– И никогда не избавитесь, – процедил сквозь зубы Ник.
Он с трудом поднялся на ноги, вцепившись побелевшими пальцами в спинку кухонного стула. Лицо было бледным, глаза горели черной убийственной яростью. Он поднял руку и прорычал заклинание.
Ничего не произошло.
Отец разразился странным лихорадочным смехом.
– Я это во сне видел. Чтобы они не могли применить против нас силу, которой их наделил дьявол, мы им давали особую траву. Я ее подмешал в кофе. Харви, они могут причинить очень много зла, но нам хватит сил их остановить.
Он ударил Ника кулаком в лицо и снова захохотал:
– Ты ничего мне не сделаешь, колдун!
По щеке Ника широкой багровой струей текла кровь. Он оскалился, зарычал, и зубы окрасились красным:
– Я еще покажу, на что способен.
– Отец, – выдавил Харви. – Ник…
– Прекрати скулить! – рявкнул отец. – Если будешь никчемным, как обычно, лучше иди к себе в комнату.
– Да, человече, иди к себе, – поддержал Ник. – Негоже тебе видеть то, что сейчас будет.
Ник, разъяренный, истекающий кровью, явно вознамерился прикончить отца голыми руками. А отец, еще очевиднее, намеревался уничтожить Ника за то, что он колдун. «Они могут причинить много зла», – сказал он, и Харви понимал, что это чистая правда.
Он понимал, почему охотник на ведьм преследует колдуна. Видеть, как чародей впервые в жизни оказался слабее, – зрелище очень соблазнительное. Ник привык полагаться на магию, а отец, если разозлится, очень силен, Харви это знал. В этой драке победит отец.
– Если хочешь хоть раз в жизни принести пользу, – сказал отец, – притащи ружье.
Харви так и сделал.
Он подошел к двери и взял ружье. Знакомая тяжесть привычно легла в руку. Разум был холоден и чист, как в тот день, когда он последний раз пустил оружие в ход, когда ничего другого не оставалось.
Ник смотрел на него, настороженно прищурившись. Отец одобрительно кивнул:
– Дай сюда…
– Нет, – ответил Харви.
Отец бросил на него раздраженный взгляд. Сцена вышла чуть ли не комичная – замышляя убийство, он глядел на сына с привычным, будничным пренебрежением.
– Ты чего затеял? Тебе ж и оленя-то подстрелить не хватает духу. Дай мне ружье, пока сам об него не поранился.
Харви прицелился.
– Я очень хорошо стреляю, – сухо сообщил он. – Меня учил Томми. Чашка.
И нажал на спусковой крючок. Кофейная чашка разлетелась вдребезги, забрызгав всю кухню черной жидкостью и белыми как кость осколками. Ник и отец отскочили в разные стороны. Здравая мысль. Стрелять в доме – дело небезопасное.
– Каска, – сказал Харви и выстрелил еще раз.
Пуля попала точно в середину отцовской шахтерской каски, висевшей на крюке. Каска завертелась и упала на пол.
– Куда мне теперь прицелиться, отец? – спросил Харви. – Ник, встань мне за спину.
Ник не шелохнулся. Он взирал на Харви широко распахнутыми глазами. Харви понимал, что ситуация кошмарная, но колдун, как ни странно, не спешил спасаться.
– Ник, ты со мной? – спросил Харви.
Ник шепнул:
– Да.
И осторожно шагнул к нему. Отец кинулся было следом, Харви опять выстрелил. Сдвинул дуло в сторону на несколько миллиметров, не более. Пуля пролетела совсем рядом с отцом и разбила окно. В кухню ворвался холодный воздух. Долото выпало из онемевших пальцев отца.
– Мы уходим, – заявил Харви. – Не вздумай гнаться за нами.
Ник встал рядом с ним, и Харви сделал шаг вперед, чтобы заслонить его. В глазах отца горели растерянность и ярость, и Харви видел, что его раздирают сразу два желания. Одно – убить Ника, другое – врезать сыну.
Харви посмотрел на отца сверху вниз и покачал головой.
Они ушли. Ружье Харви взял с собой.
– Сваливаем, – сказал он Нику. – Ты не сможешь телепортироваться в свою Невидимую академию, так что садись в грузовик, я тебя подвезу.
Ник подчинился. В молчании – лишь под шум мотора – они доехали до развилки, и Ник велел повернуть налево. Насколько знал Харви, в той стороне лежала дремучая лесная чаща, но он решил, что Нику видней.
Дорога была незнакомая, узкая, ненамного шире кузова. Луна над головой запуталась в колючках, белые лучи пробивались, как сквозь тюремную решетку, и плясали бесчисленными яркими бликами, слепили глаза. «Вот уж точно, Невидимая академия», – подумал Харви.
Он остановил грузовик и поглядел на Ника. Тот сидел, не шевелясь, и в широко распахнутых глазах горели белые лунные отсветы. Возможно, у него шок.
– Отсюда доберешься? – спросил Харви. – Как вернешься, сразу ложись спать, и действие травы выветрится. К тебе вернется магия.
– Да, – отозвался Ник. – Все будет хорошо.
– Вот и ладно, – сказал Харви.
Подождал еще немного.
– Отныне всегда проверяй еду и питье этими своими заклинаниями, – посоветовал Харви. – Прости. Я не предвидел, чем это может кончиться. Как ты себя чувствуешь? Он ведь тебе здорово врезал.
– Знаю, человече, – протянул Ник, и в его голосе, словно акулий плавник из-под воды, появилась привычная резкость. Пожалуй, хороший признак. – Я там был.
– Может, надо было отвезти тебя в больницу? – спросил Харви с легким беспокойством. – Я подумал, что ты, наверное, предпочтешь в академию.
– Да, – тотчас же ответил Ник. Но из грузовика так и не вышел.
– Помочь тебе добраться до дверей? Как у тебя со зрением?
Ник отмахнулся от вопроса, как от назойливой мухи.
– Гарри, мне не раз перепадало и посильнее. Ты намерен вернуться в тот дом?
Харви расхохотался. Облокотился на руль, положил голову на руки.
– Вряд ли в Невидимой академии нужен студент-человек.
Ник на мгновение задумался.
– Сабрина…
Харви иногда представлял себе, что рано или поздно обратится за помощью к Сабрине. Но не сейчас.
– Нет. Я возвращаюсь домой, ясно? Отец… он был охотником на ведьм. А я не ведьма и не чародей.
– Он тебя никогда не бил?
Харви промолчал.
Ник оскалил окровавленные зубы:
– Так я и думал.
– И все-таки я возвращаюсь, – сказал Харви. – И не делай вид, будто в академии никто никого не бьет. Я-то знаю. Ты возвращаешься к себе домой, а я к себе. Иди. Там тебя, по крайней мере, никто не тронет.
Он жестом велел Нику выходить. Ник наконец-то открыл дверь кабины и тотчас же обернулся опять.
– Когда можно будет вернуться?
