— Хочешь совет, внучек? — спросила она, глядя на Кери. — Не говори ей ничего. Просто покажи, как и мне сейчас. Тогда ей будет проще понять мотивы твоих поступков. Но я почти уверена, что увидев это, она больше не сможет прятаться за той, кого называет Рус. А последствия тебе известны лучше других.
— Да, Лисса, — согласился парень. — И я очень благодарен тебе, что ты помогла её обожаемому Каю. Ведь он единственный человек в этом мире, который имеет на неё столь сильное влияние.
Знахарка опустила голову и, натянуто улыбнувшись, отвернулась к окну.
— Она любит его, — сказала женщина, понижая голос до шёпота. — Любит, но не простит. Уверена, что будучи её хозяином он изрядно успел потоптаться по её гордости и самолюбию.
— Меньше, чем ты думаешь. Он… очень хорошо к ней относился. Почти не приказывал.
— Ну, в таком случае, у него есть шанс.
— Есть, — подтвердил Кери, — но я совсем не уверен, что узнав, кто она на самом деле, он захочет этим шансом воспользоваться.
Глава 16
Горькая правда
Несмотря на свежий морской воздух и чудодейственный отвар Лиссы, этой ночью спала Рус просто отвратительно.
Сначала ей снилось море, на котором сегодня бушевала настоящая буря. Она всё так же сидела на камне и с надеждой всматривалась в горизонт. По её лицу хлыстали холодные капли дождя, а волосы нещадно трепал ветер, но, несмотря на всё это, девушка продолжала ждать… сама не зная чего.
Потом этот сон сменился, ещё более странным видением. В нём Рус стояла на возвышении посреди центральной площади Эргона и наблюдала за тем, как на деревянный помост заводят шестерых мужчин и одну женщину. Затем кто-то зачитал приговор, суть которого уплыла от сознания девушки. Как только прозвучали последние слова, на шеи осуждённых были наброшены петли, и вскоре перед огромной толпой, собравшейся посмотреть на публичную казнь, предстали семь тел, в которых уже не было жизни.
Рус как могла, старалась вырваться из лап такого ужасного сна. Но когда ей это удалось, всё стало ещё хуже, потому что очередное сновидение оказалось ещё более страшным, жутким кошмаром.
Теперь девушка куда-то долго ехала по ночному городу и почти не понимала, кто она и где находится. Потом её карета дёрнулась и остановилась, а саму Рус грубо вытащили и толкнули прямо на холодную мостовую. Рядом были какие-то люди, одетые в чёрное. Лиц девушка не видела, хоть их и не скрывали маски.
Они говорили непонятные ей вещи, связали руки странным шнурком, который тут же больно врезался в кожу. А потом одни из них поднял её на ноги и громким голосом заявил:
— Силой данной мне Советом Правды и Свободы я приговариваю тебя к казни! Приговор будет приведён в исполнение… немедленно!
Рус видела, как он занёс над ней резной кинжал с деревянной ручкой…
Будто наяву чувствовала, что сейчас её жизнь оборвётся…
А когда остриё больно прорезало кожу на груди и толкнулось дальше, с её губ сорвался сдавленный хриплый стон.
Она открыла глаза и резко села. Дыхание было тяжёлым, как после долгого бега, а руки жутким образом тряслись. Последний сон виделся настолько реалистичным, что Рус показалось, будто ей на самом деле вогнали нож в сердце… на самом деле убили…
— Эри! — воскликнул вбежавший в комнату Кертон. — Ты в порядке? Что случилось?
Только с его появлением она окончательно осознала, что испугалась простого сна, а на самом деле всё спокойно и почти хорошо.
— Ничего. Не беспокойся, — тихо ответила девушка, потирая пульсирующие виски.
Затем всё же огляделась и с удивлением обнаружила, что Кая на месте нет. И выглядела при этом настолько сбитой с толку, что Кери поспешил пояснить.
— Уже почти полдень… но бабушка запретила нам тебя будить. Кай проснулся на рассвете, бодрый, здоровый и до странного приветливый. Сейчас они с Лиссой отправились к морю. Она посчитала, что ему будет полезна такая прогулка, а одного отпустить не решилась.
— Ясно, — бросила Рус, снова ложась на подушку.
— И всё же ответь, почему ты кричала? — настаивал маг.
— Кричала? — удивлённо переспросила девушка. — Серьёзно?
— Да, — кивнул Кери. — Всех стражников переполошила. Они уже собрались дом штурмом брать.
— Мне просто приснился кошмар, — тихо сказала она.
— Опять что-то о прошлой жизни? — уточнил, зная, что ей раньше часто снился невольничий рынок, подвалы, плети… и один из бывших хозяев.
— В том-то и дело, что нет, — Рус отрицательно замотала головой. — В этом сне я будто бы не была собой. Я вообще не знала, кто я и что происходит. А потом… — она подняла на парня полный страха и боли взгляд и закончила: — Меня убили. Кинжалом в сердце. Какой-то человек… я не разглядела лица. Он говорил про какой-то совет правды…
— Эри, — прохрипел вдруг парень и выглядел при этом крайне напуганным и напряжённым. — Нам с тобой нужно очень серьёзно поговорить.
— Что-то случилось? — взволнованно спросила девушка.
— Пока нет, — ответил он. — Но если не поговорим, то вскоре обязательно случится. И масштабы катастрофы будут поистине жуткими.
— Тогда говори, — попросила она, прекрасно видя, как это для него важно.
— Нет. Не здесь и не сейчас. Разговор этот будет долгим и… странным. Давай вечером. После ужина.
— Хорошо, Кери. Сделаем так, как ты просишь.
* * *
Кай послушно шёл по узкой тропинке вслед за Лиссой и с удивлением рассматривал окружающие пейзажи. Последним, что он помнил перед полной потерей сознания, был редкий лиственный лес и… искажённое злобой и ненавистью лицо Фарида Марино. Уже тогда, получая удар за ударом, Мадели был уверен, что не выживет. Сил не осталось даже на то, чтобы дышать, не то что издавать звуки или отвечать на удары. Ведь держа воздушный щит, он до последнего надеялся, что Рус успеет, справится. А когда преграда рухнула, отдал последние крупицы собственной энергии, чтобы отодвинуть её подальше и дать возможность перенестись самой.
Кай не знал, что произошло дальше. Сам он был без сознания, а Рус пока с ним не разговаривала. Но даже без подробного рассказа одно было ясно точно: она его не бросила. Не оставила и каким-то чудом вытащила из этого кошмара их обоих.
Когда сегодня утром Мадели открыл глаза и увидел спящую девушку, первой его мыслью было, что он всё же умер и теперь находится в том же мире, что и его любимая Эриол. Но не успел он обрадоваться, как в комнате появилась незнакомая беловолосая женщина, лет пятидесяти на вид и жестом попросила его не шуметь.
Он попытался встать на ноги, и в тот же момент понял, что умереть у него не получилось. Тело болело так, будто по нему пробежалось стадо оленей, а в голове было непривычно туманно. Да и Эриол вряд ли бы стала спать на соломенном тюфяке, лежащем прямо на полу. А значит перед ним до сих пор Рус.
