Он не успел договорить. В следующий миг Томас уже был рядом. Схватил его за грудки и так сильно встряхнул, что я услышала, как трещит плотная дорогая ткань камзола лорда.
– Никогда так не говори про Альберту, – негромко, но внятно процедил Томас, глядя в упор на моментально побледневшего Роберта. – Слышишь? Ты и все твое мерзкое семейство и ногтя на ее мизинце не стоите.
Я думала, что он ударит его. Но Томас лишь оттолкнул Роберта с такой силой, что тот отлетел на несколько шагов, все-таки устояв на ногах. Затем с демонстративной брезгливостью отряхнул ладони.
– Тебе это с рук не сойдет, Томас, – прошипел Роберт. – Даже не надейся. Тебя признают ненормальным, лишат титула и состояния. Король обязательно узнает…
– Король уже в курсе, – оборвал его знакомый голос.
Я, как и все остальные в зале, повернулась в ту сторону, откуда он донесся. И увидела его величество Роберта Визгорда, который, видимо, только вошел в зал.
По толпе пробежал гул восклицаний. После чего присутствующие согнулись в глубоких поклонах. Одна я замешкалась. Но на мою оплошность никто не обратил внимания, поскольку стояла я в самом дальнем и темном углу.
– Ваше величество! – Роберт Гиль, чуть не плача, рванул к венценосному тезке. Рухнул перед ним на колени, взмолившись: – Угомоните его, прошу! Томас Бейрил сошел с ума!
– Лорд Бейрил, пожалуй, один из самых здравомыслящих людей в нашей стране, – холодно произнес король. – Я скорее усомнюсь в том, что солнце завтра встанет, чем в его вменяемости.
– Но… – Лорд Гиль поднял голову. Его губы дрожали, как будто мужчина лишь из последних сил удерживал рыдания.
– Хотя я недоволен этой сценой, – продолжил король, чуть нахмурившись. – Мы договаривались, что все пройдет без лишнего шума. А в итоге бал под угрозой срыва.
– Мы? – с нескрываемым ужасом переспросил Роберт.
– Томас, ты с леди Эмилией – в мой кабинет, – сухо распорядился король. Опустил взгляд на Роберта, который не смел подняться на ноги, и еще жестче добавил: – А вы с дочерью отправитесь туда, куда вас отведут мои слуги. Поговорю с вами позже.
Роберт опять рванул ворот камзола, вскинулся было возразить что-то, но король лишь приподнял бровь – и лорд безвольно обмяк.
Да уж, это точно у них фамильное. Тегрей порой тоже так глянет, что душа из тела от испуга убежать хочет.
– Томас? – Король перевел взгляд на Томаса и выразительно показал на выход. – Идем.
– Да, ваше величество. – Томас послушно склонил голову. Затем предложил руку Эмилии, и та покорно приняла ее.
Я украдкой вздохнула. Ну вот. А про меня опять все забыли. И не напросишься ведь. Слишком это нагло будет с моей стороны. Остается лишь мозолить глаза окружающим, пока Томас или Тегрей не вспомнят о моем существовании.
Но король сумел меня удивить. Он сделал несколько шагов прочь из зала, но вдруг остановился и обернулся. Удивительно быстро отыскал меня взглядом, как будто точно знал, где я стою. Улыбнулся и мягко проговорил:
– Альберта Вейсон, вас я тоже приглашаю присоединиться к нашему разговору.
От радости я чуть не рванула вперед бегом. Но вовремя спохватилась, присела в вежливом реверансе, после чего неспешно и величаво прошествовала к терпеливо дожидавшейся меня троице.
И весь свой недолгий путь я чувствовала на своей спине взгляды. Правда, теперь это меня не смущало. Видимо, я начинаю привыкать к вниманию окружающих. Вскоре оно будет моим вечным спутником.
Глава четвертая
В своем кабинете король первым делом налил себе полный бокал вина, проигнорировав остальных. Пригубил его и укоризненно проговорил, глядя на Томаса:
– Ну и что ты опять натворил? Почти сорвал новогодний бал! Я даже предположить не мог, что застану такое веселье.
– Простите, ваше величество, – без малейшего раскаяния в голосе ответил Томас. – Но подобным шансом нельзя было не воспользоваться. Леди Эмилия согласилась выложить мне всю правду. Однако особенно подчеркнула, что разоблачение должно произойти прилюдно.
– Потому что так Роберту не удастся избежать ответственности за свои деяния, – устало проговорила Эмилия. Внезапно слабо улыбнулась и добавила: – Но даже не это главное. К услугам Орьена Ганса прибегали многие из тех, кто был приглашен на бал. И я хотела, чтобы они поняли: скоро их преступления будут разоблачены. Не так страшит наказание, как ожидание оного.
Король невольно кивнул, соглашаясь со словами женщины. Она стояла перед ним с гордой осанкой, спрятав руки в складки платья. Но я видела, как бешено пульсирует жилка на ее шее.
– Присядьте, – вежливо предложил ей король. – Быть может, вина?
– Не стоит, – глухо проговорила женщина. – Ваше величество… Я недостойна вашей милости, потому что по моей вине погиб ваш брат. И я прошу вас лишь об одном. Быстрой и безболезненной смерти. Такой, какая была дарована Тегрею Визгорду.
Я вспомнила, как Тегрей корчился на полу, получив заряд смертельных чар в живот. Быстрая? Безболезненная? Я бы так не сказала.
– И чем же вам так не угодил мой брат? – спокойно полюбопытствовал король. – Если мне память не изменяет, вы с ним вообще не знакомы.
– Не знакома, – подтвердила Эмилия. – Зато знаком мой муж. И я… я…
Она глухо всхлипнула, сгорбившись и спрятав лицо в ладони.
– Ты решила подставить мужа, – проговорил Томас. – Прекрасно понимала, что Роберт – идеальный подозреваемый в данном случае. Это он посоветовал Тегрею тот дом терпимости, в котором работала Стелла. И данное обстоятельство очень быстро бы открылось. Правда, я одного не понимаю. Все эти улики все равно остаются косвенными. Суд не признал бы вину Роберта с такими ничтожными доказательствами.
– А чистосердечное признание суд бы устроило? – спросила Эмилия, по-прежнему не отнимая рук от лица.
– Безусловно, – согласился с ней Томас. – Но каким образом ты собиралась добиться этого? Да Роберт скорее бы откусил себе язык, чем взял на себя твою вину!
– Я слишком давно живу в этой семье. – Эмилия наконец-то опустила руки и исподлобья уставилась на Томаса, словно затравленный зверь, ожидающий удара. – Поэтому прекрасно выучила все их уловки. К тому же общение с Орьеном тоже пошло мне на пользу. Теперь я знаю яд, который убивает без следов. Ну а подделать почерк мужа – пара пустяков. Ты же знаешь, какой он лентяй. Поэтому последние годы именно я писала для него доклады для собраний палаты лордов. И частенько подписывала за него документы, когда он ударялся в загулы и забывал о своих обязанностях. Никакой специалист не заподозрил бы подлога. Для высшего света все было бы тоже очевидно. Ни для кого не секрет, как отчаянно Анабель мечтала стать любовницей герцога. Она растрепала об этом всем подругам и просто знакомым. Да, Роберт поддерживал ее стремление. Но я планировала после его смерти рассказать, что на самом деле он был категорически против. Мол, считал это позором для семьи, просто был вынужден, так сказать, держать лицо, поскольку понимал, что не сумеет переубедить Анабель. И оскорбленные отцовские чувства заставили его пойти на преступление. Однако после он испугался того, что натворил. После чего покончил с собой, не выдержав мук совести.
