Слова застряли на языке, между лопаток выступила испарина.
– Агния, ты вся побледнела? В чем дело, дочка?
– Не понимаю, о чем ты… – пожала плечами, перебросив волосы через плечо, как будто они мешали.
– Да все ты понимаешь! – взъерепенился Гвидон. – Вы обжимались, даже не пытаясь скрыться…
Я подняла голову, встречаясь взглядом с Русланом. Сводный брат смотрел на меня с той же маниакальной одержимостью, что и прошлым вечером перед тем, как избавить от трусиков… Не отводя взора, он судорожно теребил салфетку в руке. Верхняя пуговица белоснежной рубашки парня оказалась расстегнута. Его грудь нервно поднималась и опускалась, а глаза полыхали ещё ярче, чем прошлой ночью… Я сглотнула, обнаружив на безупречной коже красавца крошечный фиолетовый засос.
Засос! Сейчас кто-нибудь обязательно его увидит…
– Сынок, прекрати! – Царев-старший пришел на помощь, одернув нахала.
– Брателло, оставь уже Агнию в покое! – сурово добавил Миша, под одобрительный кивок Льва.
– Эй, а кто её достает? Я всего лишь хотел узнать, как прошло свидание с соседушкой! Что здесь криминального?! – язвительно хмыкнув, Гвидон тряхнул головой.
Так вот он о чем!
Я вздрогнула, чуть не поперхнувшись чаем. Вдруг стало смешно – из головы выветрились все события, предшествующие жарким объятиям на сеновале, как будто и не было тех неловких поцелуев с Артуром в беседке.
Руслан улыбнулся, кончиком языка слизывая с губ каплю ягодного джема. Меня бросило в жар, соски моментально затвердели под тканью хлопкового платья. Не разрывая зрительного контакта, молодой волк потянулся к корзинке с выпечкой: взяв эклер, он разломил его на две части. От этого простого жеста мускулы на руках парня напряглись, перекатываясь под рубашкой.
– Дочка, что ты будешь есть?
– Я… я… – потянулась к кружке с чаем, стараясь вернуть самообладание.
Не отводя от меня глаз, в которых плясали бесята, улыбка старшего из братьев стала ещё шире.
– Или ты всё еще не голодна? – не унималась мама.
– Я голодна. Очень… – пробормотала, зачарованно наблюдая за тем, как Руслан пронзает слоеное тесто зубами.
Все это время я старалась изображать безразличие, но, кажется, только что выдала себя с потрохами.
Во мне и правда разыгрался звериный голод.
– Мария, я так и знала, что дочка будет омлет. Вы ведь оставили ей омлет? – мама обратилась к вошедшей в столовую экономке, и чем дольше она сокрушалась на тему яиц, тем сильнее пылали мои щеки.
– Сестренка, ты так и не ответила. У вас с Артуром все серьезно? Видел с балкона, как вы целовались. – Гвидон подмигнул.
Почувствовала острое желание устроить омлет ему между ног.
– Сынок, не суй свой нос! – Царев повысил голос, бросив на сына строгий взгляд.
– Не твое дело, с кем Агния целуется, – напряженно выдал Руслан, и внутри все сжалось.
Это первое, что он сказал за весь завтрак. От низкого хриплого голоса парня руки покрылись мурашками. Глубоко вздохнув, я оторвала от него взгляд, сделав большой глоток сока. Прочистив горло, тихо, но твердо ответила:
– У тебя проблемы со зрением, братишка.
После моих слов Гвидон вскинул подбородок, мама с Иваном переглянулись, близнецы выставили большие пальцы вверх, а Руслан продолжил неотрывно поедать меня блестящими черными глазами, прикрытыми густыми ресницами. Судя по тому, как пульсировала венка у него на шее, старший из братьев воспроизводил в памяти картинки прошлой ночи. От мысли о том, что он вытворял со мной на стоге сена, внизу живота появилась болезненная пульсация.
Он брал меня неумолимо. Неумолимо нежно. А еще страстно, дико и горячо.
Поймав очередной непристойный взгляд на своих губах, я инстинктивно сжала бедра, ощутив, как трусики врезались в припухшие складки. Не терпелось скорее от них избавиться, чтобы погасить нешуточный пожар, разыгравшийся между ног. Одно присутствие Руслана рядом выводило мою гормональную систему из строя.
Царев-старший рассказывал какую-то курьезную историю, связанную с последней поездкой, но у меня так и не вышло сосредоточиться на болтовне за столом. Отчетливо поняла, что не смогу долго оставаться под одной крышей с этим умопомрачительным гадом. Несколько жадных поцелуев вынудили меня расстаться с невинностью, заставив забыть обо всех ужасах, которые он вытворял. А что будет, если наша запретная связь продолжится?
Только не влюбиться. Только не влюбиться. Только не влюбиться – неоновая надпись вспыхнула на измученном сердце, а потом я вновь врезалась в его осатанелый взгляд.
Внутри все рассыпалось.
– Дочка, уже пора ехать в Университет. – Мама нежно погладила меня по плечу, поднимаясь из-за стола.
– Да, но сегодня я неважно себя чувствую… Пожалуй, останусь дома, – выдала на автопилоте.
В конце концов, какая разница, если мы все равно в ближайшее время уедем в Лондон? Можно забить на учебу…
* * *
Оказавшись в спальне, я закрыла дверь на щеколду, включила первую попавшуюся попсовую композицию, вытащила из-под кровати коробку с «игрушками» и, избавившись от тесного платья, вернулась в постель. На этот раз мое внимание привлек фиолетовый вибратор средней формы с заячьими ушками. От желания ощутить его глубоко внутри по телу разлилась сладкая дрожь. Не снимая трусики, отодвинула в сторону полоску влажного кружева, прикасаясь головкой «игрушки» к своим изнывающим лепесткам.
Издав судорожный возглас, я откинулась на подушку, разведя бедра в стороны, и включила вибратор.
– Блаженство… – сдавленно хихикнула, лаская упругую горошинку плоти.
Глаза моментально захлопнулись, по коже разлилось тепло, а в ушах вибрировали нескладные рифмы какого-то недоиспольнителя. Разлепив на секунду ресницы, я охнула, подскакивая на кровати. Руслан Царев нависал надо мной, скользя остекленевшим взглядом по обнаженной груди…
– Как ты сюда попал?! – гулко выдохнула, натягивая покрывало до подбородка.
Щеки залил пунцовый румянец, сердце подскочило, хотелось провалиться сквозь землю.
– Домработница не умеет мне отказывать… – процедил Царев, сузив глаза.
– Я её уволю! – выкрикнула, сжимая края бамбуковой простыни.
– Твое право, – наглец вальяжно потянулся, продолжая нависать надо мной.
Высокий, стройный, в стильной рубашке и тонких черных брюках, он выглядел, как чистое воплощение секса.
– Руслан, иди, пожалуйста… – прошептала хрипло.
– Агния… – его рука сомкнулась на моей щиколотке, а голос стих.
Сводный брат судорожно потянулся к вороту, расстегивая ещё одну пуговицу. Судя по всему, ему не хватало воздуха.
