– Не нужно ничего объяснять, – перебила Клара и поцеловала герцога.
Запустив пальцы в ее волосы, Адам ответил на поцелуй, после чего накрыл плечи Клары одеялом и крепко прижал к себе. Тихо вздохнув, он прошептал:
– Я знаю, что не должен ничего объяснять, но мне очень хотелось сделать это.
Глава 21
Заметив, что Адам его почти не слушает, Брентворт сказал:
– Вижу, я тебя уже утомил.
– Нет, я слышу каждое твое слово. Ты только что сообщил, что завел новую любовницу. Мне не терпится узнать ее имя. Только ты вряд ли его назовешь.
– Во всяком случае – не сейчас. Черт возьми, на что ты смотришь? Прямо как тигр на добычу. – Развернувшись, Брентворт окинул взглядом бальный зал. – С меня хватит уже того, что ты уговорил меня приехать. Ты же знаешь, как я не люблю подобные мероприятия. К тому же от леди Придо просто нет отбоя. Так хотя бы займи меня беседой…
– Ты мне необходим, – сказал Адам. – Со мной он, возможно, не пожелает разговаривать, а вот тебе не откажет.
– Кто?
– Холлсуорт. Идем со мной.
Уже сделав несколько шагов, Адам вдруг сообразил, что приятель стоит на месте. Обернувшись, он взглянул на него вопросительно.
– Никуда я не пойду, – пробурчал Брентворт. – Не пойду, пока ты не скажешь, для чего тебе это нужно. Кроме того, знай: я не соглашусь на роль твоего секунданта, если ты вызовешь на дуэль Холлсуорта. Он человек пожилой, так что эта дуэль будет равносильна хладнокровному убийству.
– Ты думаешь, я способен на такое?
Брентворт вздохнул.
– Конечно, нет. Просто… – Он снова вздохнул. – Хорошо, идем. Только постарайся не лишить меня сегодня старого друга. Мой отец знал Холлсуорта с незапамятных времен.
– Не думаю, что ты лишишься его дружбы.
– Очень хотелось бы верить.
Друзья пересекли переполненный зал и направились к дверям, ведущим на террасу.
– Сегодня прохладно и сыро, – заметил Адам. – Смотри, какой густой туман. Так что желающих прогуляться не много.
И действительно – одинокая фигура стоявшего возле балюстрады Холлсуорта почти терялась в тумане.
– Что он здесь делает? А, решил насладиться сигарой, – прошептал Брентворт.
– Пригласи его присоединиться к нам. – Адам достал две сигары из кармана сюртука.
– Нам ни за что не удастся их прикурить в такую погоду.
– Пригласи его, – повторил Адам.
Брентворт сделал вид, будто вглядывается в туман.
– Холлсуорт, это вы? Присоединяйтесь к нам. Я тут поставил на то, что мой приятель не сумеет высечь огонь. Так что сможем разделить выигрыш.
Пожилой джентльмен прищурился.
– А, Брентворт… Я вас не заметил. Если у вас получится добыть огоньку, то вы удачливее меня. Проклятый туман…
Граф медленно пошел навстречу старому приятелю и, лишь приблизившись, увидел Адама, и в глазах его промелькнуло беспокойство.
Чиркнув спичкой по балюстраде, Адам высек огонь. Холлсуорт тут же прикурил свою сигару, Брентворт последовал его примеру, однако огонь погас прежде, чем сам Адам успел закурить.
– Здесь гораздо лучше, нежели там, внутри, – заметил Брентворт.
– Я тоже терпеть не могу всю эту суету, – кивнул Холлсуорт. – Моя супруга непременно хочет присутствовать на всех балах, а я сбегаю при малейшем удобном случае. В моем возрасте балы уже не столь интересны. Они для молодых людей вроде вас. Возможность полюбоваться юными леди.
– Вообще-то именно этим мы и занимались, но Страттона потянуло на террасу.
– Я его понимаю. Нет ничего лучше хорошей сигары.
– Однако его привлекла сюда вовсе не возможность выкурить сигару, а беседа с вами.
Холлсуорт молча выпустил дым. Слова Брентворта ему явно не понравились, однако он не предпринял попытки уйти.
– Ему необходимо кое-что узнать, – продолжал Брентворт. – Уверен, вы со мной согласитесь.
– Если он ищет драки, имен я не назову, – заявил граф.
– Мне всего лишь хочется знать, в чем обвиняли моего отца, – вступил в разговор Адам. – Я не могу довольствоваться сплетнями.
Холлсуорт посмотрел на мерцающий кончик своей сигары, затем перевел взгляд на Брентворта, и тот, молча кивнув, сразу же отошел на другой конец террасы.
– В обществе говорили разное… – произнес Холлсуорт.
Однако Адам был уверен, что старик знал больше, чем остальные. Он был из тех людей, с которыми дружат все. Холлсуорт говорил крайне редко, чтобы нажить себе врагов. И если бы он присутствовал на скачках и сел за игральный стол, то все присутствующие уже через четверть часа забыли бы о его существовании.
– Я узнал, что в деле замешаны некие драгоценности, – сказал Адам.
Холлсуорт кивнул.
– Да, верно. Очень дорогие. Принадлежащие вашей семье. По разным оценкам их стоимость несколько тысяч. Во всяком случае, ходили такие слухи. Однако точной цены не знал никто. И якобы драгоценности оказались не в тех руках в то самое время, когда корсиканец пребывал на острове Эльба. Если быть точным, драгоценности попали в руки французов. Ими воспользовались для финансирования вновь созданной армии.
– Откуда это известно?
– После войны людям, замешанным в этом деле, начали задавать вопросы. Обычная практика.
– Да, конечно.
– Об этом говорили два офицера, посвященные в суть дела, – добавил Холлсуорт.
«Стало быть, для обвинений имелись основания…» – подумал Адам, невольно вздохнув, и спросил:
– Кто именно заполучил эти драгоценности?
– Маршал Ней. – Холлсуорт шумно выдохнул, и облачко дыма смешалось с туманом. – Он был другом отца вашей матушки.
Адам снова вздохнул. Проклятье! Ней был одним из тех, кто принимал участие в стодневной кампании Наполеона, и погиб из-за своего императора.
Но что же сказал отец, когда ему предъявили эту историю? Как он объяснил отправку драгоценностей во Францию? Если, конечно, таковая вообще имела место… А если отец все же сделал это – Адам гнал от себя эту мысль, – то почему? Потому что мать попросила помочь давнему другу семьи?
– А Ней подтвердил это перед тем, как его казнили?
Холлсуорт покачал головой.
– Нет, не сказал ни слова. К нашему разочарованию. Ведь нам очень хотелось узнать, откуда у французов появились деньги. Чтобы вооружить армию, нужно нечто большее, нежели одно ожерелье, пусть и очень дорогое. Для этого потребовалось бы великое множество драгоценных камней. Расследование велось в течение нескольких лет во Франции и здесь. Разумеется – тайно.
