Но и никогда не улыбнется.
Харви вручил Пруденс две книги.
– «Ребенок Розмари»? О чем это? – с подозрением спросила Пруденс.
– О том, как женщина по имени Розмари родила ребенка от Сатаны, – ответил Харви. – Кажется, так.
– Какая честь для нее, – прошептала Пруденс.
Харви пожал плечами:
– Зависит от точки зрения.
Однажды я привела Пруденс с собой в школу. Она обнаружила, что предки Харви были охотниками на ведьм. За это сестры Пруденс погубили Томми. И с тех пор Харви перестал улыбаться так, как раньше, по-летнему, по-мальчишески. В число опасностей моего мира, от которых я должна защищать Харви, несомненно, входила и Пруденс. Я набралась храбрости, кинулась к Пруденс, схватила ее за локоть и оттащила.
– Пруденс, пойдем скорей, на уроки опоздаем! А, Харви, привет!
Его улыбка растаяла, с лица схлынула краска.
– Привет, Сабрина.
Я обратила внимание, что с Пруденс он казался гораздо более спокойным, чем сейчас со мной. Внутри все оборвалось.
– Она ведьма, – предупредила я, мимолетно указав взглядом на Пруденс. Не могла отвести от него глаз.
– Да, я уже и сам догадался, – ответил Харви. – Я не так глуп.
В последних словах слышалось холодное отчаяние.
Я прикусила губу – сильно, до боли.
– Я этого и не говорила. Ладно, Харви, я бы с удовольствием побыла еще и поболтала с тобой, но нам пора идти.
– Да, уверен, у тебя есть места поинтереснее.
– Знаешь, этот опыт общения научит тебя больше никогда не подходить ко мне близко, – с сияющей улыбкой заявила Пруденс. – Дело могло бы пойти и хуже, да только хуже уже некуда, верно?
Харви взглянул на нее, выгнув бровь.
– Не знаю. Ты же меня не убила.
Ну зачем он подкидывает ей идеи? Я потащила Пруденс к двери, но по пути она успела крикнуть:
– В следующий раз непременно убью!
Парни уже сгрудились у двери. Когда мы проходили мимо, один из них буркнул:
– Ведьма.
Слово волочилось за нами, как тень по солнечной улице. Мне вдруг захотелось – да так сильно, что я сама удивилась, – чтобы здесь очутился Ник. Чтобы рассмешил меня. Я устала печалиться.
Но Ника не было.
– Слышала, как они нас назвали? – с тревогой спросила я.
Пруденс и глазом не моргнула:
– Постоянно это слышу.
– А ты уверена, что в него вкладывают именно такой смысл?
Пруденс пожала плечами:
– Пусть вкладывают, какой хотят. Это всего лишь слово, а я настоящая ведьма. Мне и решать про смыслы.
Она зашагала к академии, сжимая в руке книгу. Надо будет потом заплатить за нее тете Хильде. Я отринула сомнения и пошла за Пруденс. Она права. Слово – это всего лишь слово. А мы только что изгнали демона.
– Мне тоже не стыдно.
– Могла бы и не морочить мне голову там, в магазине.
– Просто я не хотела… чтобы тот, кого я люблю, плохо подумал обо мне, – прошептала я. – Хоть я и ведьма, не хочу, чтобы он считал меня черт знает кем…
Пруденс молчала. Мы вошли в лес. Там, под утреннее птичье пение среди голых ветвей, она протянула руку и сцепила со мной мизинец. Я поймала ее взгляд, и она улыбнулась.
– Я злая ведьма, – сказала Пруденс. – Может, тебе попробовать тоже стать такой?
Смеясь, мы переступили порог академии. Ник увидел нас, и его лицо озарилось. Он подошел сразу. Вся ситуация была странная и непривычная, но мне почему-то было хорошо, как в Бакстерской школе среди обычных друзей. Мы с успехом выполнили трудную задачу и теперь с полным правом радовались.
Я подняла ладонь. Ник хлопнул по ней, потом прикусил губу и сплел со мной пальцы.
Я замерла. Он подмигнул. Я не убирала руку.
– Спеллман, что случилось?
– Мы изгнали бесовку-неудачницу!
– Поздравляю, дамы! – весело бросил Ник.
Он не спросил, почему его не позвали, не стал дуться. В его голосе звучало искреннее восхищение. Это, конечно, не «Ну, Брина, ты даешь!», но… должна признаться, это мне тоже понравилось. Я лучисто улыбнулась Нику.
Он тоже улыбнулся и отвел глаза, коснулся другой рукой постамента статуи Сатаны. Его пальцы пробежались по камню туда и обратно.
– Кстати… – Его голос стал тихим и задушевным. – Хотел тебе сказать… У меня сейчас нет ни одной подружки.
– Ого, – протянула я. – А скольких ты ищешь?
Ник поднял глаза. Мне показалось, что я падаю в этот темный, бездонный омут.
– Всего одну, – шепнул он.
– Гм, – сказала я. – Вот как. Приятно слышать.
На губах у Ника разгорались искорки новой улыбки. На этот раз в ней не было никакого самодовольства.
– Правда? Раз уж ты изгнала бесовку-неудачницу, то, наверное, после уроков свободна? Хочешь, слетаем посмотрим русалок? Помнишь, мы отложили это на другой раз? Может, он как раз и настал?
Верно. Я совсем забыла о блестящей идее Ника – искупаться голышом.
Я высвободила руку.
– Честно говоря, я немного устала. После уроков собиралась пойти домой. Завтра увидимся. Пока, ребята. Пруденс, еще раз спасибо.
Я выскочила из коридоров академии.
Вообще эта история с демоном оказалась очень полезной: хоть ненадолго отвлекла меня от романтических переживаний и недавно зародившихся сомнений. Сегодня я увидела Харви всего на мгновение, но его потрясенное лицо не шло у меня из головы. Ну как я могла возжелать, чтобы пришел Ник и меня рассмешил? Что я за человек – отворачиваюсь от истинной любви ради сомнительного приключения?
В этом году я больше не стану делать ошибок. Я и так уже не могу понять, что теперь представляю собой.
Может, я и без всяких бесов-неудачников навлекла на себя проклятие? Мне не везет с самого рождения, я разрываюсь между двумя мирами. И, очутившись в каком-либо одном мире, всегда буду скучать по второму.
Позволено ли человеку спросить
29 декабря, день
Харви
Когда за Сабриной и Пруденс захлопнулась дверь, в голове у Харви словно загудел колокол. Она только что стояла вот здесь, совсем рядом, такая яркая в своем красном пальтишке, как грудка малиновки. Он уже и забыл, какая Сабрина маленькая. Но при этом она никогда не казалась хрупкой. Наоборот, всегда поддразнивала его – какой он длинный по сравнению с ней.
«Береги себя, – обычно говорила она, теребя его за пуговицу рубашки. – Я волнуюсь, как бы там, в вышине, с тобой чего-нибудь не случилось. А лучше наклонись-ка сюда и поцелуй меня».
