Старательно обходя прогуливающихся в коридоре гостей и избегая любых ситуаций, способных его задержать, Диринг быстро продвигался к задней части дома. Библиотеку он обнаружил в конце длинного коридора, сразу вошел и захлопнул за собой массивную дверь. Комната была тускло освещена. В ней горело только две свечи. Сначала ему показалось, что комната пуста, и он решил, что пришел раньше Мэллори. Но потом он заметил силуэт у окна – высокую стройную женщину в соблазнительном, облегающем ее фигуру платье с очень низким, можно сказать, скандальным вырезом.
– Прошу прощения. – Проклятье! Мэллори должен был выбрать другое место встречи. Вероятно, библиотека весьма популярна для тайных связей.
– Я весь вечер ждала возможности тебя увидеть, – проговорила женщина и медленно направилась к Дирингу. Ее лицо и голос показались ему смутно знакомыми. Она сделала глоток шампанского и с призывной улыбкой – иначе выражение ее лица никак нельзя было назвать – откинула волосы назад, продемонстрировав еще больше наготы. – Не покидай меня. Ты же только пришел.
– Простите, но у меня была назначена здесь встреча с деловым партнером, – сказал он, желая лишь одного – поскорее уйти. – Я, вероятно, ошибся. Извините. – И он повернулся к двери, чтобы выйти из библиотеки.
– Мы не виделись много лет, Джереми, да и проведенное нами вместе время было недолгим, но ты совсем не изменился.
Услышав свое имя, Диринг помедлил. Он соображал быстро. Ему следовало заранее предусмотреть, что Мэллори может опуститься до самой низкой тактики. А в следующий момент он узнал женщину. Нора Вудсон, актриса, которую он знал, учась в Итоне. Насколько он помнил, она была весьма неразборчива и одаривала своей привязанностью всех студентов. Они встречались лишь несколько раз. В те времена Диринг познавал себя как мужчину. Вероятность того, что их пути еще когда-нибудь пересекутся, была ничтожной, однако они пересеклись, и при виде этой женщины Диринг не испытал никаких чувств, кроме удивления.
Он лишь покачал головой, представляя, каково было отчаяние Мэллори, если он дошел до подобной низости. Вероятно, он прибег к помощи Адамса. Такое упорство было бы похвальным, если бы не преследовало столь подлые цели.
– Мэллори, должно быть, пообещал тебе неплохую сумму за это глупое представление. Хотя для актрисы все средства хороши, и не важно, кто пострадает в результате демонстрации ее актерского мастерства. – Диринг быстро направился к двери и услышал, что Нора устремилась за ним следом.
– Подожди, мне надо поговорить с тобой. – Диринг замедлил шаг. Возможно, она сообщит ему информацию, полезную для разоблачения Мэллори. Женщина молчала, и он обернулся.
– Присядь со мной. – Нора расположилась на диване и похлопала ладонью по месту рядом с собой.
– Нет. – Судя по всему, она считает его таким же легковерным, как она сама. – Я ухожу.
– Остановись, Джереми. – Женщина говорила громко, почти кричала. В этот момент дверь распахнулась, и Диринг потрясенно застыл. За ним находилась женщина из его прошлого, а перед ним в дверной раме из черного дерева стояла Шарлотта. В ее глазах застыл вопрос, который быстро сменился смятением. За ней ухмылялся Мэллори. Через его плечо заглядывали еще несколько гостей. Не прошло и минуты, как десятка полтора гостей просочились в комнату. А Диринг так и стоял без движения в десяти шагах от двери. Он считал свое положение комичным, хотя и двойственным.
До тех пор, пока не оглянулся.
Нора лежала, откинувшись на подушки. Корсаж ее платья был опущен, обнажая внушительные груди. Она дрожала, на щеках – слезы, в глазах страх. Неплохая актриса. Всхлипнув, она простонала:
– Почему, Джереми? Почему сейчас? Ты отвергаешь меня после того, как я позволила тебе… – Окончание фразы оказалось неразборчивым из-за рыданий. Впрочем, слова были уже не нужны. Диринг и так оказался облитым грязью с головы до самых ног.
Зрители наперебой ахали и переговаривались, нанося непоправимый ущерб.
Слухи. Сплетни.
Очень простое оружие, но точное и безошибочно смертельное по своей эффективности. Общество питалось каждым слухом или предположением. Оно жировало, процветало на слухах, паразитировало на самых нелепых сплетнях. Уже через несколько часов острые словно бритвы языки разнесут по всему городу информацию о том, что он пошел на поводу у своей похоти, и где? На балу у лорда Комптона. Шарлотта будет унижена. Ее станут жалеть, и при этом абсолютно никого не будет интересовать то, что вся ситуация подстроена, и он ни в чем не виноват. Мэллори оказался превосходным махинатором, он с большим успехом посеял семена лжи, хотя Диринг, честно говоря, не ожидал такого размаха.
В любом случае ему было глубоко наплевать на мнение общества о нем, но на кон была поставлена репутация Шарлотты и, что еще важнее, ее мнение о нем. Он боялся, что их любовь не выдержит разоблачения его былых грехов. Оказалось, это были только цветочки. Теперь у нее есть все основания усомниться в его искренности и честности. И все из-за махинаций одного негодяя. Это неправильно. Несправедливо.
– Шарлотта! – Диринг протянул к ней руку, словно хотел удержать ее рядом, не позволить сделать очевидные выводы из вопиющей ситуации.
– Джереми? – На ее лице было удивление и вроде бы ничего больше. Пока ничего. – Что ты здесь делаешь? Ты знаешь эту женщину?
– Да. Хотя вся сцена специально подстроена и демонстрирует то, чего на самом деле нет и в помине. – Он говорил спокойно, стараясь не испугать Шарлотту и не дать Мэллори никаких преимуществ.
Нора очень быстро привела в порядок одежду. Зрители собрались, пора было начинать лицедействовать.
– Плевать на репутацию. Расскажи своей жене все о нас и покончи, наконец, с вашей пародией на брак. Ты же сам сказал пять минут назад, что желаешь именно этого.
– Застали с любовницей, Диринг? – громко и язвительно спросил Мэллори.
– Любовница, подруга, возлюбленная… – Голос Норы так и сочился сексуальностью. – Я стану для тебя любой из них.
Диринг окинул ее насмешливым взглядом и снова сосредоточил все свое внимание на Шарлотте.
– Ты же знаешь, что все это неправда.
– Как жаль, – продолжал разглагольствовать Мэллори. – Мы все думали, что это леди Диринг нарушила свои брачные клятвы, а оказывается, все наоборот. Или, возможно, ни леди, ни лорд не считают нужным хранить верность в браке. Не завидую тебе, Диринг. Твоя любовница разочарована, а жена сгорает от стыда. – Голос Мэллори крепчал. Он обернулся к Норе. – С вами все в порядке? Что здесь произошло?
– Ничего не произошло! – Диринг все еще пытался сдерживаться. Мэллори явно был в отчаянии. Он так стремился воплотить в жизнь свой план, но пойдет ли это ему на пользу? Общество имеет привычку видеть только то, что хочет видеть. – Все, что ты состряпал здесь, чтобы вызвать скандал, не работает. Считай свои потери, Мэллори. Твоя попытка вмешаться в мою жизнь окончилась провалом.
Нисколько не смущенная, Нора выступила на передний план. Она явно была уверена, что настал ее звездный час.
