Позади, в сотне метров от коралловой стенки, недавно подросший черепашонок изо всех сил спасался от настигающей его акулы. Разность в скорости была фатальна, и успеть укрыться в сплетениях кораллов ему не суметь. Акула уже оценила оставшееся до стены атолла расстояние и в данный момент обходила черепашонка по широкой дуге, чтобы отрезать от спасительного мелководья и атаковать в лоб. Мгновение Гьярдар наблюдал за происходящим. Жизнь есть жизнь, и естественный отбор создан Мирозданием для того, чтобы она совершенствовалась из века в век во всём своём разнообразии. Но черепашонка было откровенно жаль: малыш ещё не стал взрослым, и шансы заведомо не равны. Воин не стал противиться желанию заступиться за малыша и в несколько мощных гребков оказался между ним и акулой, грозно надвигаясь на хищницу.
Столь явная агрессия озадачила акулу, и она сменила цель, закладывая вираж вокруг Сияющего. Несколько мгновений хищница размышляла, стоит ли атаковать нового противника. Противник имел мощное тело, но был на два метра короче, а его пасть была совсем маленькой. Акула пришла к выводу, что смертельно опасные зубы в таком небольшом рту уместиться никак не могут, следовательно, всё преимущество на её стороне. Хищница поднырнула под Сияющего и резким ускорением атаковала его снизу. Гьярдар коротким импульсом энергии вызвал небольшой ультразвуковой удар и направил его в акулий мозг. Хищницу швырнуло на курсе, отбрасывая, и на мгновение утратившая координацию движений акула промчалась мимо.
Столь неожиданный отпор привёл хищницу в ярость, и она не пожелала делить собственные охотничьи угодья с невесть откуда взявшимся конкурентом. Акула разорвала дистанцию, быстро оправилась от причинённого врагом ущерба и на максимальной скорости рванулась в атаку, заходя воину в тыл. Гармоничный воин не стал тратить время на разворот и нанёс удар из неподвижного положения, задействовав спинной мозг. Мощный ультразвуковой импульс вспорол нервную систему акулы, швыряя хищницу в жестокие судороги, и шестиметровая противница забилась в конвульсиях, беспомощно падая в бездонную океанскую толщу. Убивать акулу не хотелось, и Гьярдар прекратил воздействие, аккуратно выравнивая смятый в предсмертное месиво энергоконтур хищницы. К акуле вернулась способность управлять своим телом, она отчаянно заработала хвостом и спешно скрылась вдали, густо распространяя вокруг себя эманации страха.
Вместе с акулой попряталась вся окружающая живность, и подводная коралловая стена опустела, словно вымерла. Пришлось уплыть на другую сторону атолла, чтобы местные обитатели смогли успокоиться. Память у рыб короткая, так что долго ждать не пришлось. Спустя несколько частей подводное царство сочных красок вновь кишело тысячами разнообразных рыбок и рыбин, а вот черепашонка видно не было. Видимо, прятался где-то в коралловых дебрях. Черепаха не рыба, у неё с памятью всё в порядке. Что ж, впредь будет осторожнее. Гьярдар описал вокруг атолла подводный круг, убеждаясь, что кроме акулы ультразвуковыми ударами никого не задело, и вышел на берег.
Тёплые лучи Ярило припекали добротно, даром что звезда совсем невелика, и Харрийский воин улёгся на белоснежный коралловый песок неподалёку от перехватчика, скрываясь в тени пальмовых крон. В ласковой теплоте морского побережья его стала одолевать дремота, дел не имелось, времени было полно, и Гармоничный воин погрузился в сон.
Во сне ему виделся родной Арис, родовой замок на широкой возвышенности, со всех сторон окружённой исполинским лесом, упирающимся в заснеженные горные хребты, на отвесных отрогах которых селились грифоны. С одним из них Гьярдар летал наперегонки, как когда-то в детстве, когда у старшей пары братьев появились собственные грифоны. Только во сне грифон почему-то был диким и не принадлежал никому. Гьярдар пытался его догнать, чтобы приручить, и зависший в воздухе неподалёку отец скептически качал головой.
