Я удивлённо моргнула и резко захлопнула открывшийся от удивления рот. Не знаю, как мне удалось сохранить невозмутимый вид — не иначе как чудом. Я пообещала себе обдумать ситуацию позже, осмыслить её, разложить по полочкам, а сейчас только и смогла, что молча кивнуть. Конечно же, Джен заметила моё дикое удивление, но кто бы не удивился, услышав подобное? Потому она приняла такую реакцию, как должное.
— Теперь ты понимаешь весь масштаб ситуации? — проговорила она. — Моя сестра была «тенью», как наш Арсений. Она могла спрятаться сама, и сумела спрятать сына так, что ни один поисковик не нашёл. Вот только сейчас Микаэль вырос, а её воздействие давно сошло на нет.
— Так почему его сейчас не ищут? Ведь тот же лейд Эргай должен понимать, что теперь его сына можно отыскать! — выпалила я. всё же утратив контроль над эмоциями.
Но Джен не стала отвечать прямо. Она всего лишь сама задала мне вопрос:
— Скажи, Саш, а к какому выводу ты придёшь, если не сможешь почувствовать энергию того человека, которого разыскиваешь? Скажем… по фотографии, крови или личной вещи?
— Что его нет в живых.
Это было элементарно. Нет энергии — нет человека. Сей постулат я усвоила ещё в первые месяцы своего обучения.
— Вот тебе и ответ. — ухмыльнулась она.
— Ясно.
Да, ситуация выходила крайне паршивой. Я же знаю Гая… пусть и не особенно хорошо. Но он бы своего ребёнка точно не оставил. В лепёшку бы разбился, но нашёл. А это значит…
— Эргай считает сына погибшим. — вслух проговорила я.
— Все в этом уверены. Саша. Не только он. Мирель сказала о том. что её сын в безопасности, только мне, — сообщила Джен. — Теперь об этом знаешь ещё и ты. И скажу сразу: если проболтаешься, что мальчик жив, сообщишь об этом самому Эргаю, дознавателям, Рису или кому-то из ребят, то я лично убью твоего брата. И поверь, девочка, его смерть будет поистине мучительной.
Наверное, я всё-таки побледнела, потому что Джен поднялась и протянула мне стакан воды. Да ещё и смотрела при этом с таким искренним сочувствием, что мне отчаянно захотелось выплеснуть эту воду ей в лицо. Сама не знаю, как смогла сдержаться!
— Прости, но я вынуждена прибегнуть к подобным мерам предосторожности, — добавила эта чудовищная женщина, вернувшись на своё место. — Мальчик очень мне нужен. А тебе нужны свобода, деньги и твой брат. По-моему, это равноценная сделка.
Я так не считала, но меня никто спрашивать не стал.
— И запомни: о сути твоего третьего задания не должен знать никто. Дарису скажешь, что я отчитывала тебя за поступок Алексея и рассказывала о том, что готова тебя отпустить. Так ты не соврёшь, но и всей правды он не узнает. А теперь иди. Тебе стоит отдохнуть перед завтрашней операцией. Но в десять утра ты должна быть здесь вместе со всеми остальными.
— Я буду, — проговорила севшим голосом.
А после кое-как поднялась и поплелась к двери. И только уже дойдя до неё. вспомнила, о чём хотела спросить у Джен.
— Как мне добиться встречи с лейдом Эргаем? Вряд ли он лично заинтересуется какой-то попавшейся диверсанткой.
— Думай сама, — получила я в ответ. — Теперь это твоя проблема.
И больше она ничего не сказала. Не дала никаких инструкций. Мне же оставалось только молча кивнуть и выйти из зала.
Не знаю, как доковыляла до своей комнаты — это прошло для меня словно на автопилоте. И лишь заперев за собой дверь спальни, я опёрлась на неё спиной и закрыла лицо руками. Хотелось просто взять и расплакаться — от страха за себя и Лёшку, от жалости к собственной судьбе. Я хорошо понимала, что ждёт меня впереди. Осознавала, насколько жуткими станут для меня последствия. И чем больше обо всём этом думала, тем тяжелее мне становилось. Но теперь хотя бы стало окончательно понятно, зачем вытащили Лёшу, почему позволили ему жить здесь, почему не дали сбежать.
А ведь это сделал Рис… тот, кого я считала другом, самым близким человеком. Да ещё и преподнёс освобождение моего брата, как собственный подвиг. Подвиг? Ага, как же! Всё только ради шантажа. Чтобы в нужный момент я послушно пошла на заклание, как жертвенная овца.
Но на самом деле, всё ещё хуже, чем кажется на первый взгляд. Даже если я каким-то чудом сумею найти этого Микаэля и привести его к Джен, мне всё равно придётся всю жизнь скрываться. Меня будут разыскивать, как преступницу. Более того, по всему получается, что я должна буду стать дтя Эргая личным врагом, что уже само по себе приговор.
Но именно эта мысль заставила узел, затягивающийся на моей душе, стать чуть слабее. Я даже умудрилась найти в себе силы отлепиться от двери и дойти до постели. Ведь… если хорошо подумать, в этой игре у меня тоже имелась парочка козырных карт. Да ещё и обе — джокеры. Осталось только придумать, как правильнее их разыграть. И для этого в моём распоряжении есть половина дня и целая ночь. А это уже немало.
* * *
Рис постучался ко мне утром — я уже закончила одеваться и как раз застилала свою кровать. Когда открыла, он просто мягко отодвинул меня в сторону, прошёл внутрь и сам закрыл за собой дверь.
— Что происходит, Саша? — спросил, вглядываясь в мои глаза.
А я даже не думала отворачиваться или уверять его, что всё хорошо. Ведь правда верила ему, считала другом, думала, что наше общение имеет для него хоть какое-то значение. А на самом деле он просто пытался сделать из меня послушную марионетку. Не получилось романтических отношений, так он нашёл иной способ воздействия — просто выкрал моего брата и притащил его к Джен!
— А разве что-то не так? — спросила, изобразив кривую ухмылку. — Всё хорошо. Рис. Всё просто замечательно.
Он ничего не сказал, продолжая буравить меня своим странным взглядом. Я же только усмехнулась и продолжила:
— Вот, как видишь, уже собиралась в столовую. В десять Джен ждёт нас на собрании. Потом выезд. Очередная диверсия.
— Почему ты смотришь на меня, как на врага? — спросил он, проигнорировав мою предыдущую фразу.
— Может, тебе показалось? — бросила с иронией.
— Саш.
— А может, дело в том, что ты и есть мой враг?
— Что за глупости? — в непонимании выдал Дарис. — Ты же сама меня другом называла.
— Дурой была.
— Сашка, давай на чистоту. Без этих витиеватых намёков и разговоров загадками. Что ты опять себе в голову втемяшила? — он старался говорить спокойно, но в его голосе то и дело проскальзывало раздражение.
— Ничего, — пожала я плечами. — Просто узнала, зачем на самом деле ты притащил сюда моего брата.
— То есть ты уверена, что в моих действиях был какой-то иной умысел? — уточнил он, опершись спиной на закрытую дверь. — И судя по всему, в твоём понимании, мои цели — верх подлости.
Я промолчала, не видя смысла подтверждать очевидное, и продолжила возиться с одеялом на кровати.
