Ник с ухмылкой забрал свой коктейль:
– И тебе привет.
У Люка был вид человека, которому по горло надоела жизнь. Когда Эмброуз взял его за руку, сплетя пальцы, и повел к дверям, он, казалось, был рад спастись бегством. Ник допивал свой синий коктейль и глядел даже еще самодовольнее, чем обычно.
– Люк тоже ходит в Невидимую академию, да? – спросил Харви.
Ник кивнул:
– Мы его терпеть не можем.
Харви вспомнились слова Эмброуза: у Люка есть свои причины так себя вести.
– Я его совсем не знаю.
– Он член общества, которое организовал отец Блэквуд. Они считают, что чародеи гораздо лучше ведьм.
– Ого! Да, мы терпеть не можем Люка, – поддержал Харви.
Он гневно посмотрел Люку вслед. Тот перехватил его взгляд и, казалось, разозлился еще сильнее.
– Прости, – сказал Харви, – мне казалось, тут дело в том, с кем Люк встречается.
Ник озадаченно склонил голову:
– А что тут такого? Эмброуз – это лучшее, что у него есть, и к тому же не в стиле Люка подолгу встречаться с кем бы то ни было. Если б я не знал правды, то решил бы, что Люка опоили приворотным зельем. Однако даже у него хватает ума проверять свою еду и питье.
Харви фыркнул:
– Эмброузу нет нужды поить людей приворотным зельем. Ну ладно, пойдем. Мы и так уже на трейлеры опоздали.
– Что такое трейлеры? – спросил Ник.
– Не лучшее из человеческих изобретений, – ответил Харви и направился в зал.
Ему пришло в голову, что надо бы, наверное, упомянуть о том, что Сабрина любит трейлеры: они помогают спланировать, на какой фильм сходить, а какой пропустить. Но он им не социальный секретарь. Вся эта ситуация и без того унизительна и болезненна. Сабрина и сама успеет рассказать.
Ник оглядывал публику с антропологическим интересом.
– Вон тот человек старательно зевает, хотя по виду не скажешь, что устал.
– Говори потише.
Ник понизил голос:
– А теперь он потягивается, положил руку на спинку соседнего кресла. В нем сидит девчонка. Ага, понимаю.
Не понять этого было бы трудно, но, наверное, тому, кто никогда прежде не был в кинотеатрах, все было не так очевидно.
– Да, гм, люди часто так себя ведут на свиданиях. Особенно если это подростки или давно ни с кем не встречались. Или и то и другое.
Ник окинул кинозал критическим взглядом и доложил:
– Эмброуз тоже так делает.
– Ну, он, наверное, иронически, – пояснил Харви. – Потому что он крутой.
– А ты с Сабриной тоже так делал?
Воспоминания ударили, как обухом по голове. О том, как он дрожал и волновался, когда впервые вот так обнял ее, как был счастлив, когда она уютно прижалась.
– Да, – признал Харви. – И без всякой иронии. Потому что я не такой крутой.
Сабрина никогда не возражала.
Эмброуз обнимал Люка за плечи, но все равно издалека смотрел на них и ухмылялся. Весь мир для Эмброуза – сплошной источник веселья.
– Значит, Люка ты терпеть не можешь, – сказал Харви. – А с Эмброузом как? Ладишь?
– Эмброуз мне нравится, – кивнул Ник. – Мне нравится все, что связано с Сабриной. Я его плоховато знаю, но, похоже, он и вправду крутой.
– Мне казалось, ты должен был сталкиваться с ним дома у Сабрины.
Семья Сабрины никогда не привечала Харви, но он предполагал, что перед парнем-колдуном должны расстелить красную ковровую дорожку. Ника наверняка приглашали на обед.
– Да, – ответил Ник. – У нас была групповая вечеринка в комнате у Эмброуза.
– Ну-ка, ну-ка… – медленно произнес Харви, – проясни, пожалуйста. Ты хочешь сказать…
Ник изогнул бровь.
Харви подавился попкорном.
– Эй, человече! Что с тобой?
Харви не ответил, он закашлялся. Задыхался. Ник торопливо пробормотал какое-то заклинание. Харви похолодел, от страха волосы встали дыбом. Магия чуть-чуть сдвинула весь мир, и попкорн выскочил из дыхательного горла. Но из глаз все еще текли слезы.
Харви не стал долго зацикливаться на мыслях о смерти от попкорна.
– Хотел только спросить, – проговорил он тихо и укоризненно, – почему ты всегда так себя ведешь?
– А что тут такого? Я старался не задеть твои хрупкие человеческие чувства! К тому же нас было не так уж много. Всего лишь шестеро.
– Это же очень много! – сверкнул глазами Харви.
Ник поднял руки, сдаваясь. Потом бодро добавил:
– Я бы хотел порасспросить тебя о той ночи.
– Боже мой, – простонал Харви.
– Это была стандартная групповая деятельность, но Сабрина, войдя, почему-то испугалась.
У Харви потемнело в глазах от ужаса.
– К вам вошла Сабрина?
Ник кивнул:
– Я, конечно, пригласил ее к нам, – добавил он, думая утешить Харви.
– Что? Когда там был задействован ее брат?
Ник забеспокоился:
– А что тут было неправильного?
– Все! – возопил Харви. – Все совершенно неправильно и недопустимо! Хоть тетушек там не было?
– А что, это было невежливо? Надо было их тоже пригласить? Все это было затеей Пруденс. Понимаешь, она к Эмброузу неровно дышит.
– Гм. Но ведь у Эмброуза есть бойфренд?
– Она готова с этим смириться, – небрежно пояснил Ник. – Если понадобится.
Харви поморщился. Теперь он, кажется, понимал, как устроена жизнь у ведьм, и это не радовало.
А Ник продолжал рассказывать, и дальше стало еще страшнее.
– Мы разрешили Пруденс сделать, как она хочет, потому что потом ей предстояло погибнуть.
– Погибнуть? – переспросил Харви.
– В одном ритуале, где все сообщество поедает плоть одного из… Знаешь, что-то у тебя лицо стало странного цвета. Не волнуйся. Сабрина остановила всю эту церемонию.
Это слегка утешало. Ему вспомнилось, как в прошлом году Сабрина организовала клуб по борьбе за права женщин и протестное движение против еды в кафетерии. Хоть она и вошла в новый кошмарный мир, но все же оставалась прежней задорной девчонкой, которую он любил.
Но только теперь он уже не мог назвать ее своей девчонкой. К нему через голову своей дочери склонилась миссис Тэппер.
– Харви Кинкл, – прошептала она. – Хватит болтать! Кино уже началось.
Внезапно Харви вспомнил, куда она пришли, и обнаружил, что в соседнем кресле сидит Линда Тэппер. Линда еще носила скобки на зубах. Она слишком мала для таких разговоров.
