Мое сердце екнуло.
– Они что-то з-з-значат для вас? – У меня свело челюсть от чертового заикания.
Она склонила голову.
– Джим, у тебя небольшое отклонение? – Прежде чем я смог ответить, Чен продолжила: – Я спрашиваю, чтобы мы могли признать проблему, и вы больше не смущались из-за нее. – Ее внимание вернулось к цепочке слов. – Я слышала о картине. Тея уничтожила ее из-за жестокого обращения накануне ночью?
– Да, – сказал я. – В точку. Она п-п-помнит.
Доктор Чен изучила рисунок в последний раз.
– Посмотрим. Конечно, необходимо выполнить некоторые тесты.
– Вы можете ей помочь?
Доктор собрала рисунки в стопку и сунула их под руку.
– Прежде чем приехать сюда, я прошла стажировку у доктора Бернарда Милтона, одного из ведущих нейропсихологов Австралии. Он делает удивительные, революционные вещи, чтобы восстановить потерю памяти у пациентов, используя стволовые клетки и нанотехнологии.
Я восхищенно слушал. Как будто эта женщина раскрывала тайны вселенной.
– Когда моя стажировка закончилась, я сразу поняла, кому хочу посвятить свое внимание – Тее Хьюз. Я понятия не имела, что найду в ней, но мое профессиональное любопытство потребовало, чтобы я взялась за один из худших в мире случаев амнезии. – Она криво усмехнулась. – Может быть, мое эго тоже имеет к этому какое-то отношение.
Мое горло пересохло.
– И?
– В ее файле говорится, что она типичная пациентка с черепно-мозговой травмой и без надежд на выздоровление. Но после личной встречи с ней и этого разговора, мистер Уилан, я совершенно ошеломлена тем, как дело Теи и недавняя работа доктора Милтона могут пересекаться.
Я смотрел на нее.
– Подходит ли Тея под то, над чем он трудится?
Доктор Чен улыбнулась.
– Посмотрим. Мы можем поговорить еще раз? Я считаю, что те, кто ежедневно работает с пациентами, часто знают больше, чем их врачи.
– Я не уверен, что задержусь здесь надолго.
– Какая жалость. Ну, если вы передумаете, я буду здесь. – Она подняла рисунки. – Я точно собираюсь задержаться здесь надолго.
Глава 17
Джим
В течение следующих нескольких недель доктор Кристина Чен выполняла все свои обещания Делии. Часами сидела с Теей, наблюдая за ней, задавая осторожные вопросы и делая записи. Страницы и страницы заметок.
Не то чтобы я сам был тому свидетелем. Я выполнял свои обещания, избегал Тею, а Рита держала меня в курсе.
– Думаю, у доктора Чен есть план, – сообщила она. – Думаю, она сможет что-то сделать для Теи.
Я опустился на стул в комнате отдыха.
– Это хорошо.
– Хорошо? – Рита засмеялась. – Доктор Чен в курсе, что ты решил, мол, Тее нужно больше, чем маркеры и бумажка. Тебе следует…
– Я ухожу.
Рита уставилась на меня.
– Что ты имеешь в виду?
– Я собираюсь подать заявление Алонзо и отработать последние две недели. Надо было это сделать две недели назад, но…
«Но я хотел сперва убедиться, что с Теей все будет хорошо».
– Нет, – сказала Рита. – Я тебе не позволю.
– Все нормально. Так будет лучше.
– Для кого? Делии? Но не для Теи. – Она наклонилась ко мне. – Она в порядке, снова рисует, но она не такая, какой была. Она не так счастлива, как прежде, когда ты брал ее с собой на прогулку и…
– Она не так счастлива, потому что все еще восстанавливается после Бретта, – возразил я. – Не во мне дело.
Рита скрестила руки на груди и откинулась на спинку стула.
– Ты был прав насчет того, что приносит Тее счастье, Джим, за исключением того, что забыл включить себя в это уравнение.
– Так лучше…
– Прекрати это твердить, – перебила она. – Вам с Теей так не лучше.
– Нет никаких «нас с Теей», – возразил я с горящим лицом. – З-з-забудь. – Встал и пошел к двери.
– Джим, – позвала Рита, и ее мягкий тон остановил меня. – Ты хороший человек. То, что ты готов ее оставить, лишь доказывает это. Но как насчет тебя?
– А что со мной?
– Ты заставил всех нас задуматься о счастье Теи. Сделал его важным.
– Потому что оно важно.
– И твое? Как насчет твоего счастья?
«Я не знаю, что это такое».
– Я должен вернуться к работе.
* * *
Я нашел Алонзо на скамейке снаружи, у него был перекур. Босс поднял руку, прежде чем я успел заговорить.
– Я знаю. Рита добралась до меня первой. Почему?
Я пожал плечами.
– Просто пришло время.
– Это из-за мисс Хьюз?
– Может быть, я просто больше не хочу здесь работать.
Он прищурился.
– Значит, это уведомление за две недели?
Я кивнул.
Алонзо долго выдыхал дым.
– Хорошо. Не могу тебя остановить. Но и не могу сказать, что я рад.
– Так уж случилось.
Он фыркнул.
– Есть ли в английском языке более пустая фраза…
– Эй, босс. – Хоакин вынырнул из-за угла. – Доктор Чен зовет вас на встречу.
– Иду. – Он со стоном поднял себя со скамейки. – Это должно быть интересно.
– Она хочет, чтобы и ты там был, Джим, – прибавил Хоакин.
Я вскинул голову.
– Я?
Алонзо усмехнулся.
– Ты еще с нами не закончил.
* * *
В конференц-зале доктор Чен сидела, просматривая свои записи и файлы в кожаном переплете, и тихо беседовала с молодой практиканткой.
Анна и Рита сидели вместе, негромко разговаривая. Обе замолчали и просияли, когда вошли мы с Алонзо.
Делия Хьюз не сияла.
– Что он здесь делает? – спросила она.
Доктор Чен что-то пробормотала стажерке, та кивнула и вышла из комнаты. Чен сложила руки на бумагах и тепло улыбнулась.
– Мистер Уотерс, мистер Уилан. Рада, что вы можете к нам присоединиться. – Она повернулась к Делии. – Я хотела, чтобы все, кто был вовлечен в заботу о Тее, услышали то, что я должна сказать. – Она посмотрела на меня. – Учитывая все обстоятельства, я чувствую, что так правильно.
Делия не стала спорить, просто наблюдала, как я сел рядом с Ритой, которая буквально вибрировала от волнения. Оно передалось мне как электрический ток.
– Перейду сразу к делу, – сказала доктор Чен. – Настоящий диагноз доктора Стивенса гласит, что Тея не может получить новые воспоминания, а любые воспоминания о ее жизни до автомобильной аварии стерты. Словесные цепочки в ее произведениях, по его мнению, не более чем тренировки мозга, который использует любые ограниченные средства для самовыражения. Я считаю, что он не прав.
