Решительно покачав головой, он не дает мне сказать и продолжает:
– Не знаю, на самом ли деле ты боишься, что наши отношения помешают твоему творчеству, или надеешься попридержать коней, пока не полюбишь меня. И в любом случае я не знаю, что с этим делать. Оба эти варианта отстойные. Он наклоняется, целует меня пониже уха и тихо говорит, почти касаясь губами кожи:
– Я влюблен в тебя, Лола, но при этом боюсь, что ты уничтожишь меня.
Глава 15
Оливер
У меня совершенно нет понимания, как вести себя с Лолой. И, если честно, с Джо тоже.
Я не видел ее целую неделю, и когда она появляется в магазине на следующее утро после нашего нескладного разговора у Фреда, то тут же направляется к стеллажам Marvel, едва помахав мне рукой, а Джо ее даже не окликает и не делает предложение руки и сердца прямо посреди магазина, как обычно. Вместо этого я чувствую, как он с меня глаз не сводит и оценивает мою реакцию.
– Лола здесь, – подбородком указывая в направлении, где она исчезла в проходе между стеллажами, сообщает он. Мое сердце словно на полной скорости вильнувшая в сторону машина.
– Ага, вижу.
Вчера вечером она предложила приехать ко мне, и до чего же охрененно было представить, каково это – отбросить все в сторону, упасть на кровать и, ни о чем не думая, заняться сексом. Но ни за что на свете я бы не согласился. Я практически чувствовал ее вину и сожаление, но Лола понятия не имеет, чего хочет прямо сейчас. Она – одно сплошное эмоциональное минное поле и не та, ради кого я сейчас готов добровольно по нему пройти.
Джо обходит стойку и встает рядом со мной:
– И ты не подойдешь к ней?
– Не то чтобы это твое дело, Джо, но нет. Может, попозже, но кажется, она пришла сюда за книгами.
– Не понимаю вас обоих, – бормочет он себе под нос.
– Я не собираюсь беспокоиться из-за мнения человека, который весь вечер смотрит видео, как доят коров, а потом про мужиков, тянущих грузовики веревками, привязанными к их плоти. – Шутить куда легче, ведь что еще я могу сказать? Сейчас я и сам не понимаю.
Часть меня – та, которая обожает Лолу и давно на ее стороне, что бы та ни сделала, – хочет взять на себя ответственность за все и чувствует, что я должен был предвидеть ее панику (по поводу работы и нас), что мне стоило бы быть более снисходительным к ее словам и что ужин с Эллисон выглядел ужасно. Но тот разговор в ее комнате, когда она захотела, чтобы я просто слонялся где-то поблизости, пока она сосредоточится на работе, показал мне, как молода на самом деле Лола. Скорее наивна. Впрочем, я и так это знал, просто не думал, что мне это аукнется. Полагаю, я и сам наивен.
Я очень хочу, чтобы Лола обрела всемирный успех, но меня по-прежнему сбивает с толку ее вывод, что я тут буду помехой.
И, наверное, я больше чем немного задет. Я всегда был самым верным фанатом Лолы и ее самым громким болельщиком. Черт, да я без конца носил футболку с «Рэйзором». Был самым преданным любовником, пусть это и продлилось всего неделю. Это больно, раз так легко от всего этого можно отмахнуться.
Но когда она рядом, я по-прежнему понимаю, что еще никогда так не хотел и не нуждался ни в ком. Это притяжение, почти физическая тяга быть к ней ближе. Одно осознание, что она здесь, в магазине, – и в груди словно поселяется рой пчел, гудящих и заставляющих вибрировать изнутри. Она распустила волосы и не накрасила пухлые губы. Я помню, как, лениво наклонив голову, она наблюдала за моими поцелуями вниз по ее телу, ощущение ее бедер у меня на плечах, мед ее вагины у меня на языке.
Подняв взгляд над комиксом, что она читает, и поймав меня на подглядывании, Лола несмело машет мне рукой. Я машу ей в ответ, затем поворачиваюсь и вижу, что прямо за мной стоит Джо, глядя то на меня, то на Лолу, после чего качает головой.
– Ну это просто херня какая-то, – замечает он.
– Все нормально. – Я вскрываю упаковку монет и бросаю их в кассу.
– Нормально? – переспрашивает он. – Неделю назад она вошла сюда и взобралась на тебя, как на дерево, а я сейчас ведет себя, будто ты тут библиотекарь.
– Сейчас все сложно, – вздыхаю я. Я люблю ее, но прямо сейчас не хочу быть с ней. Мне нужно куда большее.
– Знаешь ведь, да, она ведь по-прежнему тобой увлечена?
Закрыв кассу, я бросаю на него раздраженный «это не твое дело» взгляд.
– Я знаю, Джо.
Но его это не останавливает:
– И?
– И я начинаю подозревать, – она была права, когда беспокоилась, что мы все испортим, – отвечаю я. – Может, нам стоило бы оставаться друзьями.
Я здороваюсь с подошедшим покупателем, и Джо отходит в сторону, пока тот оплачивает покупку. Положив ее в пакет, я с улыбкой протягиваю ее ему. Джо тем временем не сводит с меня неодобрительного взгляда.
– А ты не забыл про ту часть этой теории, где ты в нее влюблен? – интересуется он.
Облокотившись на стойку, я провожу руками по лицу:
– Не забыл.
– Тогда какого хера ты тут делаешь, раз она сейчас здесь?
Я качаю головой и смотрю, как она с уставшим взглядом листает комикс, параллельно слушая кого-то по телефону:
– Джо, это не твое дело, и все непросто.
– Ты собираешься снова встретиться с Эллисон? – спрашивает он.
Мой желудок в ужасе подпрыгивает:
– Это был просто ужин.
Он понимающе кивает:
– Это типа как всю жизнь ешь шоколад «Хершис», и думаешь, что он вкусный. А потом однажды пробуешь «Шпрюнгли»
[50], и такой: чуваки, «Хершис» просто дрянь!»
Я поднимаю на него взгляд:
– Шпрюнгли?
– Местечко в Швейцарии и марка шоколада. У моих предков дом в Швейцарских Альпах.
Теперь я поворачиваюсь к нему всем телом, уставившись на него во все глаза:
– Офигеть! Ты кто вообще?
Он со смехом отвечает:
– Ну, очевидно, не парень по имени Джо.
– Нет-нет, не говори мне, – я поднимаю руку. – Это испортит всю тайну.
Слегка пожав плечами, он направляется к кабинету. В это время звенит колокольчик, и входят Финн с Анселем.
– День добрый, Финниган, – приветствую я. – Не знал, что ты сегодня в наших краях.
От этого прозвища он бросает на меня агрессивно-снисходительный взгляд и снимает куртку:
– Взял недельку отдохнуть.
Ансель с улыбкой прерывает нашу светскую беседу:
– Обедать идем? Я тут с голоду умираю.
