Надежда чмокнула мать в щеку:
– Да ты у меня молодец!
Когда Надежда появилась на складе фурнитуры, там было несколько человек. Кроме Протопопова и Анастасии Кирилловой, за столом с ноутбуками сидели два молодых человека.
Она тихо спросила:
– Про Льва – ничего?
– Все идет своим чередом, – сдержанно ответил Протопопов.
Он стоял позади одного из парней и напряженно смотрел на монитор ноутбука. Дождавшись, пока тот отвлечется, спросил:
– Во сколько она вышла из подъезда?
– В два сорок пять.
– И что? До сих пор не возвращалась?
– Вернется, – ответил парень. – Куда ей от нас деться? На улице ее ведут по меньшей мере два человека.
– Что с прослушкой?
– Никто не звонил, – ответил второй, сдвинув наушники.
– Иван Макарович, – тихо обратилась Надежда. – Что-нибудь изменилось?
– Изменилось. – Протопопов посмотрел на нее и словно через силу сказал: – Пришел результат теста ДНК. По нему установили личность убитой женщины. Она – бывшая домработница Калмыковой. Мы предполагаем, что ее и Сичкина убили в квартире Калмыковой.
Надежда опустилась на стул и спросила:
– А как же заявление Калмыковой о пропаже драгоценностей?
– Фикция. Скорее всего, для отвода глаз. Теперь нужно определиться с сообщниками.
– То есть вы предполагаете, что у Калмыковой они были?
– Предполагаю. Шестидесятилетняя женщина не могла бы расстрелять, расчленить и вынести тела двух взрослых людей. Эта работенка для крепкого, поднаторевшего в этом деле человека.
– За ней следят?
– И следят, и слушают. Ждем, когда проявит себя сообщник.
– О самой Калмыковой есть что-то новое?
– Ну, если вам интересно…
– Мне интересно все, что касается этого дела. – Надежда подошла поближе к столу.
– Могу я на вас надеяться? – на всякий случай спросил Протопопов.
– Мне кажется, что вам уже поздно об этом спрашивать.
– И то правда. – Он улыбнулся и указал глазами на документ, который лежал поверх его папки: – Сегодня прислали.
– Что это?
– Копия справки об утрате паспорта тридцатипятилетней давности. Ребята-оперативники из Киржача нашли сегодня в архиве.
Надежда взяла документ и вслух прочитала:
– «Справка. Настоящая выдана Илге Петерсовне Лиепине в том, что все документы, удостоверяющие личность Лиепини И. П., были утрачены во время пожара в автобусе».
Она подняла голову:
– На фотографии – точно Калмыкова. Только здесь она значительно моложе.
– На дату посмотрите. Это восемьдесят третий год. Помните, старик Агапов рассказывал про аварию и пожар в автобусе, в котором погибла Валентина Крушинина?
– Ее в деревне называли Валькой-Спидолой, – сказала Надежда.
– Совершенно верно.
– И что вас напрягает? Илга Лиепиня в пожаре выжила. А раз выжила, ей дали справку.
– Не знаю, как сформулировать… – проговорил Протопопов и задумался. – Чувствую, здесь что-то не то, а объяснить не могу. – Он посмотрел на часы: – Котов еще задерживается…
– А ведь я видела на теле Калмыковой следы от ожогов, – снова заговорила Надежда. – И как только раньше об этом не вспомнила! Ожоги на спине и на бедрах.
– И как вам удалось их рассмотреть?
– Во время примерок.
– Ах да… Я и забыл, что на примерках женщины раздеваются. Однако сам по себе этот факт ничего не дает. У человека, пережившего пожар, такое бывает.
– Калмыкова вернулась! – сказал парень у ноутбука. – А вы, Иван Макарович, опасались.
– Где она сейчас? – спросил Протопопов и посмотрел на экран.
– Зашла в подъезд.
– Точнее?
– Точнее определить не получится. Сигнал идет только с камеры подъездной двери и с первого этажа.
– С ней кто-нибудь был?
– Зашел какой-то мальчишка, по виду школьник.
– Этот не в счет. – Протопопов поморщился. – А что с прослушкой телефона?
– Пока молчит… Хотя стойте! – Парень прижал к ушам наушники и сообщил: – Пошел исходящий звонок! Включаю громкую связь.
– Запись идет? – осведомился Протопопов.
– Идет! Тихо!
Через секунду из динамиков послышались длинные гудки, и кто-то снял трубку:
– Слушаю…
Надежда и Протопопов переглянулись. И он, и она узнали голос Ираиды Самсоновны.
– Слушаю… – повторила Ираида Самсоновна.
– С кем я говорю? – спросила Калмыкова. – Это Виктория?
– Это говорит Ираида Самсоновна. Что вы хотели?
– Простите, что не узнала. Вам звонит Калмыкова.
– Ольга Петровна! Здравствуйте, дорогая. Хочу напомнить, что у вас сегодня примерка.
– Я помню, поэтому и звоню. Сегодня прийти не могу. Что-то разболелась, хочу отлежаться.
– Ну что же делать… Можем перенести примерку на завтра.
– Боюсь, что и завтра прийти не смогу. Я сама позвоню вам позже, и мы условимся.
– Выздоравливайте, – любезно пожелала Ираида Самсоновна и, попрощавшись, собралась дать отбой, но Калмыкова спросила:
– Что там оперативники? Еще квартируют?
– Откуда вам это известно? – удивилась Ираида Самсоновна.
– Надежда Алексеевна рассказала. Меня просто потрясло известие об убийствах. После этого домой вернулась больная.
– Нам всем теперь нелегко.
– И что? Убийцу этих двоих еще не нашли?
– Насколько мне известно, преступление пока не раскрыто.
– А что по той бедной женщине?
– Вы про инвалидку-колясочницу? Мне кажется, и там – ничего.
– Ну что ж, тогда до свидания. Я вам позже перезвоню.
– Звоните, дорогая. И выздоравливайте!
После слов Ираиды Самсоновны раздались короткие гудки.
Протопопов метнул взгляд на Надежду:
– Что это значит?
– Всего лишь то, что Калмыкова не придет на примерку. Такое бывает. Не думаете же вы, что это какой-то шифр?
– Далек от такой мысли. Слишком уважаю вашу матушку Ираиду Самсоновну.
– Привез! – В комнату не вошел, а буквально ворвался Котов.
За ним, как и в прошлый раз, чинно проследовал Валерьян Евдокимович Агапов.
– Приветствую вас…
