Оказавшись в Кении, я обнаружил, что в подробных путеводителях название селения упоминается. «На некотором расстоянии от деревни Гонгони, на конце полуострова, серпом врезающегося в залив Формоза, расположен Нгомени, где атмосфера арабских сказок – резные минареты, похожие на замки мечети, укутанные с головы до пят в черные покрывала скромницы – соседствует с технологиями XX века», – гласил, например, увесистый том гида «Спектрум», выпускаемого издательством, которое основал легендарный кенийский журналист Мохамед Амин.
Чем больше я ездил по Кении, тем меньше верилось в реальность космических технологий. Какие ракеты, когда ширины главного шоссе страны порой едва хватало, чтобы разъехались два грузовика, когда подавляющее большинство жителей не пользовались электричеством, когда в сухой сезон вокруг президентского дворца под бдительным оком вооруженных копьями масаев паслись тощие коровы?
Космос напомнил о себе только однажды. В симпатичном Национальном музее один из залов совсем не к месту был увешан фотографиями, пропагандировавшими достижения американской астронавтики. Фотовыставка о полете на Луну смотрелась странно посреди экспонатов, привезенных с раскопок останков древнейших людей, которые десятилетиями вела прославленная семья археологов-антропологов Лики, портретов племенных вождей, сделанных «львиной мамой» Джой Адамсон
[11], чучел птиц и животных, серпентария. Появление нелепой экспозиции объяснила табличка. Она гласила, что это дар американского народа кенийцам. Да уж, вот у кого стоит поучиться самопиару! Американцы никогда не забывают постоянно напоминать не только себе, но и миру о своих достижениях. Даже там, где их нет, они умело раздувают любые намеки на успехи и настойчиво трубят об их исключительности. А уж когда достижения реальны и значительны, можно не сомневаться: американская пропагандистская машина будет работать на износ, пока не вобьет в головы нужный образ мысли. Во всяком случае Кения свято убеждена в приоритете Америки почти во всем. Например, в том, что именно США, пусть и с некоторой помощью Великобритании, победили во Второй мировой войне. Так же обстоит дело и с космическими исследованиями, причем теми, которые ведутся у себя на родине, в Кении. Как выяснилось, центр запуска ракет построили на побережье не американцы, но только для их космических одиссей нашлось местечко в главном музее африканской страны.
Но где же космодром? В том, что он не был выдумкой советских публицистов или кенийских составителей туристических проспектов доказал репортаж в крупнейшей кенийской газете «Дейли нейшн». Побывавший на объекте журналист описал его как блестящий пример сотрудничества своей страны с «Большой семеркой», «самую возвышенную технологическую мечту» и «ключ к будущему». Организовали посещение итальянские дипломаты.
В посольстве Италии в Найроби вопросу о космодроме не удивились. Несколько минут спустя я сидел в кабинете, на стене которого висела увеличенная до плакатных размеров цветная фотография двух платформ, взметнувшихся на сваях посреди безмятежно спокойного нефритового моря. На большой платформе виднелись мачта, кран и напоминавшее склад продолговатое низкое строение, на маленькой – ажурные металлические вышки с тарелками антенн и квадратное строение повыше.
– Вот, собственно, и весь космодром, – развела руками миниатюрная, энергичная брюнетка Франческа Леанза Бизлети, которую мне рекомендовали как представителя космического проекта в Кении. – Платформа покрупнее, как и сам проект, называется «Сан-Марко». Она служит непосредственно для запусков ракет. Платформа поменьше называется «Санта-Рита». Там расположен командный пункт. Стоят они в нескольких километрах от берега, напротив Нгомени.
Несмотря на внешне доброжелательный прием, чувствовалось, что мое стремление съездить в Нгомени восторга у сотрудников миссии не вызвала.
– Видите ли, – осторожно попробовала отговорить меня Франческа. – Последний запуск произведен в 1980-е годы. С тех пор платформы бездействуют. Зато в Нгомени очень активно работает станция слежения за космическими спутниками. Прежде всего, запускаемыми в Куру. Это закрытый объект. Мы взаимодействуем с министерством обороны, другими структурами…
– Но мне лишь хотелось бы встретиться с сотрудниками космического центра и посетить платформы, – повторил я просьбу. – Пусть они расскажут и покажут то, что сочтут нужным. Кенийского журналиста ведь допустили. Или, может быть, я ошибся адресом, и мне нужно было идти в кенийское министерство обороны?
– Нет-нет. Вы обратились именно туда, куда следовало, – заверила Франческа. – Но мне необходимо получить разрешение из Италии. Изложите просьбу в письменной форме, можно на английском языке, а я тут же направлю ее факсом в исследовательский центр проекта «Сан-Марко». Он находится в Римском университете Сапиенца.
– И каковы шансы? – осведомился я, чувствуя, что с каждой фразой собеседницы они тают, как снежная шапка Килиманджаро, постоянно съеживающаяся под экваториальным солнцем.
– Думаю, все будет хорошо, – попыталась ободряюще улыбнуться итальянка.
На следующий день, когда я принес отпечатанный листок и фотокопию удостоверения члена Ассоциации зарубежных журналистов, работающих в Восточной Африке, Франческа радостно сообщила, что уже связывалась с университетским центром, и там моих бумаг с нетерпением ждут. Через несколько дней, когда я вновь спросил о результате, мне оптимистичным тоном сказали, что пока реакции не последовало, но волноваться не стоит. Прошла еще неделя, ответ по-прежнему не приходил, но мне твердо пообещали, что когда-нибудь, в будущем, поездка непременно состоится.
Ждать дальше было бессмысленно, и на следующее утро, с рассветом, я отправился в путь. Дорога предстояла неблизкая: сначала 500 километров до Момбасы, затем сотня с лишним – до Малинди, а там, если верить картам, до Нгомени оставалось каких-нибудь километров 30. Пока я ехал, у меня была масса времени, чтобы логично выстроить в голове то немногое, что удалось узнать о проекте «Сан-Марко».
Сразу после провозглашения независимости от Великобритании в декабре 1963 года Кения подписала с Италией договор о сотрудничестве. Среди прочего в документе содержались планы по строительству космического центра в Нгомени. Конечно, Рим не мог и мечтать о соперничестве с Москвой и Вашингтоном, чья неистовая гонка в космосе в ту пору была в самом разгаре, но итальянцам очень хотелось закрепиться на третьей позиции.
Выбранное место идеально подходило для запусков. Нгомени стоял почти на экваторе, а значит, выводить груз на орбиту можно было с наименьшим расходом топлива. Размещение космодрома на морской платформе, в 11 километрах от берега, обеспечивало как удобство транспортировки ракет и спутников, так и безопасность, в случае неприятных сюрпризов. Африка, все же. Кроме того, географическая удаленность и отсутствие поблизости крупных населенных пунктов, давали возможность спокойно работать.
