– Да! – крикнули одни.
– Ничего не получила! – завопили другие, и Сильвия, не выдержав, закатила глаза.
Как же, ничего не получила. Только-только начали, только-только развернулись – а с рудников уже добро пошло, алхимики с руками отрывали да нахваливали, мол, металлы чистые, много самородков, не руды, а одно удовольствие!
– Да иль нет, – примирительно простёр отеческую длань мессир, – то выяснять дело долгое. Но действовала Сильвия отменно, дерзко, решительно, настойчиво! Ставила цель и добивалась!.. Нет, нет, досточтимые мои сородичи, вы знаете – архимаг Игнациус не правитель, а лишь первый среди равных и власти не ищет. Может, совет мой примете – ваша новая распорядительница Совета заслуживает того, чтобы там и остаться. А я уж пригляжу, пригляжу…
«Приглядит он, как же!..»
И всё прошло как по маслу. Мессир Архимаг отечески улыбался, бледные Мескотт с Трагне в отчаянии пялились на него, словно приклеившись к сиденьям, а Джиакомо уже был рядом, зажужжал как ни в чём не бывало:
– Госпожа распорядительница, позвольте предложить – маги Долины весьма будут рады празднику в честь возвращения мессира Архимага!..
Вообще-то говоря, мессир Архимаг имел обыкновение исчезать и ранее, никому ничего не докладывая и ни о чём не предупреждая; празднества в честь его возвращения устраивать было не принято. Но сейчас…
– Распорядитесь, Джиакомо, – без выражения сказала Сильвия; сам Игнациус меж тем спустился в зал, остановился подле разом оживших Ирэн Мескотт и Эрреаса Трагне, положил целителю руку на плечо, что-то заговорил, спокойно, умиротворяюще, ну точно отец, успокаивающий перессорившихся и переобижавшихся друг на друга детей.
Она заставила себя смотреть, заставила себя улыбаться. Держи лицо, всегда держи лицо, твердил дед. Слушалась Сильвия далеко не всегда – если поныть и поканючить, то порой удавалось увильнуть от наказания. Но сейчас старый командор красного Арка был бы доволен внучкой.
…Совет закончился, Джиакомо, извиваясь от усердия, помчался «готовить достойное угощение», маги разбредались кто куда.
И, несмотря на все словесные одобрения мессира Архимага, в назначенный час кабинет встретил Сильвию звонкой пустотой – не явился никто из тех, кто должен был, с кем надлежало обсудить следующие шаги – наведения должного порядка в следующем, после Джерто, мире.
Сильвия бездумно посидела у заваленного картами и свитками стола; вычурные стулья с резными спинками, казалось, пялятся на неё с наглой усмешкой. Мессир Архимаг не показывался. До вечернего «празднества» было ещё далеко, и Сильвия Нагваль, немного подумав, отправилась к запертой и опечатанной Башне Высшей Защиты. Не колеблясь, сломала сургучный кругляш, вскинула руку, собирая задрожавшими от боли пальцами силу отпорных заклятий.
Спустилась вниз, в подвал; чёрная глобула плавала на прежнем месте, однако чары заметно истончились, куда быстрее, чем Сильвия рассчитывала.
Кор Двейн скоро выберется наружу, сам, без посторонней помощи. Что ж, пожалуй, пришло время ему помочь.
…Следующие несколько дней она опять провела, сплетая замысловатые чары, но на сей раз уже для себя.
Мессир Архимаг казался очень занятым. К его дому тянулся длинный хвост просителей, однако Сильвию он не забывал – являлся, не чинясь, к ней сам, не посылал за «госпожой распорядительницей», милостиво похлопывал по плечу, хвалил:
– Прекрасно, милочка, прекрасно. Не обращай внимания на этих жалобщиков – маги Долины, они как дети. Любят жаловаться и ябедничать.
– На меня? – мрачно осведомилась Сильвия. Она играла, но тут особо притворяться не пришлось.
– Конечно! – рассмеялся мессир. – Но, как я уже сказал – не обращай внимания. Делай своё дело.
– Да, господин Игнациус… Но… что же с тем, что я вам рассказала? Из поведанного этим Кором Двейном?
– Об этом, – благодушно уронил старый маг, – не тревожься. Я обо всём позабочусь. Нет-нет, помощи мне не требуется. Занимайся своим делом, госпожа распорядительница.
Она занималась. Мало-помалу чародеи Долины уразумели наконец, что Сильвия Нагваль, похоже, таки устраивает вернувшегося невесть откуда мессира Архимага и сей факт им придётся принять как данность; подготовка к новым экспедициям сдвинулась с мёртвой точки, однако по-настоящему Сильвия занималась сейчас совсем иным.
Со стороны могло показаться, что в Долине всё идёт, как и шло, – мессир Архимаг отпраздновал своё возвращение (Сильвия присутствовала, изо всех сил стараясь казаться весёлой и счастливой), после чего, как обычно, удалился от повседневных дел, почти не тревожа Сильвию. А когда появлялся – только и исключительно хвалил.
И это было донельзя подозрительно.
Поэтому Сильвия трудилась не покладая рук, опутывая чёрную глобулу густой паутиной заклятий: вычерчивала длинные, через всю Долину протянувшиеся линии, расставляла, где надо, крошечные амулеты; она не сомневалась, что за ней будут следить.
Мессир Архимаг любил обо всём узнавать первым. А желающие выслужиться найдутся – уж в чём в чём, а в этом Сильвия сомнений не имела.
Что ж, пусть.
Подбирайте мои забавки и гадайте, что это я такое задумала.
Шаги за спиной, медленные, нарочито старческие, шаркающие.
– Досточтимый господин Игнациус, – Сильвия вежливо поклонилась. Она ждала этого, она была готова.
– Сильвия, милочка, как любезно с твоей стороны проверить прочность капкана. – Архимаг старательно кряхтел, спускаясь по ступеням.
– Да, мессир. Хочу сказать, что скоро всё распадётся, маг Двейн окажется на свободе…
– И потому ты решила выпустить его пораньше? – понимающе усмехнулся Игнациус. Покачал головой, безо всяких церемоний устраиваясь на остатках расколотого монолита. – Конечно, мне донесли и доложили. Как же иначе?.. А ты думала, эти трусишки будут тебе верны? После того как ты уложила их физиономиями в грязь и вволю поиздевалась? Наивная…
Сильвия ни на миг не сомневалась, что маги Долины враз перейдут на сторону своего Архимага, но спорить с мессиром не собиралась и тут.
– Так что же ты задумала, дорогая? Выпустить чародея и вдвоём с ним упокоить меня? Разумный план, не спорю; пожалуй, единственно разумный в твоём положении. Конечно, у тебя имелись и иные выходы, к каковым, я надеялся, ты всё-таки прибегнешь. Но ты оказалась глупее, чем я полагал. Ибо я – Архимаг Игнациус Коппер, помнящий восстание Ракота, учившийся у Основателей Долины, а ты – ты, при всём уважении, милая, просто способная девочка. Но не более. Поэтому давай прекратим этот разговор, ты перестанешь заниматься ерундой, а будешь слушать и исполнять то, что я тебе скажу. Не надеясь, дорогуша, всадить мне нож в спину. Много их было, всаживальщиков, – и где они теперь?..
Последнее Сильвию совершенно не волновало.
– Я, кстати, тут кое-что проверил из твоих слов, милая. Из твоего пересказа того, что поведал чародей Двейн. И, увы, кое в чём он прав, да, прав… Так что, если будешь умницей, ещё сможешь помочь и мне, и Долине, и, самое главное, – себе.
