«Угроза полного коллапса компании, а может быть, даже экономики, вполне реальна. Было страшно, и в какой-то момент я почувствовал себя как боксер, который пропустил удар, и голова плывет, ты уже не понимаешь, где пол, где канаты, готовишься упасть. Голова была занята исключительно тем, чтобы найти деньги, чтобы компания более-менее нормально функционировала день изо дня. То есть какие-либо стратегические соображения – они были полностью вытеснены. Это как раз демонстрирует силу удара. Ты уже не в состоянии думать о будущем, горизонт планирования сжимается до недели, иногда и дней. И, соответственно, для меня это определение кризиса, когда вокруг тебя все сжимается в плотное кольцо.
…Потом ты понимаешь, что всё: мирное время закончилось, компания живет по законам военного времени. Кризис, прежде всего, был кризисом ликвидности. То есть основной угрозой было то, что на фоне достаточно значимого кредитного портфеля было очень трудно, практически невозможно, его рефинансировать».
Концепция Кости Цзю прекрасно подходит и для бизнеса. Боец может быть идеально подготовленным к бою, обладать великолепной техникой, однако если он ментально слабее своего противника, то тот просто задавит конкурента своей энергетикой и силой воли.
Точно так же у компании может быть высококвалифицированная команда, понимающая отрасль, но у этой команды слабые моральные качества и ментальность обреченных на поражение. Если сознание членов команды или даже самого лидера заставляет сомневаться в успехе, долгосрочных побед не получится. Бизнес – это не спринт, не забег на 100 метров, где нужно мобилизоваться и показательно пробежать короткую дистанцию. Бизнес – это марафон. Если сознание не помогает, не настраивает на понимание того, что путь будет долгим, что силы нужно распределять равномерно, то высока вероятность быстро сдаться, уступить свое место на рынке.
Думаю, что у законов бизнеса и у профессионального бега на выносливость много общего. Ежегодно в последние выходные июня по тропам горного хребта Сьерра-Невада в Калифорнии проходит ультрамарафон на дистанцию в 100 миль (161 км). Рельеф местности достаточно сложный. В это время там стоит жара – +42 °С. Спортсмены сначала поднимаются на высоту в 18 090 футов (5500 м), а затем их ждет спуск, длина которого в общей сложности составляет 22 970 футов (7000 м). Из-за длинной дистанции гонка начинается в пять утра и продолжается до конца дня или глубокой ночи для тех, кто сможет добежать до конца. Этот забег называется «Вестерн стейтс 100» (Western States Endurance Run). Здесь нет случайных людей. У всех участников за плечами тысячи тренировочных километров. Здесь элита бега, самые выносливые бегуны определяют между собой, кто станет лучшим из лучших. В награду спортсмены, закончившие дистанцию за 30 часов, получают памятные бронзовые пряжки для ремня. Тем, кто уложился в сутки, достаются серебряные пряжки. Победителю достается абсолютная слава.
Стратегию, которая многократно приносила победу на «Вестерн стейтс» Скотту Джуреку, сформулировать просто: наращивай скорость после двух третей дистанции, то есть тогда, когда другие ее сбрасывают из-за неимоверной усталости. Следовать ей гораздо труднее, чем сформулировать. Джурек – известный сверхмарафонец
[57] и многократный победитель самых сумасшедших забегов, в том числе и в Долине Смерти – одном из самых жарких мест на планете. В середине 2015 года он завершил свою карьеру своего рода шедевром: трассу в горах Аппалачи длиной в 2200 миль (3541 км), которая тянется через десяток штатов, он пробежал за 46 дней, 8 часов и 7 минут, установив новый рекорд и продемонстрировав среднюю скорость почти 80 км в сутки! Только подумайте: бежать каждое мгновение в течение полутора месяцев, продвигаясь по 80 км в сутки! Абсолютный триумф воли в стиле киногероя Форреста Гампа!
В своей книге «Ешь правильно, беги быстро. Правила жизни сверхмарафонца» Джурек так описывает это особое состояние:
«Сверхмарафонцы начинают забег на рассвете, продолжают бежать днем, ночью, следующим утром и следующей ночью. Весь расчет прост: беги, пока можешь бежать. А потом еще беги. Найди источник силы и воли и беги быстрее».
Бежать быстрее, двигаться вопреки усталости, внутреннему страху и жалости к себе – это помогает не только в беге, но и в бизнесе. В первой части книги я уже приводил примеры из жизни GM и Chrysler времен Великой депрессии, когда отличительной чертой, позволившей этим двум автомобильным компаниям совершить качественный скачок, стали их активные действия. В тот момент, когда их конкуренты выдохлись, они продолжали наращивать темп в своем бизнесе.
Перед своим четвертым стартом на «Вестерн стейтс 100» Скотт Джурек понимал, что с каждым разом соревнования становятся все жестче и жестче. Его прошлые успехи начинали работать против него. Соперники начинали списывать его со счетов, не без основания полагая, что, скорее всего, его первый шаг с очередного пьедестала будет вниз. О нем начали говорить то же самое, что еще несколько лет назад он сам говорил о непобедимом Тиме Твитмайере
[58].
Джуреку удалось побить рекорды Твитмайера. Он победил и в четвертом, и в трех последующих забегах, перейдя в 31 год на еще более сложные для бегунов трассы. Но все семь лет своего чемпионства он понимал, что в мире полно рвущихся к победе молодых бегунов, которые, как когда-то и он сам, готовы тренироваться и днем и ночью, чтобы выйти на новый уровень выносливости. Он понимал, что в каждом забеге были те, кто казался быстрее и сильнее его. Но пока он продолжал тренировать тело и разум, он был уверен в своей победе. Окружение из именитых соперников его не пугало. Его достижения на «Вестерн стейтс 100» остаются непревзойденными по сей день.
Как вы уже поняли, настрой – это чистая психология. Поэтому мне близка и понятна позиция Михаила Фридмана, который сказал мне в беседе, что кризис – это не больше, но и не меньше, чем отражение цикличности человеческого сознания. Оно же – маятник, который качается от положения «все ужасно» до положения «полная победа».
«Человеческое сознание находится между оптимизмом и пессимизмом. Иногда мир кажется более розовым, чем он есть, а иногда – более черным. И вот поскольку человеческое сознание мечется между этими двумя состояниями, точку равновесия всегда проскакивает. Иногда люди совершают поступки, исходя из своих оптимистических оценок, например покупают акции или раздают кредиты. А иногда – из того, что все плохо, надо бежать без оглядки, потому что все сейчас порушится, жизнь закончится. И то и другое неверно, но так как этим занимаются миллиарды людей, они так устроены, это отражение биологических процессов: человек то оптимист, то пессимист в жизни. Но поскольку это большие массы, их обуяет некая страсть, они лодку все время раскачивают: то туда, то сюда. Я знаю, что надо людей всегда вовремя отрезвлять. Потому что у большинства инерционное сознание. Трудно сказать себе: все, уже другая жизнь, надо из парадигмы развития переключаться на парадигму выживания. Я свою миссию вижу в том, чтобы напоминать людям, что жизнь меняется, и надо на это быстро реагировать».