– Бесполезно, сын, – всегда тяжёлый и при этом добрый голос отца на этот раз звучал с хитрецой. – Грифон слишком взрослый, время упущено, его уже не приручить и потому разумней и добрей позволить ему жить прежней жизнью. Лучше заведи себе Валькирию. Толка будет больше.
– Какие могут быть Валькирии, отец?! – возмутился Гьярдар, которому почему-то не хватало всех собственных сил вкупе с Кристаллом Полёта, чтобы догнать дикого грифона. Грифон опережал его на какие-то полметра, Гьярдар пытался дотянуться рукой до хвоста, но не доставал.
– Разве ты не в курсе? – к хитреце в отцовских интонациях прибавился столь же хитрый прищур. – Валькирии могут быть Прекрасные, Рождённые в Священное Лето и Гармоничные. Тебе нужна Гармоничная.
– Где ж я её возьму, – отмахнулся воин. – Ты же знаешь, дома мы не нашли подходящих кандидаток, слишком разные энергопотоки. А сейчас я служу на окраине Пограничной, в системе Ярило. Здесь вообще всего одна Гармоничная жена, она из касты Мастеров. И с ней что-то не то.
– Что-то не то. – Отец из весёлого стал хмурым. – С ней беда. – Он насторожился: – Тихо! За нами следят! – И исчез вместе с диким грифоном.
Гьярдар огляделся. Вокруг никого не было, но натасканный энергоконтур Гармоничного воина ощущал слабые отголоски работы поля преломления. Кто-то находился совсем рядом, оставаясь невидимым. Тогда боец решил подманить скрывающегося врага. Он опустился на землю, лег под деревом и притворился спящим. Уловка подействовала. Невидимый противник приблизился к нему и замер, пытаясь незаметно встроиться в энергопоток. Стало ясно, что вражеский шпион желает определить, насколько крепко спит Гьярдар, чтобы украсть у него броню и оружие, потому что они лежат рядом. Внезапно его щеки коснулись женские губы, и Гьярдар резким движением вскочил на ноги, просыпаясь.
Рядом было пусто. Ярило по-прежнему припекало, тёплые волны с тихим шелестом накатывались на узкую полоску песчаного пляжа, над головой лёгкий морской бриз лениво шевелил пальмовые кроны. Броня и оружие лежали неподалёку, защитное поле исправно функционировало. Кроме Гьярдара и десятка маленьких крабов на крохотном атолле никого не было. Могучий воин расслабился, потёр рукой глаза и вызвал мурашки на теле. Короткая дрожь вкупе с кожными сокращениями стряхнула с тела прилипшие песчинки, и в следующий миг Гьярдар молниеносным выпадом выбросил руку в пустоту и схватил за ухо невидимого шпиона.
– Ай! – раздался звонкий женский вскрик. – Ты чего?! Больно же! Отпусти! За что?!
– За ухо! – наставительно изрёк Гармоничный воин, безошибочно нащупывая в энергоконтуре невидимого шпиона Кристалл Преломления.
Боец принудительно деактивировал средство маскировки противника, и перед ним возникла точёная женская фигурка в мономолекулярной броне Валькирии. Но в текущий момент впечатления от эталонных пропорций идеального тела были несколько смазаны неуклюжей позой очаровательной воительницы. Валькирия с обиженной гримаской на лице стояла, вытянувшись на носочках со склонённой набок головой, и обеими руками держалась за могучее предплечье Гьярдара, в здоровенном кулачище которого было сжато её миниатюрное ухо.
– У меня четверо братьев, – издевательски произнес Харрийский воин, – и восемь сестёр! Кого ты хотела обмануть?! Зачем ты собиралась украсть у меня броню?
