– Отчего-то меня терзают сомнения, что мадам Скарятина невероятно хороша, как заявил нам сейчас Дмитрий Петрович, – вновь заметил Васильчиков. Александр Григорьевич постоянно во всем соперничал с Дмитрием. Имея вредный и довольно заносчивый нрав, Васильчиков, как и обычно, решил опустить Скарятина в глазах сослуживцев.
– На каком основании Вы так решили, даже не видя ее? – произнес с вызовом Дмитрий.
– Вы Дмитрий Петрович сказали, что она безумно влюблена в Вас. Вряд ли прекрасная женщина, знающая о своих достоинствах, стала бы показывать так яро свою любовь. Согласитесь со мной господа. Оттого я делаю вывод, что она, скорее всего невзрачная простушка, некая серая мышь, которая обомлела, увидев Вас такого эффектного, бравого и богатого. Ведь так Скарятин?
– Я не собираюсь более обсуждать свою жену с Вами сударь! – воскликнул Скарятин, обидевшись и отвернувшись от Васильчикова. И обводя, всех глазами произнес. – Прошу Вас всех господа, к семи двадцать третьего числа пожаловать в мой дом.
– Спасибо Дмитрий Петрович, мы обязательно придем, – улыбаясь, заметил капитан корабля, хлопая по плечу Дмитрия, и, подойдя к Скарятину, уже тише добавил. – Не обращайте внимания на Васильчикова. Он всегда против Вас, оттого и говорит так зло.
Севастополь, особняк Скарятиных,
1831 год, Март, 20
Дмитрий порывисто вошел в дом, и почувствовал ее присутствие сразу же. Подняв голову, он заметил наверху лестницы Аглаю в прелестном аквамариновом платье, с открытыми плечами. Ее светлые волосы были собраны гладко по головке, и спускались с боков крупными завитками-прядями на плечи. Она показалась Дмитрию сказочно-прекрасной и невероятно родной. Он стремительно взлетел вверх по ступеням и остановился в шаге от нее. Сверкающие яркие темные глаза жены, которые смотрели на него с обожанием, заставили сердце Скарятина забиться быстрее. Не говоря ни слова, он порывисто прижал молодую женщину к себе, и впился губами в ее пленительный рот. В ответ Глаша обвила его шею нежными ручками и привстала на носочки, податливо прижимаясь к его широкой груди. Лишь спустя несколько минут он отстранился от нее, и его пальцы ласково провели по ее мягким прядям волос, которые красиво обрамляли ее личико.
– Вы все так же прекрасны, моя птичка, – произнес он грудным голосом, ища в ее прелестных глазах, подтверждение тому, что она все еще любит его. Ее любящий взгляд развеял все его страхи, по поводу того что она что-то вспомнила из прошлого и Дмитрий облегченно вздохнул.
– Кузьма, сообщил, что “Меркурий”, причалил час назад, – сказала она, с придыханием, нежно улыбаясь.
– Вы ждали меня?
– Ждала… Вас не было так долго, мой дорогой, – проворковала она.
После ее слов, Скарятин подхватил Глашу на руки и быстро понес жену в сторону спальни. Лишь спустя полчаса, после стремительной атаки, и упоительной близости, Дмитрий чуть остыл, и устало откинувшись на спину, ласково и властно прижал жену к себе.
– Благодарю Вас моя птичка, – произнес тихо Дмитрий. Его рука ласково гладила ее ягодицы, а Глаша перебирала темную поросль на его груди. Вдруг он резко сел, как будто что-то вспомнив, и осторожно перевернул молодую женщину на спину. Его взгляд, изучающий и жесткий, прошелся по ее фигуре, и он отчетливо увидел ее выпуклый выступающий округлый живот. Его ладонь тут же опустилась на эту возвышенность, и он осторожно провел по нему.
– Вы тяжелы? – спросил Дмитрий, переведя взгляд на взволнованное лицо Глаши.
– Уже шестой месяц, – произнесла Аглая тихо.
– Я подумал, что мне показалось, – заметил он задумчиво. А затем он ласково улыбнулся и, склонившись над ней, страстно прошептал. – Я очень рад, что у Вас будет ребенок, моя птичка.
