Прошлая ночь накатывает на меня вспышками воспоминаний звуков и ощущений: как он шипел сквозь зубы, толкаясь в меня. Как вместе с его движениями надо мной поднимались и опускались его плечи. Как его рот накрывал мой. Какой опытный и нетерпеливый у него язык.
У меня ноет между ног. А кожа помнит прикосновения его рук и губ. Я подозревала, что секс может быть таким, просто никогда не думала, что он может быть таким у меня.
Его твердое тело рядом со мной такое притягательное. Мысль выбраться из его объятий кажется столь же манящей, как идея отрезать руку или ногу.
Что происходит, когда эмоций так много, что они заполняют вены, грудь, руки и ноги? Я представляю, как в меня вливается солнечный свет, пока я не взрываюсь, и остаются покрытые звездной пылью мои осколки на кровати.
Закрыв глаза, я мысленно рисую, как вместо этого солнце обходит меня стороной и не касается ног. Считаю до десяти, потом до двадцати, фокусируясь на том, как воздух покидает мои легкие. Все изменится и не будет прежним. Наши с Оливером отношения станут другими. Внутри меня что-то с треском ломается, что-то постоянное и незыблемое, и это одновременно волнует и страшит…
Моя любовь стала такой глубокой и сумасшедшей.
Он поднимает голову от моей шеи, целует меня и шепотом говорит:
– Доброе утро, Сладкая Лола.
Я натягиваю простыню себе на рот:
– Доброе утро.
Он целует меня сквозь простыню.
– Я по-прежнему люблю тебя. – Убрав ее с моего лица, он касается губами подбородка и наблюдает за мной, перестав улыбаться губами, но продолжая глазами. – Что бы ты там себе ни надумала, с рассветом ничего не изменилось. Я любил тебя и до этой ночи. Буду любить и завтра. Просто сказал об этом совсем недавно.
Зажав губу зубами, я чувствую, как солнце заполняет мою грудь и кровь и вот-вот польется из глаз.
– Я хотел трахнуть тебя задолго до этой ночи, – с игривой улыбкой признается он и, нависнув надо мной, коленом раздвигает мои бедра. – А теперь, когда это произошло, хочу еще больше.
Вот на это чувство мне легче ответить взаимностью:
– Давай будем заниматься сексом весь остаток дня.
Его смех такой теплый и счастливый:
– Недели.
– Месяцы.
– Годы.
Вот он и сказал это. Так долго я не была ни с кем. Мы смотрим друг на друга, и никто не произносит это вслух. Все слишком рано, даже при всех этих заверениях, что дымкой парят в воздухе. Но чем дольше Оливер смотрит на меня, тем больше я догадываюсь, о чем он думает.
Весь остаток жизни.
– Ладно, – бормочет он.
Я отвечаю, прижавшись своим ртом к его:
– Ладно.
Глава 10
Оливер
Сигнал оповещения телефона Лолы прозвучал, пока она пила свой утренний кофе. Мое решение попытаться удержать ее в постели как можно дольше было почти незыблемым, но в конце концов мы оба нуждались в душе, кофеине и еде.
– Вот черт, – взяв телефон и открыв календарь, говорит она.
Мы сидим бок о бок за моим обеденным столом: я – в джинсах, она – в одной моей вчерашней футболке. Она, конечно, для нее длинная, но не настолько, чтобы мне не было видно все ее тело, особенно когда она сидит, закинув одну ногу мне на колени и прижав другую к моей лодыжке. Благодаря кофе мой мозг потихоньку возвращается к жизни, но я все еще ощущаю себя разогретой и тягучей глиной, с которой хорошенько поработали. И на самом деле не хочу, чтобы она уже уходила.
– Что такое? – спрашиваю я.
– Мне нужно кое-что успеть сделать до одиннадцати. – Она хмурится, глядя на часы. На них почти десять.
– Кое-что?
– Чат с UCSD Arts publication
[36]. – Из ее кружки поднимается пар и клубится между нами, растворяясь в лучах солнца. – Черт, я совершенно выпала из графика, – говорит она, а затем скорее для себя добавляет: – Обычно я никогда о таком не забываю.
Поставив чашку, я подаюсь вперед и беру ее свободную руку в свою:
– Можешь сделать это и здесь. Wi-Fi, правда, не всегда стабильный, но мой ноутбук в комнате – в твоем распоряжении.
Еще на середине фразы она уже начинает мотать головой.
– Это видеочат, – поясняет она и показывает на свои волосы. Обычно волосы Лолы гладкие и прямые. Сейчас же они могут принять на постой небольшую птичью семью.
Я наклоняюсь и со смехом целую ее в нос:
– В любом случае мне нужно появиться в магазине проверить Джо. Может, встретимся за поздним ланчем?
Изучая меня взглядом, Лола придвигается ближе и, наклонившись к моему рту, шепчет между поцелуями:
– Я не знаю, сколько буду занята. – Она отстраняется и гладит большим пальцем щетину у меня на щеке: – Мне нужно в душ, потом позвонить Бенни… Давай я напишу тебе, когда закончу?
– Ага напиши. – Мои слова звучат сдавленно, и я снова наклоняюсь вперед, целуя ее все более отчаянно.
Она мне необходима, как пища и вода. И я никогда не смогу утолить эту жажду.
Резко выдохнув, она отпихивает свой стул и оказывается у меня на коленях, шепча у моего рта:
– Не хочу уходить.
Скользя рукой по моей голой груди, она произносит:
– Давай вернемся в постель.
Мои джинсы расстегнуты и еле держатся на бедрах, и все, о чем я могу думать, – это как окончательно их снять, задрать ее футболку и заставить ее кончить прямо здесь, на моем обеденном столе.
Она прижимается ко мне, влажно скользя по моей ширинке.
– Садись на стол, – говорю я в ее приоткрытый рот. – И дай мне поцеловать эту маленькую вагину.
Покраснев, она отпрянула и прикусила губу:
– Мне нравится, как ты говоришь это слово.
– Я заметил. Из-за него ты ерзаешь и стесняешься. – Я провожу языком по ее губам. – Не совсем уверен, нужно еще поизучать. Но кажется, есть прямая связь между тем, как я это говорю, и тем, как быстро могу заставить тебя кончить.
Тем не менее я замечаю, что она так и не забралась на стол. Скользнув пальцами ей под футболку, я поглаживаю теплую мягкую кожу ее талии.
– Знаю, у тебя там все болит, – сочувствую я ей. – Но я буду хорошим мальчиком, обещаю.
Звонит ее телефон, и мы оба застываем.
– Увы, вторжение реальности, – бормочу я.
Лола делает недовольную гримасу:
– Ненавижу эти интервью.
– Но с каждым днем у тебя получается все лучше. – Поставив ее на ноги, я встаю рядом и, обхватив руками ее лицо, целую ее еще один раз. – Просто дай знать, когда закончишь.
