Помогает его принять понимание того, что это – следствие травмы, и в этом нет его вины. Что он гораздо больше нуждается в моей любви, чем кто бы то ни было. Поэтому я позволяю ему временами быть таким. Хотя очень страшно, что меня такую отвергнут или покинут любимые люди, поэтому есть сильный соблазн его подавить.
Но я знаю, что…
• Он жестокий – потому что с ним поступали жестоко, и он просто не знает, что можно иначе.
• Он отвергающий – потому что его отвергали, и теперь сам он умеет только отвергать.
• Он жадный – потому что его лишали, он был обездолен – и теперь боится, что ему не достанется, что больше он никогда ничего не получит.
• Он мстительный – потому что его унижали, несправедливо наказывали, не уважали в нем личность, не слушали его, не верили, не поддерживали.
• Он непрощающий – потому что никто не прощал его; его наказывали по много раз за один проступок или очень жестоко за мелочи.
• Он ревнив – потому что ему не хватало любви и внимания; ему казалось, что других любят больше.
• Он злораден – потому что никто не защищал его, и теперь он может радоваться только когда плохо его обидчику.
• Он злой – потому что к нему проявляли мало доброты.
• Он подозрителен – потому что его предавали, обманывали, использовали.
• Он эгоцентричен – потому что никто не заботился о его интересах, не думал о нем.
• Он обманывает – потому что ему не верили, наказывали, не защищали.
• Он просто одинокий, несчастный, брошенный ребенок.
К сожалению, травма так действует, что я будто оказываюсь в машине времени и перемещаюсь в прошлое, где снова одна – маленькая, беззащитная, уязвимая, бессильная и беспомощная. Оказываясь там, я не могу обратиться к Ребенку с любовью и поддержкой Любящей Мамы, потому что там ее не было. Я в прошлом, где он был один. Туда нельзя взять свои ресурсы и навыки.
Попав в травму, я некоторое время испытываю все те сильнейшие детские ужасные чувства. И пока это длится, я могу только проживать их, ждать и осознавать: «Я в травме». Чувства бушуют внутри меня – как прорыв плотины. А потом стихают. И я снова постепенно возвращаюсь в свое взрослое сознание. И уже могу о себе позаботиться, в том числе поговорить с Внутренним Ребенком. Теперь я уже знаю, как все будет, и утешаю себя: «Сейчас я в травме. Но это пройдет».
Я уже знаю, что может помочь мне пережить этот наплыв эмоций, и стараюсь заботиться о себе. Если меня что-то ранит в группе людей, то я стараюсь выйти оттуда и остаться одной. Поплакать, успокоиться. Если рядом есть близкие и любимые люди, можно поплакать в их объятиях, попросить их просто побыть рядом. Иногда нужно время, чтобы меня отпустило – несколько дней. В это время я не принимаю важных решений – жду, когда голова станет ясной. Если от меня требуется ответ, я прошу подождать.
Буддисты советуют окутать раненое сердце облаком любви. Представляю, как Раненый Ребенок плачет внутри меня, а я держу его в объятиях, утешаю, смягчаю его горе и боль любовью и нежностью. Это мне тоже помогает.
Кому-то помогают молитвы, медитации, кому-то прогулки, уборка или спортзал, пребывание в одиночестве на природе. Каждому поможет что-то свое.
Когда принимаешь Раненого Ребенка, когда удается полюбить его, несмотря на все недостатки (которые бесят в первую очередь меня), он стихает. Он больше не плачет так горько внутри, его сердечко не болит так отчаянно. И в моей жизни становится гораздо меньше горя, боли и слез.
Внутренний Младенец и несчастная любовь
Ты – жизнь моя, без тебя я умру, вот как сильно тебя я люблю.
Одна из фигур, тоже сильно влияющая на нашу жизнь и неразрывно связанная с травмой – Внутренний Младенец. Его можно рассматривать как ту часть фигуры Ребенка, которая относится к раннему детству. Психологи считают, что чем раньше произошел травмирующий опыт, тем сильнее и глубже он влияет на психику. Поэтому травмы, полученные в младенчестве, суровее и острее остальных, а чувства, вызываемые ими, могут переполнять и быть почти невыносимыми. Детский опыт покинутости врезается в память психики, сочетаясь с ужасом смерти, ведь младенец без заботы родителя погибает. Так как в любви мы воспроизводим опыт первых близких отношений, то именно влюбляясь, то есть встречая партнера, который, как кажется нашему Младенцу, идеально подходит на роль Любящей Мамы, мы снова проигрываем сюжет первых лет своей жизни.
Часто бывает так – девушка встречает Того Самого Мужчину, и жизнь расцветает новыми красками. Все становится светлым, ярким, восторг переполняет душу. Все люди кажутся такими милыми, и даже осенняя слякоть в сумерках греет душу как ясный полдень.
Но вот несколько свиданий, и он исчезает. Не отвечает на смс, не берет телефон, не пишет писем и не появляется онлайн. Девушка не находит себе места. Жизнь сразу становится унылой и пресной. Все блекнет, тускнеет; ничто не радует. Ее жизнь словно ставится на паузу – до того момента, пока снова не увидит его. Скука, тоска, обида, злость, боль, надежда, разочарование сменяют друг друга. Мучительное состояние. Бессонница, мысли по кругу. Отсутствие радости от своей жизни, от всего того, что в ней есть: работы, друзей, хобби, прогулок, танцев, вкусностей, фильмов и книг – что раньше увлекало и радовало.
Он не пишет, не звонит и не появляется. Потом она или ждет его неделями и месяцами, или случайно узнает, что он уже давно с другой. Конечно, реакции бывают разные. Но я рассмотрю один из самых тяжелых случаев. Нет, не когда она заканчивает жизнь самоубийством или сходит с ума. Но когда все это время ей трудно, больно, тяжело и горько. Она в отчаянии. Ощущение, что она заставляет себя жить из последних сил. Это похоже на медленное умирание, на нескончаемую пытку изнутри. Зависимость от другого человека лишает ее жизнь смысла. И жить уже почти не хочется.
2011
Пока у Внутреннего Младенца нет контакта с Любящей Мамой, на партнера в отношениях переносится роль родителя. И тогда простая разлука может переживаться как катастрофа.
Ты рядом. Ты со мной. Мне так хорошо, защищенно и счастливо.
Но ты говоришь:
– Мне пора.
Тревога, грусть и страх стискивают мне сердце, и оно пропускает удар.
– Уже?
«Я не хочу расставаться с тобой. Хочу видеть тебя каждые утро и вечер. Спать в твоих объятиях под одним одеялом. Ощущать стук твоего сердца. Слышать ритм твоего дыхания. Чувствовать тепло твоего тела. Ощущать себя ценной и любимой».
Ты говоришь:
– Мы будем теперь встречаться реже. И в эти выходные не увидимся.
Головой я понимаю смысл слов, но сердцем воспринимаю это как начало разрыва. Шок ударяет меня хлыстом. Сердце падает куда-то вниз и остается там. Ужас заливает меня и не отступает. Я больше не могу ни дышать, ни двигаться, ни думать.
