Когда стало темнеть, Тимьена сложила мольберт, бросила его и краски на сиденье в кабине и сама залезла в машину. Включив радио, она проверила монитор и обнаружила поисковый резонирующий сигнал на собственной частоте. Когда Тимьена включила передатчик, этот сигнал заглушил ее частоту. Она ударила по кнопке выключения и посмотрела на темнеющий склон холма, на другой стороне которого располагалась Ферма. Ее нельзя было разглядеть от места стоянки фургона, но Тимьена ощущала чье-то недоброжелательное присутствие.
И по-прежнему Карлос не подавал никаких признаков жизни.
Через несколько минут наступит полная темнота. Тимьена нервно ощупала небольшой автоматический пистолет в кобуре на запястье.
«Почему, черт возьми, Карлос задерживается?!»
Она выключила огни и сидела в сгущающейся темноте. Радар со стороны Фермы продолжал работать. Ее радио глушили — им не воспользуешься. Дело принимало скверный оборот. Тимьена встала, тихо продвинулась к задней двери и вышла на сторону, противоположную Ферме. Сам фургон послужит ей щитом от этого поискового луча. Она опустилась на четвереньки и быстро поползла в сторону высокой травы. Тимьена видела коров ниже на пастбище и, подчиняясь инстинкту, направилась к ним. Она выросла на ранчо в Вайоминге, и хотя предпочла бы приблизиться к стаду верхом на лошади, не ощущала угрозы от животных. Опасность была позади, где-то там, наверху, и исходила от фермы Хельстрома. Коровы помогут ей спрятаться, скроют от радара. Если Карлос вернется, он включит свет на стоянке. Она заметит его, будучи здесь, на пастбище, в безопасности. Но почему-то Тимьене не верилось, что Карлос вернется. Вся ситуация казалась абсурдной с самого начала, и она Доверяла своей интуиции.
Из записей Нильса Хельстрома:
«Первобытная планета Земля является ареной постоянной конкуренции, где выживают только самые гибкие и находчивые. На этом испытательном полигоне, где погибли даже могущественные динозавры, есть один постоянный свидетель, и он — наш проводник к выживанию нового человечества. Это насекомые, которые появились за триста миллионов лет до возникновения сообщества людей, но мы сумеем наверстать упущенное. Сейчас они доминируют на Земле и хорошо этим пользуются. В каждом новом поколении испытываются новые формы и функции, преобразуясь в спектр столь безграничный, как безгранично воображение сумасшедшего. А то, что могут насекомые, мы, рожденные в Улье, тоже сумеем, потому что мы — свидетели их деятельности».
Старый Харви вывел группу через замаскированный выход в северной части Улья. Убрали дерн, пень с бетонной пробкой отъехал в сторону на бесшумных шарнирах, и группа вышла в темноту ночи. Они были довольно легко одеты для этой холодной и темной ночи, но никто не обращал внимания на озноб. У каждого имелся парализатор, а на лице — маска ночного видения с мощным инфракрасным излучателем (производства Улья). Они походили на группу ныряльщиков, а их парализаторы напоминали странные раздвоенные копья. Перед тем как уйти, они установили маскирующий пень на место и уничтожили любые следы того, что здесь существует проход.
Веером растянувшись по полю, работники двинулись на север.
Старый Харви выбрал двадцать три ключевых работника, главным образом — агрессивных мужчин, и проследил за тем, чтобы женщины приняли гормональные препараты, прежде чем дал им точные инструкции.
Эта чужачка нужна им живой. Нильсу нужна информация, которой она обладала. Женщина, вероятно, спустилась вниз к коровам. Коров можно спугнуть ультразвуком, но ни одна из них не должна быть убита. Это не прочесывание — просто поиск. Только чужачка в конце концов отправится в чан, но это случится лишь после того, как она выдаст необходимую информацию.
Давно уже Харви не принимал участия в охоте, и сейчас чувствовал, как возбуждение охватывает его все сильней и сильней, и сердце гулко бьется в груди, и кровь играет в жилах старого работника.
Харви дал знак Салдо перейти на левый фланг, а сам сместился направо. Ночной воздух говорил ему о многом. Здесь присутствовал запах скота, пыли в высокой траве, сырой земли и едва заметные флюиды насекомых и земляничного дерева. Все это ощущали его чувствительные ноздри. Но Старый Харви не мог определить запах, который указывал бы, что чужачка находится впереди. Что ж, если она и спряталась там, с масками ночного видения они отыщут ее.
Салдо занял указанную позицию, и Старый Харви успокоился. Этот молодой человек хотя еще и совсем зеленый юнец, но потенциал его огромен. Регулярные доклады, которые он представлял Хельстрому, радовали. Салдо входил в двадцатку кандидатов, способных когда-нибудь в будущем занять место Хельстрома. Он происходил из недавно выведенной породы. Темноволосый и гибкий, полный энергии и желания отличиться, но обладающий умом, с каждым днем все более уверенно заявляющем о себе. Когда-нибудь Салдо возглавит Улей, или, может быть, решит создать собственный рой в новом Улье.
Поисковая группа растянулась широким веером, открыто спускаясь к пастбищу. Старый Харви заметил, что ночь благоприятствует поискам. Тучи закрывали небо, затемняя запоздало появившуюся убывающую луну. Стадо можно было отчетливо разглядеть с помощью масок ночного видения. Но он не сводил глаз с разбросанных группок деревьев, не обращая внимания на коров. Они прошли мимо животных, почти не потревожив их, хотя теплый запах коров разбудил охотничий инстинкт группы. Салдо с двумя помощниками осмотрел стадо, чтобы удостовериться, что среди животных не скрывается чужачка.
В работниках просыпался охотничий азарт, и его нельзя было сбрасывать со счетов. Это было заметно по повышенной нервозности группы и избытку выделяемых гормонов, которые начали пугать животных. Сначала отдельные коровы, а затем и группы фыркали и отбегали в панике, стуча копытами. Старый Харви пожалел, что не включил при подготовке специальные гормоны для подавления агрессивности. Слабые химические сигналы, которые посылали животные, были полезны, но сейчас они создавали сложности, возбуждая работников. Он переключил свое внимание на деревья, оставив коров Салдо и остальным. Маска придавала окружающему слабое серебристое свечение, словно внутри каждого предмета горела лампочка.
«Она услышит наше приближение и попытается спрятаться на дереве, — подумал он. — Это в ее стиле».
Старый Харви не мог сказать, почему и каким образом у него появилась такая уверенность. «Она прячется на дереве!»
Харви услышал крик ночной птицы где-то далеко справа и почувствовал, как забилось его сердце. Он не слишком стар для прочесывания. Возможно, было бы неплохо почаще выходить вот так вместе с работниками.
Из записей Нильса Хельстрома:
«В отличие от других живых существ, боровшихся против окружающей среды, насекомые рано научились использовать ее как защиту. Их искусство камуфляжа не имеет границ. Они стали единым целым со своей средой. Когда появились хищники, насекомых они не находили. Способы маскировки стали настолько искусными, что хищники в поисках добычи могли ползти по их телам — и не обнаружить их. У насекомых было не одно-единственное средство для спасения, а великое множество. Они не выбирали для этого просто скорость или убежище на верхушках деревьев; помимо них они применяли и многие другие».
