Мгновение, и Никита начал двигаться. Сначала нежно и медленно, постепенно наращивая темп. В итоге, когда он входил в меня до упора, то почти припечатывал к дивану, не давая возможности пошевелиться. Я царапалась в отместку, прикусила его плечо, и крепче прижимала его к себе.
Оргазм подступал постепенно, но обрушился словно цунами. Я стонала, как никогда в жизни, не в силах держать себя в руках. Никита накрыл мои губы своими, и удовольствие поднялось на новый виток.
Кажется, кожу на плече Никиты я все же прокусила до крови. Он рычал, стонал и тяжело дышал, но не прекращал меня трахать до умопомрачения, пока сам не дернулся и не кончил, придавив всем своим весом.
Четко поняла, где я и с кем, да и в принципе, кто я, когда Никита немного приподнялся и принялся покусывать сосок. Ему нравится кусать обессилевшую после оргазма женщину? На основании двух раз делать какие-то выводы рано, но опыт показывает, что так и есть.
Какое рано? О чем я вообще думаю? Я опять переспала с тренером! Опять изменила!
— Слезь с меня, — прохрипела, безуспешно стараясь оттолкнуть гору мышц, лежащую на мне.
— Как скажешь.
Я застонала, когда Никита поднимался — он все еще был во мне, и ощущение как он выходил, подарило смесь удовольствия и некоего опустошения.
— Черт, что же я опять натворила? — прошептала, не в силах подняться.
— Считай, что это был подарок на день рождения. Вали всю вину на меня.
— Идиот! — я подскочила, с целью ударить нахала, но Никита ловко перехватил руку, мягко скрутил меня и впился в губы.
Я протестующе замычала, в надежде дать наконец-то ему отпор, но в итоге сдалась, и сама начала тереться о голую кожу сосками.
— Перестань! — с трудом вымолвил Никита, перемещая губы на мою шею.
— Перестать что? — пробормотала, прижимая мужчину к себе ближе.
— Тереться так возбуждающе, — ощутила ответ, произнесённый где-то в районе ключицы.
— А то что?
— Накажу!
— Интересно, как?
— Будешь продолжать, узнаешь.
Видимо, я потеряла последние остатки разума, потому что после этих слов специально потерлась о Никиту, как кошка.
— Сама напросилась! — рыкнул мужчина и ловко уложил меня к себе на колени.
Два ощутимых шлепка — я только успела ойкнуть и гневно зыркнуть на безпятиминут труп, как мужские пальцы проникли мне между ног и начали методично двигаться внутри. Я заерзала, протестуя, но Никита лишь крепче меня прижал к своим коленям и продолжил наказание.
Первый раз в жизни меня наказывали оргазмом. Сегодня вообще много чего было в первый раз.
Много чего, но не измена. К ней, можно сказать, я уже привыкла.
23
Никита
Крышу снесло окончательно, когда Слава начала провокационно тереться затвердевшими сосками о кожу. Никита очень любил, когда женщины сами соблазняли его. А еще оказывается, ему безумно понравилось, когда с ним спорили и перечили.
Слава откликалась на каждое прикосновение, и это очень заводило. Уже поздно махать кулаками — драка прошла давно. Потому Никита решил, раз уж они вновь переспали, то можно оттянуться по полной. Тем более, что Слава будила в нем совершенно необузданное желание оттрахать ее до бессознательного состояния.
Дерзость, вызов и в тоже время покорность и кротость творили с ним чудеса. Максимум, на который он был способен за ночь — это три раза. И это кончить самому. В то время он еще не совсем понимал, как сделать так, чтоб партнёрша получила хотя бы столько же удовольствия, а то и больше.
Четыре раза — это было слишком даже для него. Да еще последний раз стоя. Вот на кой нужно было ставить эту загорелую красотку к стене, заставив развернуться, и вновь трахать? Слава и так уже плохо соображала, и совсем не спорила, позволяя целовать себя, как ему вздумается и брать в той позе, в которой ему захочется.
После четвертого оргазма Никита просто осел на пол вместе с уставшей девушкой. И как же хорошо, что он на удачу купил еще две пачки презервативов.
— Я тебя ненавижу, — пробормотала Слава.
— Как скажешь, задира, — выдохнул Никита, лениво посасывая и периодически прикусывая женское ушко.
Слава обессиленно лежала на его груди, а он привалился к стене и мечтал о сигарете.
Курил Никита всего лишь несколько раз в жизни, не понимая пристрастия некоторых товарищей к этой пагубной привычке. И категорически не мог понять, что в курении такого восхитительного, что тянет сделать затяжку вновь и вновь. А сейчас он бы многое отдал за возможность хотя бы вдохнуть ароматного дыма.
— Никита, это ничего не значит, — пробормотала Слава. — Это был последний раз и больше не повторится. У меня есть парень, у тебя — девушка. Я бы предпочла вообще не видеться. Я перестану ходить на твои тренировки.
— Слава… — мужчина заглянул в серые глаза.
Девушка упрямо мотнула головой и уверенно произнесла.
— У меня с Женей только начало все получаться. Я мечтала об этом со школы. А тут ты… и мечты полетели к черту.
Никита мысленно усмехнулся, подумав, что сегодня как раз Женя и был в роли черта, а Славам продолжала:
— Давай не встречаться и не видеться просто.
Секунда, и Никита ошарашил, выдав:
— А я ведь и не предлагаю руку и сердце. Не предлагаю жить вместе. И даже встречаться не предлагаю.
Слава удивлённо вскинулась, а потом вскочила и гневно зашипела на мужчину. Никита уверенно притянул к себе воинственно настроенную собеседницу, с удовольствием провел ладонью по мягкой попе, а затем сжал, произнося:
— Я предлагаю лишь иногда, когда этого будет непреодолимо хотеться двоим, заниматься сексом. Без всяких условностей.
— Ты предлагаешь и дальше изменять, и лгать?
— Слава, если бы тебя абсолютно всё устраивало в Семакине, ты бы не изменяла ему.
Видя, что девушка набрала в легкие воздух, чтоб оспорить его слова, Никита бесцеремонно впился в мягкие губы, вышибая из мелкой задиры весь дух и какое бы то ни было желание перечить. Несколько секунд спустя Слава отвечала на поцелуй, впиваясь ногтями в мужские плечи и довольно постанывая.
Никита принялся терзать мочку уха, иногда немного прикусывая или посасывая. Когда девушка вновь бессознательно застонала и полезла пальчиками к его паху, он зашептал:
— А еще очень сложно отрицать, что желание у нас обоюдное. Ты откликаешься на любое мое прикосновение. А я вновь хочу тебя, хотя думал, что у меня не встанет еще дня два.
Слава будто опомнилась и хотела вырваться. Страсть вновь сменилась злостью.
Никита придавил девушку к стене, сильнее вжимаясь в ее податливое тело, не давая вырваться.