Он вновь овладел ее губами, думая лишь о том, что теперь ради малыша, Глаша будет вынуждена простить ему, все неприятные моменты из жизни которые были в прошлом. “Этот ребенок, станет залогом нашей дальнейшей счастливой жизни…“ – думал довольно Скарятин, обнимая податливое нежное тело жены.
Едва подняв с прилавка тяжелую корзину, Аглая невольно подняла глаза и встретилась глазами с молодым темноволосым мужчиной. Горожане сновали по рынку, обремененные своими заботами и делами, но этот молодой человек, словно никогда не спешил, и не двигался с места. Он как-то странно изучающе навязчиво смотрел на нее, и это весьма не понравилась Глаше. Она сделала вид, что не заметила настойчивого взгляда офицера в военной морской форме и, повесив корзину с фруктами на локоть, поблагодарила лавочника. Повернулась в направлении мостовой, она едва успела сделать лишь пару десятков шагов, как на ее пути возник все тот же офицер с настойчивым цепким взглядом. Сняв свою фуражку, он вежливо поклонился ей.
– Поручик Васильчиков Александр Григорьевич, к Вашим услугам. Позвольте мне помочь Вам сударыня? Ваша ноша слишком тяжела, для столь хрупкой женщины, – он приветливо улыбнулся. И сразу же расположил к себе Глашу.
– Я буду весьма благодарна Вам, сударь.
– Вы далеко живете?
– В двух кварталах, на морской улице.
– Тогда если позволите, я провожу Вас до дома, и помогу донести Вам корзину.
– Вы очень любезны, – улыбнулась она в ответ.
Глаша передала корзину с продуктами молодому человеку, который легко подхватив ее в правую руку, подставил левый локоть Аглае. Она взялась за предложенный локоть Васильчикова, и последовала с ним по вымощенной булыжниками мостовой.
Всю дорогу до дома они шли молча. Александр Григорьевич то и дело заинтересованно поглядывал на молодую женщину, и ей казалась, что он хочет завести разговор, но не решается. Через четверть часа они достигли ажурной решетки дома Скарятиных.
– Вот мы и пришли, сударь. Благодарю Вас, – произнесла Глаша, кокетливо улыбнувшись, останавливаясь у открытой чугунной калитки.
– Я весьма рад, что смог быть Вам полезным, – поклонился одной головой поручик, сверкая карими глазами, ставя тяжелую корзину на каменную цветную дорожку, которая вела к парадному подъезду. И не удержавшись, спросил. – Могу я узнать Ваше имя?
– Ах, простите меня, я не представилась. Скарятина Аглая Михайловна.
На лице поручика отразилось крайнее удивление, а затем замешательство.
– Не знал, что у Дмитрия Петровича есть такая прелестная родственница, – пролепетал он, вновь пройдя изучающим взглядом по молодой женщине.
– Он мой муж, – просто ответила Аглая. – Вы знакомы?
Отчего-то после ее слов поручик сильно побледнел и сухо заметил:
– Имею честь знать его по службе.
– Барыня, давайте я заберу, – послышался голос служанки, появившейся у ворот. Она умело взяла тяжелую корзину, и направилась с нею к дому.
– Извините, меня ждут дела, – невежливо буркнул Васильчиков и поспешил скрыться в суматохе улицы.
Аглая переживала за вечер. Ведь это был первый прием, который она устраивала в своей жизни. Уже с утра она вертелась по дому, проверяя все ли в порядке. Дмитрий еще в обед ушел в военное ведомство, и к шести обещал вернуться. Однако без четверти семь Скарятина все не было. Аглая уже нервничала, что вот-вот будут прибывать гости, а она не знает ни одного приглашенного. Она прекрасно понимала, что если Дмитрий немедленно не вернется, то она будет выглядеть смешно и глупо. Глаша стояла в парадной, нервно комкая кружевной платок, рассеяно отвечая слугам на вопросы, и напряженным взглядом смотрела на дверь, отчаянно желая, чтобы появился Скарятин.
