— Я так рада, что Вы вернулись, — прошептала напряженно Катя, ощущая в душе ликование от его появления. В тишине избушки ее слова прозвучали довольно громко.
Иван, быстро стянул шапку и бросил ее на сундук, стоящий неподалеку от входа. Не раздеваясь, он проворно приблизился к сидящей на постели девушке. Его глаза с дикой радостью пробежались по ее густым темным распущенным волосам, бледному влажному от слез личику и сверкающим голубым глазам.
— Вам было плохо без меня? — спросил он ехидно.
Все радостные приветливые слова, которые Катюша готовила в течение последних суток в его адрес, вмиг испарились из ее головки. Ах, он еще издевается? Он прекрасно знал, что она не может обходиться без него и, специально наказал ее своим трехдневным отсутствием, а теперь еще и подтрунивает над ней. Катя опустила глаза на свои дрожащие ручки, пытаясь сдержаться и не ответить ему грубо, смертельно боясь, что он снова уйдет.
— У меня все хорошо. Я просто плохо спала ночь, — промямлила она глухо.
Он наклонился над ней, и осторожно пальцами приподняв ее подбородок, заставил посмотреть на себя.
— Следы от слез отчетливо заметны на Вашем личике, — произнес он твердо и глухо. — Я же знаю, что Вам было плохо без меня. Отчего же Вы не признаете это?
Его глаза жгли ее темным светом, и Катя до крайности смутилась.
Именно в этот миг она невольно отметила, что Иван изменился. Его облик стал другим. Густая темная борода и усы исчезли, открыв довольное приятное лицо. Твердые высокие скулы, волевой подбородок, прямой нос и красиво очерченные, чуть полноватые губы, делали его лицо до невероятности мужественным и притягательным. Его густые русые волосы, собранные в хвост, довершали его новый образ. Даже пахло от Ивана как-то приятно и свежо. Катя долго смотрела прямо в его обновленное напряженное лицо и думала, сколько же ему на самом деле лет? В первые дни знакомства, Иван Алексеевич показался ей зрелым пожившим человеком. Чуть позже, присмотревшись к нему внимательнее, девушка отметила, что его глаза достаточно молоды, и решила что ему не более сорока лет. Сейчас же она с удивлением заключила, что ошиблась и, ему нельзя было дать более тридцати. Борода и усы явно портили, старя его лицо и скрывая четкие правильные мужественные черты. Его зеленые глаза в сочетании с темными бровями и более светлыми прядями волос, сейчас выглядели невероятно выразительно, что не замечалось девушкой ранее.
Иван видел, что Катюша с нескрываемым интересом рассматривает его и его существо наполнилось невероятной нежностью к этой темноволосой прелестнице.
— Так лучше? — спросил он бархатным обволакивающим баритоном и улыбнулся ей белозубой улыбкой. Катя окончательно смутилась.
— Что лучше? — переспросила она, и быстро убрав его пальцы со своего подбородка, опустила глаза.
— Без бороды? Как Вы считаете, Екатерина Васильевна?
— Мне все равно, — промямлила девушка и отвернулась от него.
Иван, не отрываясь, смотрел на девушку и хитро щурился. Он прекрасно видел минуту назад ее заинтересованный взгляд. А теперь Катюша пыталась убедить его, что он ей не неинтересен. Только теперь Иван вспомнил, что не снял с плеч тяжелую суму, которая оттягивала его спину. Он резко стянул с себя мешок и поставил суму на пол. Расстегнув пуговицы на тулупе, он стянул его и небрежно бросил на кровать. Присев на корточки над своей поклажей, он быстро извлек верхние вещи и положил осторожно их на кровать рядом с девушкой.
— Посмотрите, Катюша, это Вам, — произнес он грудным голосом и замер над ней.
Катя быстро взглянула на него, а затем перевела такой же быстрый взгляд на его дары, лежащие сбоку от ее бедра. Мягкая расческа, флакончик духов, белая пуховая шаль и еще одна небольшая белоснежная обтянутая тканью коробочка, вмиг вызвали в девушке интерес. Она подняла на него взор и тихо пролепетала:
— Спасибо.
Катя невольно опустила ладонь на коробочку с духами и, открыв ее, понюхала. Вкусный приятный запах сирени наполнил ее ноздри, и девушка медленно улыбнулась. Щетка для волос привлекла ее внимание. И Катя умело, взяв ее, осторожно провела щеткой по своим густым волосам. Прядь вмиг заблестела и Иван, который словно ястреб следил за всеми действиями девушки, не сдержавшись, осторожно прикоснулся ладонью к ее волосам.
— Они такие мягкие, — проворковал он. — Словно шерстка у котенка…
Катя замерла с расческой в руке и занервничала. Его намерения приласкать ее не прерывались даже на некоторое время. И вновь Катя подумала, что как было бы хорошо оказаться подальше от этого глухого места, которое стало для нее словно ловушка. Рука молодого человека прошлась вниз по ее волосам и, в следующий миг он присел рядом с нею на кровать. Его рука продолжила перебирать ее волосы, и Катюша напряженно взглянув прямо ему в лицо, очень осторожно попросила:
— Иван Алексеевич, я вновь прошу Вас. Отвезите меня в Петербург, — голос ее сорвался, но она судорожно сглотнув, продолжала. — Отчего Вы не можете понять, что я не могу находиться здесь, вместе с Вами. Это не правильно и…
Она не успела договорить, ибо Иван стремительно и жадно схватил ее в объятья и, повалив на кровать, начал неистово целовать ее губы. Катя едва не задохнулась от его натиска и попыталась вырваться. Его горячий неистовый рот все сильнее распалялся и почти кусал ее губки. Катя застонала под ним и начала неистово отталкивать его, но у нее ничего не получилось. Спустя, лишь минуту, молодой человек отстранился от нее, чуть приподнявшись над нею на руках. Разъяренно вперив в испуганные глаза девушки свой темный угрожающий взор, он произнес хриплым голосом:
— Если я еще раз услышу от Вас о том, что Вы хотите уехать, Вы будете подвергнуты еще большему наказанию, чем это…
В последующие дни Катя в полной мере ощутила, что значит недовольство Ивана. С ней он вообще перестал разговаривать и даже не смотрел в ее сторону. Целыми днями он пропадал на охоте, возвращаясь лишь поздно вечером. Часто он приходил в синяках и царапинах, оставленных дикими обитателями леса на его теле. И Катюша видя, как он обрабатывает небольшие раны и порезы, хотела помочь, но не решалась предложить свои услуги, ибо его взгляд выражал такою неприязнь, что девушка невольно сжималась от неприятного озноба. Она была немного ошарашена его изменившимся поведением. Каждый вечер, уже приготовив ужин, она взволнованно ждала его прихода, в душе опасаясь, что Иван не вернется. Едва он входил в избушку, тревога вмиг оставляла сердце девушки. Она приветливо улыбалась мрачному охотнику и пыталась наладить с ним разговор. Но Иван не отвечал ей и лишь холодно сверкал на нее своими темно-зелеными глазами. Затем, молча, съедал приготовленный ею ужин и отправлялся заниматься домашними делами. Колол дрова, разделывал туши пойманных животных или чинил избушку.
Катя, видя его молчаливое недовольство, которое так и сквозило во всех действиях Ивана, старалась угодить ему или же тихо сидела в своем углу на кровати. После первой недели этого напряженного молчания Иван стал немного приветливее с Катюшей и начал говорить с ней односложными фразами типа:
