– Замечательная женщина, – произнес Томас, подтвердив мои наблюдения. Покачал головой. – До сих пор гадаю, как ее угораздило связаться с Робертом. Но, по слухам, у бедняжки не было другого выбора. Ее семья была на грани разорения. И только выгодный брак единственной дочери мог спасти положение. Поэтому Эмилии и пришлось пожертвовать собой во имя благополучия родных.
Роберт и Эмилия тем временем заметили нас. Бывший глава Тайной Канцелярии не удержался от недовольной гримасы, а вот женщина приветливо улыбнулась. И эта парочка поспешила к нам. Точнее, поспешила как раз Эмилия. А вот ее супруг шел к нам с нескрываемой неохотой.
– Томас! – воскликнула Эмилия, подойдя ближе. – Как я рада тебя видеть! Сколько лет, сколько зим!
– Эмилия, мое почтение. – Томас на удивление вежливо поклонился женщине, мазнув по Роберту коротким взглядом.
– Прости, приятель, руку предлагать не буду, – натужно рассмеялся тот. – А то вновь примешься рассказывать всем подряд гадости про меня.
– Если не нравится правда, то следует пересмотреть свое поведение, – буркнул себе под нос Томас, ни к кому, в сущности, не обращаясь.
Роберт предпочел сделать вид, будто не услышал этого. Посмотрел на меня и расплылся в угодливой улыбке.
– Альберта Вейсон, – проворковал он. – Как вы уживаетесь с этим грубияном? Весь свет бурлил, когда узнал о помолвке. И многие, очень многие искренне сочувствовали вам.
– Томас хороший человек, – твердо произнесла я. – Просто замечательный.
– Этот замечательный человек неплохо подсидел меня в работе. – Роберт продолжал улыбаться, видимо, желая, чтобы его слова приняли за шутку. Но я не сомневалась, что он говорит всерьез. – Так сказать, переступил через меня.
– Не сомневаюсь, что ты был только счастлив этому обстоятельству, – буркнул Томас. – Судя по удручающему состоянию дел, которые я получил от тебя в наследство, работа была тебя в тягость и ты себя ею не утруждал. Ну что же, теперь имеешь полное право наслаждаться жизнью и свободой без скучного сидения за столом.
– Неправда, – возразил Роберт. – Мне нравилась моя должность.
– Вот именно, что нравилась лишь должность, – огрызнулся Томас. – Но не обязанности, связанные с нею.
В серых глазах Роберта полыхнул гнев, но он продолжал старательно растягивать губы в приветливой улыбке, изо всех сил стараясь оставаться в рамках придворного этикета.
– Мальчики, хватит, – решительно вмешалась Эмилия, не дав перерасти разговору в самую настоящую перепалку. – Все прекрасно знают, что вы друг друга терпеть не можете. Давайте не портить людям праздник видом некрасивой ссоры.
– Люди лишь повеселятся, наблюдая за нами, – не согласился с ней Томас, обведя зал широким взмахом. – Смотри, как притихли. Ждут бесплатного зрелища.
Своя правда в словах Томаса была. Ближайшие к нам парочки как-то резко встрепенулись, вновь начав болтать ни о чем. Значит, внимательно следят за беседой.
– Тогда не порть праздник мне, Томас, – с нажимом проговорила Эмилия. – Пожалуйста. Ты же знаешь, как редко я выхожу в свет.
Томас дернул щекой, как будто сгонял невидимого комара. Но, к моему удивлению, не продолжил спор. Напротив, чуть склонил голову, признавая правоту женщины.
– Расскажи мне о последних сплетнях, – кокетливо попросила Эмилия, впервые посмотрев на меня. На дне ее карих глаз плясали озорные смешинки. – И познакомь, наконец, со своей очаровательной невестой. Альберта Вейсон, я верно расслышала?
– Да. – Я присела в реверансе.
– Я очень рада, что Томас обрел свое счастье, – серьезно проговорила Эмилия. – И согласна с вами, что он замечательный человек. Просто слишком ершистый и задиристый. Но это напускное. Защита от мира.
– Хватит обо мне! – взмолился Томас. – Эмилия, лучше скажи, что ты забыла на этом приеме? Насколько я помню, при нашей последней встрече ты клялась, что ноги твоей не будет на этих шумных и бестолковых сборищах, где только и следишь, как бы тебе в бокал яда не плеснули.
– Следить за этим мне приходится и в семье. – Эмилия негромко рассмеялась, а Роберт Гиль встревоженно кашлянул, принявшись нервно переминаться с ноги на ногу.
Неужели Эмилия намекает на его сестру? Помнится, Томас обвинил леди Джоанну в том, что она отравила своего мужа. Не удивлюсь, если две женщины враждуют.
– Кстати, а герцог Визгорд будет на приеме? – внезапно спросил Роберт, видимо, желая замять опасную тему.
Глаза Томаса сухо блеснули. Я стояла рядом и почувствовала, как он весь подобрался, словно для прыжка.
– Весьма любопытен такой интерес со стороны вашей семьи к Тегрею, – проговорил Томас. – Буквально несколько минут назад Анабель тоже меня о нем расспрашивала.
– О, в этом нет ничего странного. – Роберт издал сухой смешок. – Леди Амелия Гойт считается ее лучшей подругой, поэтому дочь была первой, кто узнал про отставку очередной любовницы герцога. И естественно, сразу же начала строить далеко идущие планы.
– Тебе надо поговорить с Анабель, – сухо сказала Эмилия. – Скажи, что я не одобряю ее поведения.
– Когда Анабель меня слушала? – Роберт нарочито всплеснул руками. – Это во-первых. А во-вторых, я не вижу ничего дурного в ее желании стать очередной фавориткой герцога.
– Не видишь? – В тоне Эмилии прорезались стальные нотки. Она в упор посмотрела на супруга, выразительно изогнув тонкую бровь.
– Да, не вижу, – спокойно подтвердил Роберт. – Тегрей известен своей щедростью, дорогая моя. Да и своих временных спутниц он не обижает. По крайней мере, никто на него не жаловался.
– Потому что связаны клятвой молчания! – Эмилия, не выдержав, повысила голос, и ближайшие к нам парочки опять затихли, напряженно ловя каждое слово.
– Эмилия, – с нажимом сказал Роберт.
– Ох, простите, – опомнилась женщина и виновато улыбнулась. – Просто… Я не понимаю, почему ты так равнодушно реагируешь на эту ситуацию. Анабель давно пора выйти замуж и обзавестись детьми. А любовная связь с герцогом бросит пятно на ее репутацию.
– О небо! – Роберт мученически возвел глаза к потолку. – Какие у тебя замшелые представления о браке! Ты явно слишком давно не выходила в свет. Эмилия, в который раз тебе говорю – успокойся. В наше время подобное никого не удивит. Напротив, если Анабель удастся стать любовницей герцога, то это будет благом как для нее, так и для всей нашей семьи. Да, Тегрей Визгорд тяжелый в общении человек. Но, полагаю, ты не будешь отрицать, что человеку с его положением и связями позволены любые причуды.
Ни я, ни Томас по вполне понятным причинам не вмешивались в эту семейную перепалку. По всему было видно, что тема уже не раз и не два обсуждалась супругами. Более того, она была настолько наболевшей, что Эмилия не побоялась выложить свои соображения и тревоги перед, по сути, посторонними людьми.
