– И что все это значит? – почти не разжимая губ, обронил он.
– Мой дорогой, любимый Тегрей. – Стелла покачала головой. – Неужели ты боишься меня? Ты ведь знаешь, какие сильные чувства я к тебе испытываю. Такую всепоглощающую страсть нельзя сыграть, не так ли? И уж тем более невозможно обмануть тебя – признанного знатока душ, который настолько проницателен, что может поспорить даже с мыслевидцем в умении разбираться в людях.
Тегрей молчал. Одну руку он держал за спиной, и я видела, как кончики его пальцев засветились сиреневым. Он начал копить энергию для магического удара. Неужели действительно думает, что Стелла может представлять для него опасность?
А еще меня очень настораживали веселые нотки в тоне Стеллы. Она как будто издевалась над нами.
– Беда только в том, мой дорогой, что страсть и ненависть – это отнюдь не взаимоисключающие понятия, – вкрадчиво продолжила она. – Кому, как не тебе, знать об этом. Можно отчаянно, до безумия желать человека. И в то же время мечтать о его смерти. Как ты мог перепутать любовь с ненавистью? – Хмыкнула и тут же ответила сама себе: – Ах да, ты же был увлечен поисками этой рыжей красотки. Не замечал ничего вокруг. И я для тебя была лишь средством для усиления твоих магических способностей. Не человеком, о нет. Полезной вещью. Инструментом.
– По-моему, мы обговорили все это перед тем, как ты подписала договор, – осторожно заметил Тегрей. – Я предупреждал тебя, что, скорее всего, наши отношения завершатся, едва я отыщу Альберту.
Скорее всего? Я лишь в последний момент прикусила язык, не позволив ядовитому словечку сорваться с уст. Ну Тегрей! Сдается, у меня только что появился весомый довод против моего возвращения в Бриастль в твоем сопровождении. А ведь я почти сдалась на твою милость.
– Отношения! – Стелла скривилась, как будто это слово доставило ей нескрываемую боль. – А у дровосека тоже отношения с его топором? Или у садовника с лопатами и граблями?
– Прости, не улавливаю сути сравнения, – негромко произнес Тегрей.
Свечение чар, окутавших его руку, приобрело насыщенный, глубокий цвет. Но он не спешил воспользоваться заклятьем, видимо, еще не оставив надежды уладить все миром.
– Все это время ты относился ко мне не как к человеку, – с горечью выдохнула Стелла. – Тебя интересовали во мне лишь способности резонатора. Интересно, а будь они сильнее, чем у этой милочки, то тогда бы ты продолжил ее поиски?
Да, кстати. Мне тоже очень и очень интересно.
– Продолжил бы, – сразу же ответил Тегрей, не размышляя ни секунды. – И ты об этом прекрасно знаешь.
– Да, знаю. – Стелла опустила голову, пряча в тени влажный блеск глаз.
Ну же, Тегрей! Если ты желаешь воспользоваться магией – сейчас самое время!
Но герцог чуть встряхнул рукой – и почти сформированное заклятье, готовое в любой момент сорваться с его пальцев, бесследно развеялось.
– Так, значит, ревность была причиной? – спросил он, сделав шаг навстречу Стелле. – Поэтому ты связалась с Равеном? Но в чем смысл? Как бы он мог помочь тебе завоевать мое сердце?
Стелла молча вычерчивала носком ботинка какие-то узоры на ковре, не торопясь отвечать.
Не торопил ее и Тегрей, разглядывая понурившуюся девушку с какой-то странной смесью сочувствия, разочарования и обиды.
– Я любила тебя, – наконец чуть слышно выдохнула она. – Я готова была подарить тебе сердце свое, душу! Изо всех сил пыталась вытеснить Альберту из твоих мыслей. А ты убивал меня. Убивал каждый день, каждую ночь. Своей нарочитой заботой и подчеркнутой вежливостью. Да, ты никогда не обижал меня. Вот только беда: я знала, что, сжимая меня в своих объятиях, ты видишь ее. Ты засыпал с ее именем на устах и просыпался с ним же. Я каждое утро любовалась тобой. Наблюдала, как ты спишь. Такой беззащитный, теплый, мягкий. Морщины на твоем лбе разглаживались, пропадали эти вечные складки недовольства вокруг рта. И я тихонько целовала тебя, пытаясь продлить сладость неторопливого пробуждения. Но когда ты открывал глаза, то я видела в них не благодарность и даже не симпатию, не говорю уж о любви. Я видела в них разочарование. Потому что рядом с тобой была я. Я, а не она.
– Это все очень трогательно. – Тегрей сделал еще шаг вперед, подойдя почти вплотную к девушке. – Но, Стелла, не объясняет того, почему ты спала с Равеном и как сумела обойти клятву молчания.
– Как ты сам любишь говорить, знать ответы на все вопросы – очень скучно. – Стелла внезапно лукаво улыбнулась и кокетливо пожала плечами.
Тегрей скептически заломил бровь.
– В твоем случае я бы не усугублял ситуацию, – с плохо скрытой угрозой проговорил он. – Ты не в том положении.
Стелла медленно подняла руку. Провела ладонью по щеке Тегрея в жесте неожиданной ласки.
Тот поморщился, но не стал протестовать.
– Я рада, – произнесла она, в свою очередь сделав шаг вперед и преодолев то мизерное расстояние, которое еще оставалось между ними. – Милый мой, я очень рада, что в итоге ты все-таки заставил меня возненавидеть тебя. Иначе, боюсь, я бы не сумела выполнить то, что мне поручили.
О чем это она?
Я мгновенно насторожилась. Тегрей тоже приоткрыл было рот, желая прояснить этот вопрос.
И тут…
Все произошло слишком быстро. Потом я не раз и не два вспоминала этот момент. Но так и не поняла, что сделала Стелла. Внезапно остро пахнуло гнилым мясом. Но предупреждающий крик не успел сорваться с моих уст. Демоны, да я даже осознать не успела, что этот запах предвещает смертельные чары. В другой руке Стеллы, которую она держала опущенной, вдруг что-то блеснуло нестерпимо ярким светом. И Тегрей рухнул на колени, оглушенно замотав головой и прижимая обе руки к животу.
– Тегрей! – Я очнулась от секундного замешательства. Кинулась было к нему, но тут же замерла, испуганно уставившись на довольно улыбающуюся Стеллу.
Ох, как бы мне сейчас не пасть ее второй жертвой.
Но девушка и не думала нападать на меня. Она смерила меня полным превосходства взглядом и негромко пробормотала, обращаясь сама к себе:
– И что он в тебе нашел? Не понимаю!
После чего развернулась, намереваясь спокойно покинуть комнату.
– Стой… – прошипел было Тегрей. С усилием простер к ней одну руку, но тут же застонал в полный голос, согнувшись так, что едва не уткнулся лбом в пол.
Простое действие едва не заставило его потерять сознание. В лице, казалось, не осталось ни кровинки. Глаза были абсолютно черными из-за неестественно расширившихся зрачков, а на губах я с ужасом заметила капельки ярко-алой крови. Слишком яркой и потому казавшейся ненастоящей.
– Покойся с миром, герцог Визгорд, – небрежно обронила Стелла через плечо. И выскользнула прочь.
Я уже не слышала, как захлопнулась за ней дверь. В ушах гулким испуганным набатом отдавался пульс.
