– Вы так много для меня сделали, – продолжал он. – Я не могу этого допустить.
– Мы… – Голос отказал мне, пришлось прокашляться. – Мы найдем выход. У него ничего не получится.
– Руби, послушай меня…
– И не подумаю! Я не допущу, чтобы ты отказывался от своих планов, Джеймс. От наших планов.
– Это не тебе решать, малышка, – ответил Джеймс нестерпимо нежно. Он поднял руку и погладил меня по щеке костяшками пальцев.
Я отшатнулась от него.
– Как ты можешь снова и снова допускать, чтобы он тобой управлял? – возмутилась я.
Джеймс сжал губы.
– Ну вот, опять ты молчишь, – вспылила я. – Мы же одна команда. Ты не можешь просто так… ты не можешь просто так повернуться и уйти.
Он шумно выдохнул:
– Время, которое я провел с тобой… с твоей семьей, самое лучшее, чего я мог бы пожелать себе. Это единственное, что держало меня на ногах. Ты должна мне верить, – убеждал он. – Но я… У меня нет выбора.
– Выбор есть всегда! – энергично заявила я. – Я не могу допустить, чтобы ты принес свое будущее в жертву моему.
В этот момент на его лице появилась печальная улыбка, от которой у меня остановилось дыхание. Я внезапно поняла, что убедить его невозможно.
Он принял решение.
В глазах началось жжение, и мне пришлось моргать, чтобы не разрыдаться.
– Чем он тебе угрожал? – прошептала я.
– Я надеюсь, – начал он осипшим голосом. – Я надеюсь, ты примешь мое решение и не возненавидишь за это.
Я отрицательно помотала головой. Его слова ранили прямо в сердце. Мне хотелось закричать и что-нибудь сломать, просто чтобы избавиться от этого чувства бессилия, которое охватило меня. Но вместо этого я сидела тихо и смотрела на Джеймса.
Слеза выкатилась из уголка моего глаза и побежала по щеке. Джеймс поймал ее большим пальцем.
– Я никогда не смогла бы тебя ненавидеть, Джеймс.
Он притянул меня к себе и зарылся лицом в мои волосы.
Когда полтора часа спустя мы приехали в Гормси, я почувствовала себя изможденной – физически и эмоционально. Весь остаток пути мы с Джеймсом ехали рука об руку, не говоря ни слова. Я пыталась успокоиться, то и дело повторяя себе, что не теряю Джеймса, но мне и самой было трудно в это поверить, когда я видела пустоту в его глазах. Мортимер Бофорт отнял у меня любимого, и за это я ненавидела его больше, чем кого-либо.
Я боролась со слезами, глядя, как Джеймс выносит из нашей гостиной сумку и прощается с моими родителями, которые тревожно смотрели то на него, то на меня, думая, что мы поссорились. Только когда Эмбер, приехавшая домой немного позже нас, шепнула им, что на вечеринке появился отец Джеймса, мама взяла Джеймса за локоть.
– Мы всегда будем тебе рады, – сказала она.
Джеймс на мгновение крепко зажмурился.
– Спасибо, – ответил он, потом пожал папе руку и пошел к двери.
Я проводила его за дверь, через наш палисадник к его машине. Поскольку она стояла у дома, Перси один уехал на «Роллс-Ройсе» после того, как высадил нас здесь. Джеймс открыл багажник и поставил туда сумку.
Потом повернулся ко мне.
– О’кей, – он откашлялся.
– О’кей, – прошептала я.
Джеймс закусил нижнюю губу и посмотрел на меня:
– Завтра я напишу.
Я боялась расплакаться, если еще что-нибудь скажу, и только кивнула. Он нагнулся и нежно поцеловал меня. Когда он уже хотел уехать, я схватила его за плечи и притянула к себе. Он издал удивленное восклицание, но не прервал поцелуя. Вместо этого зарылся пальцами мне в волосы и целовал меня с таким же отчаянием.
Когда мы наконец разъединились, оба дышали тяжело и учащенно. Джеймс поднял руку и отвел мои волосы с лица.
– Я люблю тебя, – глухо сказал он, открыл водительскую дверцу и сел за руль.
Я неподвижно смотрела, как он скрылся за углом улицы. У меня болело сердце. За него, за себя. За нас.
– Руби? – донесся до меня голос Эмбер.
Я обернулась к ней. Она нерешительно стояла у калитки в сад.
– Все в порядке? – спросила она.
Я открыла рот, чтобы ответить ей, но не смогла вымолвить ни слова, из груди вырывались только всхлипы, что поразило меня не меньше, чем Эмбер, которая тревожно выпучила глаза и бросилась ко мне, чтобы подхватить под руку.
– О, Руби, – прошептала она, гладя меня по спине, пока я обливалась слезами.
Джеймс
Хотя я и не превышал скорость, мне показалось, что дома Гормси слишком быстро проносятся за окном. Вместе с тем я поймал себя на мысли, что еду уже целую вечность, хотя прошло всего пять минут с тех пор, как я вышел от Беллов.
Все в твоих руках, Джеймс, – звучал у меня в мыслях голос отца. Все в твоих руках.
Если решение было в моих руках, что же я не чувствую себя свободным человеком? Отчего мир так бешено вертится, отчего так давит мне на грудь – все сильнее и сильнее?
Зрение становится слабым, мир расплывается. Я вытираю глаза рукавом, но это не помогает. Я замедляю скорость и сворачиваю на обочину. Потом глушу мотор и падаю лбом на руль.
Голос отца у меня в голове становится все громче, пока я наконец не выдерживаю и чувствую инстинктивную потребность зажать ладонями уши. Все это приводит меня в ярость. Я ненавижу терять над собой контроль, я ненавижу отца, который вынудил меня покинуть Руби и ее семью.
Ослепленный гневом, я бью кулаками по рулю. Больше не могу. Я просто больше не могу. Кулак мой снова и снова колотит руль, пока я не обессилеваю и не откидываюсь головой на подголовник сиденья. Я закрываю глаза и пытаюсь успокоить дыхание, и в какой-то момент этот мир замедляет свое вращение. И мир больше не расплывается, хотя жжение в глазах остается прежним.
Я смотрю вдаль и раздумываю, что будет, если я сейчас поеду к отцу. Как я буду себя чувствовать.
Я снова завожу мотор. Мое тело действует на автопилоте, когда я выруливаю на проезжую часть, и прежде чем осознаю, что делаю, я сворачиваю налево. Эта дорога между тем стала мне привычной – вероятно, я мог бы проехать этот отрезок с закрытыми глазами.
Я паркуюсь рядом с машиной Рэна, выхожу и иду кратчайшим путем через палисадник к двери дома Фицджеральдов. Не раздумывая, нажимаю на круглую кнопку звонка.
Проходит минута, дверь открывает Рэн. Глаза его расширяются от удивления, когда он видит меня. Потом лоб собирается в складки от недоумения.
– Ты явился, чтобы поджарить меня на углях из-за Эмбер? – спрашивает он.
– С какой стати я должен поджаривать тебя из-за Эмбер?
– Ну, Эмбер и есть та девушка, про которую я тебе говорил. Я… я думал, тебя послала Руби. Она застукала нас вместе.
