– Скорее всего Мамонтов послал, – произнес в трубку Тимур. – Его человек, наверное. Крутой.
– Что значит – крутой? Я плачу деньги охране, всех этих уродов содержу.
– Но ты же знаешь, в таких делах на каждого сильного есть еще более…
– Ты мне не дури голову! Быстро ко мне! И Супонев пусть приедет.
– Еще одна новость. Якубовский деньги нашел.
– Врет.
– Не знаю.
– Сейчас не до этого.
– По-моему, тоже врет.
У Гаспарова было такое состояние, что хотелось сломать телефон, раскрошить, раздолбать его, растоптать. Но Эдуард Таирович лишь швырнул его на сиденье машины. Водитель и охранник втянули головы в плечи, таким злым и расстроенным своего шефа они видели впервые.
Гаспаров закурил.
– Да быстрее же, урод!
Машина буквально влетела во двор, съехала в подземный гараж. Гаспаров даже не стал ждать, когда ему откроют дверцу, сам выскочил из салона и побежал по лестнице в дом.
– Что это с ним? – спросил один из охранников у телохранителя. – Его что, бешеный пес за задницу укусил?
– Тихо, – телохранитель прижал палец к губам, – лучше под руку не попадайся, а то морду разобьет.
– Понял, – и охранник быстро исчез из подземного гаража.
Гаспаров бегал по гостиной, не зная, за что схватиться. Через полчаса во двор въехали два автомобиля. На одном с двумя телохранителями приехал Супонев, на другом – Тимур. Гаспаров встретил их, держа кий двумя руками. Он был похож на рыцаря с пикой, готовящегося к тяжелому поединку.
– Что у вас там? – глядя в пол на узоры мягкого ковра, спросил Эдуард Таирович.
– Все погублено. Трехмесячная работа пошла коту под хвост.
– Как чужой попал в дом?
– Завалил одного охранника, затем завалил другого. Правда, не убивал, – тихо сказал Супонев и пригладил аккуратные бакенбарды.
– Это Мамонтов, – грозно произнес Гаспаров, – наверное, ему, скотине, мало, что мы его людей положили и студию сожгли? Наверное, мало, не хочет покоряться. Сколько мы потеряли? – глядя на Супонева тяжелым взглядом, спросил Гаспаров.
– Думаю, тысяч четыреста. Я еще толком не подсчитал. Это прикидка, пятьдесят туда, пятьдесят сюда. Гаспаров выругался матом, ударил кием в пол:
– Что за дрянной день!? В банке проблемы, только от проверки отбились, а тут – на тебе!
– Тут вот что интересно: он искал женщину.
– Женщину? Кто искал?
– Этот тип, – сказал Тимур, – который в дом влез. Он все и попортил.
– Попортил? – выкрикнул Гаспаров, брызнув слюной. – Да он, скотина, фильмы погубил! Вы уже, наверное, все исходники уничтожили?
– Да, уничтожили, как положено. Вы же сами говорили, чтоб никаких концов не оставалось, лишь лазерная копия – и все о'кей.
– О'кей, о'кей.., хорошо тебе такими словами бросаться. А деньги-то мои, их-то не вернуть в ближайшее время. Одно хорошо, что не менты накрыли.
– Даже не знаю, что лучше, – резонно заметил Супонев, садясь в кресло и закидывая ногу за ногу.
Он уже побывал на месте и успокоился, в отличие от Гаспарова, которого новость застала врасплох.
– Ты не нервничай, Эдуард, давай подумаем, как дальше жить, чем дальше заниматься.
– Почему его не взяли?
– Ну, знаешь, я тебе на этот вопрос ответить не могу.
– Охрану усилили? Сколько человек было в доме?
– Восемь, из них шесть охранников, – сказал Тимур.
– Восемь? И не могли совладать с одним?
– Как видишь, не смогли, Эдуард.
– Что ты заладил одно и то же – не смогли, не смогли?! Сами с Тимуром будете охранять, будете сидеть там минералку пить и следить за всем, если службу наладить не можете.
– Все было налажено. Не кипятись, Эдуард. Понимаешь, он какую-то бабу искал.
– Какую еще бабу? Что ты мне заладил одно и то же? Бабу искал… Мало ли кто кого у нас искал? Но работу-то не портили!
– Да, такого еще не было.
– Мамонтов… Это он, скотина! Ты телефон его знаешь?
– Могу узнать.
– Узнай быстро, попробую с ним побазарить. Теперь чинный и спокойный бизнесмен Гаспаров походил на матерого уголовника. Он даже фразы отпускал такие, что Супоневу с Тимуром приходилось втягивать головы в плечи.
– Выясни, разберись, кто это был. Найди его, иначе это может плохо кончиться.
– Что теперь с журналисткой делать? – задал вопрос Тимур.
– Ничего пока не делай. Пускай сидит, кормите ее. Тимур неопределенно покачал головой.
– Я пока решения не принял, ты головой не качай, а то она у тебя, Тимур, может с плеч слететь.
– Этого я не слышал, – вставил Тимур. – Выпить можно?
– Пей, – уже немного успокоившись, произнес Гаспаров. – Да и сам я выпью. Достали все, хоть возьми и уедь куда-нибудь. Так ты говоришь, тысяч четыреста пятьдесят потеряли?
– Может, и больше, еще цифры не подбил.
– Подбей, – резко бросил Гаспаров.
Тимур уже наливал себе и шефу коньяк.
– А мне? – сказал Супонев.
– И тебе можно, – Тимур налил в три хрустальных стакана.
– Мерзкий сегодня денек, просто мерзкий! Давно такого не случалось. Охранник сильно ранен?
– Бедро прострелили – мякоть.
– Чего же вы его не уложили? Нам же теперь надо свернуть все производство, спрятать концы.
– Что нам? Мы же клипы снимаем, никаких баб. Есть еще одна плохая новость, Эдуард, – Супонев поднялся, взял стакан с коньяком.
– Что тянешь? Говори сразу!
– Он альбомчик прихватил.
– Тот самый? – скосив глаза на Супонева, задал вопрос Гаспаров.
– Альбомчик с актрисами, мать их™ – Почему? Кто позволил?
– Он в монтажной лежал на столе, а в нем телефоны, адреса, имена…
– Вашу мать!.. – Гаспаров швырнул стакан на пол, тот разбился на несколько кусков. На ковре образовалось темное пятно. – Да вы что, совсем головы потеряли? Ты куда смотрел?
– Альбом всегда у режиссера. Мало ли кто ему понадобится?
– Свернуть все.
– Я уже отдал распоряжения.
– Чтобы там никого! Все законсервировать, все остановить. Мамонтова телефон давай.
Супонев вытащил мобильник из кармана, отошел к окну и принялся звонить. Через пару минут подошел со своим телефоном, подал его Гаспарову.
