1
Магура расписался в ознакомлении с приказом и нахмурил сросшиеся на переносице брови:
— Какая командировка, когда забот по горло, работы выше головы? Надо контролировать маскировку теплоэлектростанции, водоочистительных сооружений, хлебозавода. Необходимо завершить следствия и передать в трибунал дела дезертиров, погромщиков, допросить налетчиков на сберкассу, проверить охрану номерных цехов тракторного завода, ход высылки из области лиц немецкой национальности, сдачу гражданами радиоприемников, продолжить поиск изготовителей поддельных продуктовых карточек.
Николай Степанович мог привести и другие требующие незамедлительного исполнения дела, но начальник секретариата управления заговорил сам:
— Все перечисленное исполнит ваш заместитель.
— Но он тоже направляется в Саратов! ― напомнил Магура.
— Согласно штатному расписанию в руководимом вами отделе достаточно опытных оперативников, есть кому завершить дела, — давая понять, что разговор окончен, начальник секретариата опустил усталый взгляд в бумаги на столе, и Магуре не осталось ничего другого, как покинуть кабинет, успокаивал себя:
«Поездка короткая, займет от силы четверо суток… Отчего посылают именно меня, а не менее загруженного делами? Неужели начальник Управления решил наградить прогулкой в соседнюю область, дать отмененный всем с начала войны отпуск?»
Сергея Горелова не было на его рабочем месте, вместо него Николай Степанович нашел записку: «Продукты на всю группу получил. Уехал контролировать погрузку спецгруза. С. Г.»
Николай Степанович достал из шкафа подготовленный для командировок чемоданчик со сменой нижнего белья, фонариком, мыльницей, парой обойм для револьвера, коробком спичек, пакетом с бинтом. Позвонил домой, трубку взял Денис.
— Позови маму.
— Ее нет, ― опечалил сын. ― Уехала к кавалеристам учить новобранцев верховой езде.
— К ужину не ждите, уезжаю ненадолго.
Пожелав сыну получить долгожданное звание «Ворошиловский стрелок», попросил не забывать делать по утрам гимнастику. Запер кабинет, отдал ключ дежурному и поспешил на станцию Сталинград-Товарная. Горелова нашел возле санитарного вагона с флагом с красным крестом.
— Погрузка закончена, ― доложил Сергей.
— Нежелательных свидетелей, надеюсь, не было?
— Так точно. На всякий случай в целях маскировки спецгруз внесли на накрытых простынями носилках, словно это раненые.
— Когда отправление?
— Паровоз обещали пригнать к закату, в крайнем случае ночью.
— Большой спецгруз?
— Занял все купе, для сопровождающих свободным осталось служебное.
— Подхарчился?
— Не успел. Выдали двадцать брикетов овсяной каши, пять банок свиной тушенки, сухари, два каравая хлеба, фунт сахара.
Неспешную беседу прервала вышедшая из вагона Клава Мальцева. Старший сержант была в белоснежном халате, каштановые волосы скрывала косынка.
— Здравие желаю! Поспешите переодеться, товарищ майор должен выглядеть врачом, старший лейтенант санитаром, точнее, медбратом. Титан наполнен, щепок для растопки достаточно, будем в дороге чаевничать.
Магура с Гореловым заняли в служебном купе верхние полки, одну из нижних предоставили девушке. Пользуясь полученной возможностью, Николай Степанович решил впервые с начала войны как следует выспаться. Улегся на расстеленном тонком матраце и, перед тем как провалиться в царство Морфея, вспомнил, что в восемнадцатом году так же ехал в единственном в составе вагоне с членами агитбригады.
Из приказа УНКВД Сталинградской обл.
Для эвакуации архива в количестве 2043 единиц командировать в г. Саратов с 19 августа 1942 г. тт. ст. майора Магуру Н. С., ст. лейтенанта Горелова С. С., сержанта Мальцеву К. А.
2
Магура проснулся на рассвете. За окном над далеким горизонтом поднимался оранжевый шар. Мимо проносились редкие перелески, прорезанные балками пустоши, под полом перестукивались колеса. Чекист понял, что проспал отправление. Порадовался, что набрался необходимых сил, может вновь проводить на ногах круглые сутки.
Чтобы не разбудить Горелова с Мальцевой, неслышно ступая, покинул купе. Прошел в конец вагона, открыл дверь, чтобы вволю надышаться отсутствующими в городе запахами раздолья и, к своему удивлению, увидел позади санитарного вагона другой.
«Прицепили ночью, что не должно было быть, мы едем без сопровождения».
Стоило перейти в неизвестно каким образом появившийся вагон, как в грудь уперлось дуло карабина.
— Стоять! Ни с места! Руки в гору! На охраняемый объект посторонним вход строго запрещен! ― Молоденький, с пушком на верхней губе солдат передернул засов.
Магура понял, что лезть в карман за удостоверением нельзя — солдат может выстрелить, и выполнил приказ.
— Что за объект?
— Не твое дело!
На голоса в тамбур вышел военный с кубиками в черных петлицах.
— Кто будете?
— Возьмите удостоверение, оно в левом нагрудном кармане, ― предложил Николай Степанович.
Лейтенант раскрыл красную книжицу с золотым теснением «НКВД СССР», поспешил вернуть, вытянулся по стойке смирно.
— Прошу простить за задержание.
— Не извиняйтесь, ваш подчиненный действовал правильно, ― успокоил Магура. ― Как оказались прицепленными к нам?
— Начальник станции решил, что раз мы с вами из одного ведомства, оба направляемся по одному маршруту, можем следовать совместно.
— Что везёте?
— Точнее будет сказать, кого. Сопровождаем осужденных по различным статьям Уголовного кодекса РСФСР и находящихся под следствием врагов народа, последних из Саратова отправят в столицу. Приговоренных ожидает этап за Урал.
— Сколько человек в конвое?
— Со мной трое.
— Почему так мало?
— Личный состав сильно поредел, многие ушли в действующую армию. Каждый оставшийся вынужден работать за троих.
— Много зеков?
— Как говорится, семь пар нечистых и столько же других, из них двое женского пола.
Так называемые «столыпинские» вагоны для транспортировки арестантов рассчитаны лишь на 24 заключенных. Лейтенант догадался, что подумал старший майор, и пояснил:
— Вместо поездки в тесноте в товарной теплушке с двумя этажами нар, дырой в полу вместо туалета, наши едут в истинно царских условиях.
Увидев шедшего по вагону Магуру, заселившие боксы арестанты прильнули к решеткам. Один из них остановил чекиста:
