6-я армия имеет задачей овладеть перешейком между Песковаткой и Трехостровской. Обеспечивая себя с севера, она наносит удар по обе стороны от Вертячего. Одновременно часть сил проникает в город…
Командующий армией, генерал-полковник Паулюс
Приказ ставки вермахта
В итоге мощного наступления противник отброшен на Кавказ и Дон, а центральная часть России отрезана от районов Кавказа, имеющих жизненно важное значение для дальнейшего ведения войны. При этом противнику нанесены громадные людские потери. Я позабочусь о том, чтобы усилить боевые части, сменить фронтовых солдат, непрерывно сражавшихся на передовой линии на протяжении полутора лет…
Адольф Гитлер
5
Первым гул, похожий на надоедливое, на одной ноте пение комара услышал дымящий папиросой в тамбуре у открытой двери молодой конвоир. Гул приближался, становился громче. Стоило высунуться из вагона, как в высоком, жарком небе рядовой увидел самолет. Достигнув железнодорожной линии, тот спикировал на короткий состав.
«То ли «Фоккевульф», то ли «Мессермитт», ― определил солдат и бросился в вагон. — Налет!
Что-либо еще крикнуть не успел — рядом с вагоном, подняв гору песка, взорвались несколько бомб, крышу пробила пулеметная очередь.
Пролетев над составом, вражеский самолет сделал круг и вернулся. Сбросил новую порцию бомб, от одной сцепка с санитарным разорвалась, и «столыпинский» вагон свалился под откос.
Довольный успехом, самолет с крестами на фюзеляже и крыльях скрылся в горячем мареве.
— Тормози! ― приказал Магура машинисту. Не стал дожидаться, когда состав прекратит свой бег, спрыгнул на насыпь, побежал к лежащему на боку тюремному вагону, из которого выбирались лейтенант с двумя конвоирами. ― Где арестованные? ― Были в своих боксах, — ответил лейтенант. ― Вывести, если живы.
Подследственные пострадали мало, с полученными во время падения синяками, ссадинами, ушибами их вызволили из мест заключения, последними вытащили женщин.
— Всю свою жизнь был безбожником, а сейчас верю, что Бог есть, — признался, растирая ногу, Непейвода. ― Не будь защиты Бога лежал бы бездыханным.
— Меня благодари, ― буркнул грузный, с мускулатурой атлета или грузчика арестант. — Это я за всех нас обратился к Всевышнему на небесах, упросил о ниспослании милости, умолил сохранить наши грешные души.
— Откуда знаешь молитвы?
— Еще в раннем детстве обучен молитве «Отче наш», а как подрос, запомнил другие, кои произносил в храме при различных православных обрядах, таинствах.
— Уж не попом ли был?
— Не был, а остаюсь им до своего последнего часа. Рукоположен задолго до охвативших святую Русь богохульств, гонений на верующих и их пастырей, варварских разрушений храмов или устройств в них конюшен, ссылок слуг Божьих на явную погибель в края вечной мерзлоты, на острова в Северном море.
— За что загребли?
— Проведали, что в годы междоусобной Гражданской, когда брат шел на брата, отец на сыновей, служил в армии барона Врангеля, призывал белое воинство не жалеть живота своего для скорейшего освобождения попранной безбожниками святой Руси, возвращения прежних уклада, власти, царствования Дома Романовых…
К пережившей вместе со всеми налет, бомбежку, крушение вагона Хорьку вернулась речь, и с не скрываемым сарказмом она ответила священнослужителю:
— Забыли добавить, что истово вдохновляли паству на ратные подвиги, сами брали в руки оружие, отправляли к праотцам краснозвездных ворогов.
Неподалеку переговаривались два арестанта.
— Надо поскорее, не теряя времени, пока охрана не очухалась, дать драпака.
— Шагу не успеешь сделать, как схватишь пулю. У солдат приказ: в каждого, кто пойдет на побег, стрелять без предупреждения.
Бежать предлагал своему шефу и Непейвода:
— Берем ноги в руки, и поминай нас как звали, ищи ветра в поле. Прощай следствие, приговор, здравствуй воля-волюшка.
— И куда собираетесь замелькать пятками? ― спросила старуха. ― Вокруг на сотни километров ни жилья, ни, главное, воды. Лично я не горю желанием, не устраивает перспектива помереть от жажды или быть загрызенной гиенами.
— К вашему сведению, гиен в Поволжье отродясь не было.
Не слушая возражений, Хорек, продолжала настаивать на невозможности побега:
— Он полностью исключен, по крайней мере для меня. При не малых годах, больных ногах — далеко уйти не удастся.
Поблизости беседовали Магура и Горелов:
— Не было печали, изволь теперь возиться со свалившимися нам на головы зеками, ― жаловался Сергей. ― Что с ними делать?
— Доставить до места их назначения.
Николай Степанович покосился на сидящих близ железнодорожных путей пассажиров тюремного вагона и остановил взгляд на Рыбаковой. Подошел, присел рядом.
— Здравие желаю, товарищ комиссар.
— Знаете меня? ― удивилась Татьяна Николаевна.
— Встречал в начале января двадцатого при освобождении Царицына.
— Штурм города помню, а вас, извините, нет.
— Вы шли в наступлении в первых рядах, вели за собой моряков Волжской военной флотилии, были в кожанке, с маузером.
— Представьтесь.
— Сотрудник Сталинградского управления НКВД, старший майор госбезопасности Магура. Странно, что не знал о вашем аресте.
— Ничего удивительного, в ваш город под конвоем доставили в начале этой недели из Ростова.
— Что инкриминируют?
— Обвинили, что после окружения части двое суток провела в тылу противника, была завербована немецкой разведкой, передала дивизионную кассу, секретные документы, государственные награды. Не поверили, что все уничтожила. Еще в близкой связи с мужем-антисоветчиком, заговорщиком, троцкистом, в выполнении его преступных заданий.
— Но ваш супруг комбриг, орденоносец скоропостижно скончался перед войной, похоронен с воинскими почестями.
Рыбакова поправила:
— Не умер в результате неизлечимой болезни, как писали в газетах, передали по радио, а застрелился. Предвидел арест, закрытый суд, ложность обвинений, приговор и не захотел умереть с тавром врага народа, повторить судьбу маршала Тухачевского, группы видных военачальников и свел счеты с жизнью.
Магура решил сменить тему трудного для собеседницы разговора:
— Прекрасно выглядите, несмотря на пребывание в душном помещении, без прогулок на свежем воздухе.
— Не льстите и не лгите, — потребовала Рыбакова. — За месяц ареста, транспортировки из одиночной камеры в ваш Сталинград выгляжу не лучшим образом, постарела на десяток лет. Но хватит обо мне. Что собираетесь предпринять в создавшейся ситуации?
