже пожалела Рауля, хотя и гад он порядочный. Но все равно. Это ж надо — целые сутки в уборной просидеть! Как свой зад-то царственный при этом не отсидел.
— Бесспорно, это предупреждение. — Фредерик чуть поморщился от развязной и грубой откровенности Эльзы, но не стал ее осаживать. — Смею напомнить, Оливия, вы не одна работаете в архиве. Букет вы наверняка поставили бы на свой стол. Стало быть, стали бы первой жертвой отравляющих чар. Потеряли бы сознание, тем самым всполошив остальных. Шерон, конечно, терпеть вас не может, но она не стала бы спокойно сидеть и смотреть, как вы умираете.
— Так что, это опять проделки Каролины? — радостно заключила я.
Фредерик вместо ответа как-то странно улыбнулся. Пару раз размеренно ударил пальцами по подлокотнику, и я осознала, что ответа так и не дождусь.
— А может быть, это месть Дэниеля? — ахнула я от внезапно пришедшей в голову догадки. — Он вне себя от моей помолвки! Вот и решил таким образом разделаться со мной.
— Поверьте, Оливия, Дэниель Горьен никогда не стал бы отправлять вам отравленный букет. — Фредерик сухо хмыкнул. — Это не в его характере. Вот зарезать вас в пылу гнева, испепелить на месте, удушить, в конце концов, — это да.
Ох, пожалуй, в ближайшее время мне стоит держаться подальше от Дэниеля.
Впрочем, о чем это я? В ближайшее время мне и без того не выбраться из этого подземелья.
— Стало быть, это все-таки Каролина, — констатировала я.
Фредерик опять ухмыльнулся, видимо позабавленный тем, как отчаянно я желаю выведать правду.
— Почему король терпит ее? — попыталась я зайти с другой стороны. — Почему вернул ко двору, хотя она пыталась убить его?
— Потому что друзей надо держать близко, а врагов — еще ближе, — ответил прописной истиной Фредерик.
— То есть король считает, что Каролина — враг? — не унималась я.
Фредерик устало вздохнул. Встал и лукаво склонил голову набок.
— Пожалуй, пойду я, — проговорил он. — Простите, госпожа Оливия, но я не могу долго с вами болтать. Дел и без того с избытком.
