В результате патологоанатомического исследования сделан не подлежащий сомнению вывод — скончавшийся имел ряд весьма серьезных, застарелых, при жизни своевременно не обнаруженных неизлечимых недугов, которые привели к летальному исходу.
4
При новой встречи с Крапилиным Магура спросил:
— Ваша заслуга в устранении Крота? Не забыл, как собирались при приземлении устранить его.
Курсант дернул головой:
— Сильно жалею, что опередили меня, не я разделался с падалью, не я совершил справедливое возмездие над смердящим, поганившим землю ублюдком.
— Чем объясните свою ненависть к задушенному?
— Зловреднее подонка не встречал. Болтал, что руки чешутся поскорее отправить к праотцам красных командиров, начиная с лейтенантов и кончая командующими армиями, фронтами. Поделился страстным желанием полной мерой отомстить большевикам за перенесенные им с семьей мучения. Собирался первым делом отравить в порту водопровод, чтоб моряки умерли в страшных мучениях, эсминцы, линкоры подводные лодки, бронекатера не вышли в море. Призналась мразь в намерении совершить ряд диверсий на электростанциях, подкараулить и застрелить адмирала флота. Чистый фашист, для него на свете не было ничего святого. Начальство школы непременно примется искать исполнителей казни.
— Ошибаетесь, Краузе решил скрыть причину смерти, чтобы не обвинили в неспособности руководить, не быть смещенным с поста, отправленным в действующую армию под пули, снаряды. Задушенного срочно заменят, чтобы не сорвать очередной заброс.
— Уже.
Магура не понял:
— Что уже?
— Уже заменили. Вместо убитого полечу я. Место приземления родина Ломоносова на Северной Двине в Архангельской области. Сбросят с неким по кличке Старик, хотя возраст около тридцати, необщительный, мрачный, как говорится, темная лошадка.
— Постарайтесь узнать его маршрут.
— Корпел над изучением карты Мурманского края, видимо, приказано разведывать маршруты караванов британских и американских судов, доставляющих в Россию вооружение, боеприпасы, военную технику, обратно увозящих руду, прочее стратегическое сырье. По его наводке немецкие субмарины торпедируют корабли союзников России, авиация разбомбит, потопит суда.
Магура поинтересовался: крепкая ли у собеседника память?
Вопрос удивил Крапилина:
— Ни разу не подводила, стихи запоминаю сразу после прочтения, держу в голове номера телефонов, адреса, даты.
— Сообщите в Архангельское управлении НКВД о намеченных местах забросов, внешних данных, заданиях парашютистов, и прочее, что поможет задержать диверсантов на местах их приземления, а при оказании сопротивления ликвидировать.
— Проще вам записать все и мне доставить.
— Не исключено, что перед отлетом вас тщательно обыщут или потеряете донесение во время прыжка. Передадите сведения устно.
— В Наркомате внутренних дел могут решить, что имеют дело с дезинформатором.
— Попросите связаться с Главным управлением контрразведки, сообщить, что выполняете поручение Посадкого, и сомнения в вашей правдивости отпадут.
— Странным наделены псевдонимом.
— Я родился в старинном посаде на Нижней Волге, помнившем Разина с Пугачевым.
Утром Крапилина и четырех курсантов увезли в Варшаву, затем в столицу Финляндии, пересадили на транспортный самолет, который пересек границу СССР.
Незадолго до позднего в январе бледного рассвета Крапилин и Старик приземлились на опушке леса. Сорвали с голых ветвей дубов полотнища парашютов и вместе с комбинезонами, шлемами закопали в промерзшей земле.
— В городе наши пути разойдутся, — предупредил Старик и на вопрос, куда дальше он двинет, зло огрызнулся: — Не твое дело! Меньше будешь знать — больше проживешь.
На дороге дождались спешащий в город грузовик с расшатанными бортами, за пару пачек махорки водитель согласился подвезти, пустил к себе в кабину.
— Будь вы не из госпиталя, одним табачком не отделались, за проезд заплатили консервами, какие выдают раненым при выписке.
Старик сомкнул веки, уронил голову на грудь, всхрапнул, и Крапилин позавидовал спокойствию соседа — у самого нервы были натянуты, как тетива на луке.
Двое покинули машину на окраине Архангельска, пересели на дребезжащий на стыках рельс трамвай. Сошли в центре города. Старик поправил на плече лямку вещевого мешка и, не попрощавшись, затерялся среди прохожих. Крапилин остановил мужчину в телогрейке:
— Как добраться до Управления НКВД?
Прохожий попятился и скрылся за углом, пришлось вопрос повторить женщине, которая произнесла: «Окстись…» и так же поспешила убежать.
«Пугает название наркомата, — понял Крапилин. — После массовых перед войной арестов, политических процессов, народ как черт от ладана шарахается при упоминании карательных органов».
Прошел одну, другую улицу, миновал чахлый сквер с шапками снега на лавках и оказался у районного отделения милиции. Стоило войти в подъезд, как остановил дежурный сержант.
— По какому делу?
— Об этом доложу вашему начальнику, — ответил Крапилин.
— Придется чуток обождать, старшой совещание-«летучку» проводит.
— Некогда ждать.
Крапилин легко отыскал нужный кабинет, постучал в дверь, услышал разрешение войти и предстал перед худощавым капитаном.
— Чего надо?
— Помогите связаться с чекистами, лучше с самым у них главным, — попросил Крапилин.
— Зачем?
— Имею весьма срочное и важное сообщение.
— Выкладывай мне.
— Доложу лишь начальнику контрразведки.
— А самого товарища наркома не нужно? Коль посмел оторвать от неотложных дел, говори, кто будешь.
— Я сброшен немцами минувшей ночью в вашей области.
Капитан решил, что ослышался, посетитель пожаловался на вытащенный шаромыжником кошелек, на шумных соседей, попросить помочь найти карманника. Но Крапилин вновь повторил:
— Я шпион, точнее, диверсант. Прибыл с заданием германской разведки доставить обосновавшемуся у вас радисту батареи, совершить ряд терактов, в частности, повредить в порту краны, поджечь нефтехранилище.
До капитана с опозданием дошло услышанное. Отпрянув, как от сильного удара в грудь, выхватил из ящика стола постоянно находящийся там револьвер, взвел курок.
— Руки в гору! Иначе отправлю прямиком без пересадки на тот свет!
Перед тем как выполнить приказ, Крапилин снял с плеча и положил на пол у ног вещевой мешок.
— Сдать оружие!
— Пистолет и к нему патроны в сидоре, — ответил Крапилин.
