Мы с Лин поглядели на него подозрительно.
– Алкоголя нет, – заявила я. – И пьяных не будет.
Он лишь пожал плечами:
– Вы же знаете, что здесь происходит каждый год.
Я слегка стукнула его по плечу:
– Мы приняли все меры предосторожности и подготовились лучше, чем в прошлом году. Прекрати нас нервировать.
Он ухмыльнулся:
– Я просто не хочу, чтобы вы были слишком уж разочарованы, если праздник пройдет не так безупречно, как все надеялись.
– Как это по-рыцарски с твоей стороны, – сухо заметила я.
– Да, вау. Может, ты говоришь так только потому, что в прошлом году позаботился о том, чтобы все напились. Не думай, что я ничего не слышала о твоем легендарном багажнике, – Лин подняла брови.
– Твой легендарный багажник? – переспросила я, непонимающе переводя взгляд с одного на другую. – И что было в этом багажнике?
– Ничего, ничего, – быстро сказал Джеймс.
– Он и его друзья раздавали всем алкоголь, – объяснила Лин. – Из багажника машины.
Я с отвращением скривилась:
– Так вот почему ты был мне так противен.
Джеймс улыбнулся и погладил большим пальцем мою шею.
– Теперь-то я тебе больше не противен? – шепнул он.
От его низкого голоса и мягкого прикосновения мурашки пробежали по рукам. Мне потребовались все силы, чтобы никто не заметил, как у меня подгибаются колени.
– Мисс Белл? – прозвучал громкий голос, от которого я моментально вытянулась в струнку. Палец Джеймса дрогнул, как будто он хотел его отдернуть, но в последний момент передумал.
Мы вместе повернулись к ректору Лексингтону. Наткнувшись на его строгий взгляд, я сразу почувствовала, как сердце непроизвольно остановилось. Рука Джеймса соскользнула, и он придвинулся ко мне чуть ближе.
Я сухо сглотнула:
– Да?
Лексингтон откашлялся:
– Не уделите мне немного времени?
– Сейчас? – спросила я, неуверенно глянув через плечо на подготовленное кострище. – С минуты на минуту зажгут костер.
– Это займет не больше одной минуты, – сказал он.
Я помедлила, но вместе с тем точно знала, что выбора у меня нет. Если ректор школы хочет говорить со мной, я не могу возразить. При этом последние две недели я успешно избегала его и общалась с ним либо через секретаршу, либо по электронной почте. Я понимала, что это детское упрямство, но я не могла забыть, как он тогда обошелся со мной.
Джеймс не отпускал мое плечо. Я мельком улыбнулась ему и взяла его руку, чтобы коротко ее пожать. И сделала шаг вперед.
Ректор указал, куда нам отойти. Я кивнула, и мы с ним удалились от остальных.
Мне не надо было оборачиваться, чтобы знать: Джеймс не спускает с меня глаз.
Лексингтон поправил воротник своего серого костюма и собрался с силами.
– Вы и мисс Ванг проделали действительно большую работу для подготовки этого вечера, мисс Белл, – начал он наконец.
– Спасибо, сэр, – ответила я.
Он откашлялся.
– И я хотел воспользоваться случаем еще раз лично сказать вам, как я сожалею о недавнем недоразумении.
Я попыталась не дать ему заметить, как меня ошеломило это заявление. Я не рассчитывала на такое и на секунду даже растерялась, не зная, как реагировать.
Лексингтон кашлянул второй раз. Если бы я не знала его так хорошо, подумала бы, что он нервничает.
– Я надеюсь, вы понимаете, что груз доказательств против вас был… слишком тяжел. От меня требовались немедленные действия. Я не мог это игнорировать.
– Я знаю, – сказала я. – Вот только… – Я запнулась и нерешительно посмотрела на Лексингтона.
Он настойчиво кивнул:
– Говорите же, мисс Белл.
Я набрала в легкие воздуха:
– Я думаю, что со многими другими учениками нашей школы вы не обошлись бы так, как со мной в тот понедельник.
Лексингтон наморщил лоб:
– Боюсь, что я вас не понял.
– Мне просто интересно, поступили бы вы со мной так же, если бы мои родители регулярно переводили на счет Макстон-холла большие суммы денег.
Я не могла поверить, что правда сказала это. Я чувствовала, как быстро колотится сердце, когда глаза Лексингтона расширились от негодования.
– Мисс Белл, я попросил бы вас…
Я отрицательно помотала головой:
– Мне очень жаль, мистер Лексингтон, но так я это восприняла. Вы не дали возможности сказать хоть слово в свою защиту. А мне казалось, что я этого заслуживала – после всего, что сделала для школы за эти годы.
Лексингтон уставился на меня.
Я подумала, не совершаю ли сейчас большую ошибку, но вместе с тем мне было все равно. Я заговорила о несправедливости, которая годами была проблемой Макстон-холла. Я не знала, изменю ли этим хоть что-нибудь, но меня это мало волновало.
– Спасибо за вашу честность, – сказал наконец ректор Лексингтон. – Мне очень жаль, что так случилось. И я надеюсь, вы знаете, что впредь я приложу все силы, чтобы такое не повторилось. – Тон его как был, так и остался дружелюбным, правда, теперь стал чуть более официальным. Как будто каждое слово он подбирал обдуманно. – Если у вас еще будут проблемы какого бы ни было рода, дверь моего кабинета всегда открыта.
Я кивнула, хотя знала, что никогда не воспользуюсь его предложением. Я смотрела вслед Лексингтону, как он удалялся назад к костру, и почувствовала, что больше не злюсь на него. Я была даже благодарна ему в этот момент за то, что он преподал мне ценный урок. Если когда-нибудь я буду занимать высокую должность и мне придется решать судьбу другого человека, я не поведу себя так, как он.
Ибо теперь я знала, что у всякой истории есть как минимум две стороны и каждая из них заслуживает того, чтобы ее выслушали.
Джеймс
Моей задачей в этот вечер было продавать ученикам штокброт – и по возможности незаметно наблюдать за толпой и присматривать за Руби. Время от времени я видел копну ее каштановых волос в отблесках огня – или как она бежит через площадку, зажав под мышкой планшет для бумаг, но Руби исчезала из моего поля зрения так же быстро, как появлялась. И я снова сосредотачивался на учениках, которые то и дело подходили к стойке, подвигая мне по прилавку пару фунтов.
То, чего я никогда бы не стал делать раньше и, скорее всего, посчитал бы позорным, придает мне сегодня непривычный покой.
Еще с самого начала года – точнее, со смерти мамы – я благодарен за любую возможность отвлечься от размышлений о тех вещах, которые пошли наперекосяк.
Когда я работаю в команде оргкомитета, мне не надо ломать голову над тем, что я практически бездомный и живу у родителей своей девушки.
