– Однако существуют супружеские пары, в чьих отношениях гораздо больше любви и привязанности.
– Не знаю, насколько привязаны были друг к другу мой отец и его вторая жена. Возможно, их связывала искренняя любовь, но это ничего не меняло. Однажды я услышала, как она упрашивала отца отпустить ее с визитом к подруге, и получила строгий отказ без видимой на то причины. Вот тогда я и решила, что если мне предоставят выбор, то я никогда не буду жить так, как она. И у меня действительно есть выбор. Пожалуй, это самая существенная из моих привилегий.
Страттон провел по щеке девушки кончиками пальцев.
– Вы собираетесь жить как монашка? Будете отказывать себе в плотской любви? Но ведь плотская любовь – это совершенно естественно для человека, как, например, способность мыслить и испытывать эмоции.
– Такая жизнь никогда не входила в мои планы. Вы не первый, кто меня целует. И я вовсе не вела жизнь монашки и затворницы.
Подавшись вперед, Страттон вновь накрыл ее губы своими, а минуту спустя пробормотал:
– Рад это слышать.
И снова Клару охватило чувственное томление и заставило ответить на очередной поцелуй герцога с гораздо большим жаром, чем прежде.
– Нет, так не годится, – пробормотал он между поцелуями. – Если мы будем продолжать в общественных местах, то рано или поздно нас непременно кто-нибудь увидит.
Клара нашла в себе силы отстраниться, однако руки мужчины по-прежнему сжимали ее талию.
Но Страттон был прав – они слишком рисковали. Особенно она.
– Едем ко мне, – предложил герцог. – Мой дом всего в нескольких улицах отсюда.
Кларе очень хотелось ответить согласием: каждый дюйм ее тела кричал об этом, – но эти несколько улиц казались самыми опасными – ведь многие из живших на них людей знали ее в лицо. И, конечно же, она не могла бы проехать неузнанной или незамеченной. Равно как и Страттон. Нельзя допустить, чтобы кто-то увидел, как она входит в его дом…
– Этот вариант тоже не годится, – ответила девушка. – И вы это прекрасно знаете.
– Наверное, через несколько минут я это пойму, но прямо сейчас я хочу вас так сильно, что мне совершенно нет дела до того, увидит нас кто-то или нет.
Не выдержав, Клара невесело рассмеялась.
– Мне подобная роскошь непозволительна.
Страттон, наконец, выпустил девушку из объятий, однако одна его рука по-прежнему оставалась у нее на талии.
– Я найду выход из положения, – заявил герцог. – Когда же это случится, я получу сполна за все, что мне пришлось вытерпеть.
«Получит сполна?» – спросила себя Клара.
Заметив, что она озадачена, Страттон обнял ее за шею и снова привлек к себе.
– Скоро я буду очень долго целовать вас, – проговорил он. – Буду целовать и ласкать ваши бедра. – Его ладонь скользнула по бедру девушки.
Клара молчала, ошеломленная его словами, а он подробно, в мельчайших деталях описывал, что будет делать, когда окажется в ее постели. Благовоспитанные мужчины никогда не говорили ничего подобного благовоспитанным женщинам – во всяком случае, так полагала Клара. Ей хотелось остановить Страттона, но его слова завораживали, а охватившее девушку возбуждение лишило ее дара речи.
Наконец, когда Страттон умолк, Клара тихо сказала:
– Нам нужно ехать обратно.
– Возможно, я проделаю все это в следующие десять минут, – с улыбкой проговорил герцог.
Клара не сразу поняла, что он имел в виду, а потом густо залилась краской. Страттон рассмеялся.
Когда они доехали до ворот, парк уже начал заполняться гуляющими, однако никто не обращал внимания на двух всадников.
– Я могу добраться до дома самостоятельно, – сказала Клара. – Только скажите, в какой именно конюшне вы устроили моего коня.
– Ничего не желаю слышать. Я вас провожу.
Клара промолчала, хотя и предпочла бы, чтобы он этого не делал. Теперь, когда она снова находилась в седле, а не в его объятиях, собственное поведение казалось ей ужасно скандальным. Восхитительно скандальным. И вовсе не из-за поцелуев, а из-за того, что она слушала ошеломляющие признания герцога и позволяла ему невероятно чувственные и провокационные прикосновения.
Возле дома Страттон помог ей спешиться, а потом взял коня под уздцы.
– Я отведу его в стойло. Это в западной части города, в конюшнях Купера.
– Спасибо, – кивнула девушка.
Герцог наклонился и поцеловал ее, затем вскочил в седло и взял за поводья ее коня. Клара смотрела ему вслед до тех пор, пока он не исчез за поворотом.
Прежде чем войти в дом, она подняла глаза и увидела промелькнувший в окне белый чепец. Значит, за ними наблюдала Джослин. Или миссис Финли.
Глава 14
Клара сидела в библиотеке за столом, на котором лежала бумага, перо и чернила. Она старалась составить макет следующего номера «Парнаса».
Только вот в голову ничего не приходило – мысли витали настолько далеко, что она никак не могла сосредоточиться на эссе и статьях, которые могли бы понравиться читательницам.
Пока Клара обедала, ей открылась суровая правда, требовавшая размышлений и анализа. Поскольку возникшая проблема очень тревожила девушку, ее нужно было решить во что бы то ни стало.
Во-первых, увидев ее в обществе Страттона, Тео наверняка сделал некоторые выводы, не имевшие под собой совершенно никаких оснований. Ей, Кларе, очень повезет, если газеты не опубликуют объявление бабушки о ее помолвке до конца недели.
Во-вторых, как бы они со Страттоном ни старались не привлекать к себе внимания, кое-кто из гулявших наверняка их заметил. А их общение в саду у Брентворта наверняка даст пищу для пересудов.
В-третьих, она узнала историю вражды их семей, и Страттон явно считает, что во всем виноват ее отец. Не слишком любезно с его стороны. Если бы он ее не поцеловал, Клара наверняка заявила бы, что его толкование сложившейся ситуации ужасно несправедливо. Однако он поцеловал ее, слишком быстро заставив забыть о том, что она не должна ему симпатизировать.
И, наконец, в-четвертых… Клара тяжело вздохнула. Ей пришлось признать, что если бы не ее изумление и не поэтическая завуалированность, с коей Страттон произносил непристойности, то она бы ни за что не позволила ему проделывать с ней все эти чудовищные вещи, о которых даже не могла помыслить. Ей всегда казалось, что подобное невозможно, особенно – применительно к ней.
Кроме того… Клара снова вздохнула, вспомнив о собственном безрассудстве. Ведь теперь Страттон наверняка подумал, что она согласна на любовную связь. Что, конечно же, совсем не так. Поцелуи время от времени – это одно дело, а любовная связь – совсем другое. Нечто слишком восхитительное… О, нет-нет! Господи, откуда взялось это слово? Такая связь была бы безрассудной и опасной.
