Вопреки ожиданиям квартира оказалась вполне прибранной.
– У вас очень уютно, – сказала Фридманович, прошла к дивану и безо всяких комплексов закурила.
– Вот пепельница, – сказала Надежда, так и не решив, что делать дальше.
Ей помогла сама Фридманович, сказав, словно распорядившись:
– Садитесь.
Надежда села и на мгновенье задержала дыхание, стараясь унять сердцебиение.
– Понимаю вас, – сказала Эмилия Исаковна. – Мы почти не знакомы.
– Виделись пару раз…
– Не при самых приятных обстоятельствах. Вы обижены на меня?
– Вовсе нет. Некоторым образом вы составили мое счастье.
– Это как же?
– Уговорив сына жениться на Марине, вы дали мне возможность найти любимого человека.
– Понимаю. – Эмилия Исаковна красивым движением стряхнула пепел с сигареты. – Вы любите и любимы.
– Как говорится – в точку.
– А мой сын – несчастен. Вам это известно?
– Моей вины в этом нет. Он сам выбрал свою судьбу, – безо всякого злорадства проговорила Надежда.
– Кому, как не вам, знать, что во многом к его несчастью причастна я.
– Вы просто помогли ему сделать правильный выбор.
– Опять лукавите, – усмехнулась Эмилия Исаковна. – Его выбор стал для него ошибкой.
– Не вы ли хотели, чтобы Марк женился не на мне, а на Марине?
– Вы знаете, что они завтра разводятся?
– Я не интересовалась подробностями. Даты Марк не называл.
– Но вы же общаетесь?
– Только по работе.
– А мне казалось, что вы его любите…
– Любила, – уточнила Надежда.
Эмилия Исаковна убрала сигареты в сумочку и с сожалением констатировала:
– Понимаю. Я пришла слишком поздно.
– Поздно для чего?
– Хотела исправить свою ошибку, но, как говорят: не судьба.
– Если имеете в виду наши отношения с Марком, то вы правы, они умерли.
– Вы с Марком должны были быть вместе. Теперь я это понимаю.
– Все изменилось.
– Его семейная жизнь не сложилась. И я во всем виню жену Марка Марину, в ней нет женской мудрости. В конце концов, любой мужчина совершает ошибки. Покажите мне хоть одного, кто никогда не изменял жене? Разве тривиальная измена – причина для развода? Женщина обязана быть умней и научиться прощать.
– Что-то я не пойму. – Надежда рассеянно улыбнулась. – Между мной и Марком давно ничего нет.
– При чем тут вы? – спросила Эмилия Исаковна и вдруг спохватилась: – Марк не сказал?
– Что именно?
– Из-за чего Марина подала на развод.
– Я считала, что на развод подал Марк, – обескураженно проронила Надежда.
Казалось, Фридманович не расслышала этих слов, ей слишком хотелось излить свою боль:
– Из-за мимолетной интрижки Марка с безмозглой куклой Марина разрушила такую благополучную семью. Да если бы я после каждой измены мужа с ним разводилась, что бы тогда было? Да, где-то терпела, закрывала глаза, но прожила жизнь не хуже других.
– В чем-то вы правы, но, если любишь, трудно прощать, – сказала Надежда.
– Вы идеалистка, моя милая. – Эмилия Исаковна пожала ее руку и поднялась. – Проводите меня, пожалуйста. И, прошу вас, не говорите о моем визите Марку.
Глава 26
Вся подноготная
Вернувшись из Брянска, Ираида Самсоновна сразу приехала на работу. Она прошла в кабинет дочери и сообщила:
– Считай, что нам крупно повезло.
– Здравствуй, мама. – Надежда встала с кресла, вышла навстречу и поцеловала ее. – Ну, что? Как там на фабрике?
– Я же сказала: считай, что нам повезло.
Надежда улыбнулась: наконец-то в череде беспросветных неприятностей блеснул лучик света.
– Действительно хорошее производство? – спросила она.
– Фабрика оснащена по последнему слову. У них есть все: настилочный и раскройный комплексы, полный комплект оборудования, сертификаты соответствия и качества.
– Как замечательно.
– Но все же есть одна трудность: наши лекала сделаны на бумаге, их необходимо перевести в цифровой формат.
– Боюсь, что это займет много времени.
– Мы договорились, за небольшую плату они сами все оцифруют.
– Мама… – Надежда удивленно посмотрела на мать. – Ты же никогда в этом не разбиралась. Откуда такие знания?
– Говорю тебе, у них там все по последнему слову техники. Вот и набралась. – Отчитавшись, Ираида Самсоновна отправилась к выходу. В этот момент она выглядела невероятно решительной и деловой. – Теперь нужно побеспокоиться о закупке ткани.
– Нужна моя помощь? – спросила Надежда.
– Тебе и без того есть чем заняться. Показ, можно сказать, уже на носу. Займись лучше своей коллекцией. Мне кажется, что ты ее запустила.
– По счастью, у меня есть Соколов.
– Но он в школе-пансионате.
– Откуда ты знаешь?
Ираида Самсоновна загадочно улыбнулась и отвела глаза в сторону.
– Мы созвонились.
– Неужели помирились? Не верю!
– Помирились, не помирились, время покажет. Я у себя.
Надежда вышла из кабинета вслед за матерью. Напоминание о коллекции вернуло ее к привычным заботам. Она отправилась в цех, чтобы проконтролировать пошив коллекционных изделий, однако, выйдя в вестибюль, нос к носу столкнулась с Фридмановичем.
– Конечно, ты занята? – спросил он, улыбаясь. – А я пришел поделиться радостью.
Первым порывом Надежды было сказать Марку, что ей все известно. Нет, не сказать, а бросить ему в лицо! Уличить его в том, что это не он, а его жена подала на развод. И что ему вопреки уверениям это не нравится. И, что совсем не обязательно делать радостный вид, когда на душе скребут кошки. Однако вспомнив просьбу Эмилии Исаковны, она лишь проронила:
– Ну, поделись.
– Не здесь же… Идем наверх.
– Давай присядем в гостиной.
– Лучше у тебя в кабинете. – Марк взял ее под руку и повел к лестнице.
Решив высвободить руку и уйти куда шла, Надежда вдруг передумала. В конце концов, чем черт не шутит? Возможно, терпением и хитростью ей удастся убедить Марка помочь Астраханскому.
Она послушно поднялась по лестнице, бросив на ходу Виктории:
– Сделайте нам, пожалуйста, две чашечки кофе.
В кабинете Фридманович достал портмоне, вытащил из него свидетельство о разводе и показал Надежде:
