— Хорошо, я уточню, — пожал плечами Стас. — Думаешь, надоело этому типу в постели деньги зарабатывать, решил грабежами промышлять? Или аппетиты выросли, мало стали подавать на сексуальном фронте? Где этот парень, которого вчера задержали? В каком отделении?
— В Сходненском.
— Знаешь, Лева, — с сомнением покачал головой Крячко, — немного не вяжется. Тебе твой опыт не подсказывает, что так резко свое криминальное амплуа блатные не меняют? У кого к чему душа лежит, какая склонность преобладает, что лучше получается, тем и промышляют. А тут такая противоположность, прямо-таки полярная противоположность. Чистенькая работенка «альфонса» и грязь уличного грабителя, дергуна! Ты не согласен?
— Согласен, Стас, согласен. Но ты учти необычность татуировки. Слишком уж большое совпадение. К тому же жизненные обстоятельства порой складываются так, что толкают человека на нетипичные для него поступки. А если этот парень ограбил девушку от безысходности? Первый и единственный грабеж в его жизни. Ну, прижало парня так, что деваться некуда. Такого не бывает?
— Ладно, — кивнул Крячко, — сегодня съезжу.
Дверь в палату неожиданно открылась, и вошла Ольга Максимовна в сопровождении медсестры. Станислав обернулся и заулыбался симпатичной докторше.
— Кажется, пришло время экзекуций. Ох, и я был бы не против, чтобы меня полечили такие дивы от медицины! Ох, что-то у меня в боку закололо!
— Поменьше жирной пищи, — строго произнесла Ольга Максимовна. — Диета и режим питания. Ваши проблемы, молодой человек, лежат в области не хирургии, а гастроэнтерологии.
— Все понял, сдаюсь! — Крячко сделал умоляющее лицо и стал отступать к двери. — Удаляюсь, Лев Иванович, удаляюсь. Прямо сейчас и возьмусь за свой режим! — Уже у самой двери он повернулся и подмигнул Гурову, повторив многозначительно слова доктора: — Молодой человек!
Владик Бочкин сидел на деревянных нарах в камере, прижавшись спиной к стене, и безрадостно созерцал синий цвет, в который было окрашено здесь практически все. Ну, вот и допрыгался, вяло текли мысли в его голове. На грабеже попался, мента ножом пырнул. Все, хана мне теперь! И чего жизнь так по-дурацки повернулась?
В коридоре послышались шаги. Все ближе к решетчатой двери камеры. И по мере приближения шагов Владик втягивал голову в плечи все сильнее. Опять к дознавателю, опять будет изматывать допросами: как было, что было. А может, как раз сейчас и повезут на место, чтобы показывал, как напал на эту дуру. Следственный эксперимент называется. Чего она так вцепилась в свою сумочку? Отдала бы, и все обошлось. Видно же, что телка была при бабках. Или муж зарабатывает хорошо, или родители с достатком. Если муж, то хуже. Один тип за свою бабу нанял блатных, так они его в камере так отделали, кровью потом харкал.
Лязгнул замок, дверь распахнулась. Здоровенный сержант махнул рукой с ключами и приказал выходить. Вздохнув, Бочкин поднялся с топчана и, уныло шаркая ногами, поплелся к выходу. Шли они недолго. Через две комнаты от камеры сержант открыл дверь и коротко доложил кому-то, что Бочкин доставлен. Владик вошел и остановился. Ну, так и есть. Кроме уже знакомого ему эксперта-криминалиста в комнате для допросов сидел широкоплечий мужчина в костюме. Он смерил Бочкина насмешливым взглядом, а потом властным голосом велел подойти и сесть на стул. От этого голоса и интонации, не сулящей ничего хорошего, Владик поспешно подошел и уселся.
— Ну, Соловей-разбойник, — хмыкнул мужчина. — Ты что грустный такой? Развеселить тебя? Давай! Я — полковник Крячко из Главного управления уголовного розыска МВД страны. Что, все равно невесело? И правильно, в большое дерьмо ты, парень, попал!
— Я же вернул ей сумку, — тихо заговорил Владик. — И ударил я ее несильно. Че вы за меня так взялись, как будто я банк ограбил или Третьяковскую галерею?
— А может, и ограбил, кто ж тебя знает, — засмеялся Стас, переглянувшись с экспертом. — Нам много что о тебе придется узнавать, надеюсь, интересного и увлекательного. А вообще-то ты полковника полиции ножом ударил. Так что должен вести себя тише воды ниже травы и отвечать на все вопросы взрослых дяденек. Понял?
Он поднялся и подошел к сидевшему на стуле Владику. Тот вжался в стул, сам не зная, чего ему ожидать — то ли бить начнут, то ли сейчас обвинения станут предъявлять, одно страшнее другого. Но Крячко ни того, ни другого не сделал. Он протянул свою ладонь и коротко приказал:
— Руку покажи!
— Какую? — не понял Бочкин.
— Левую! С татуировкой.
Не дожидаясь, пока растерянный парень поднимает руку, Стас сам схватил его за запястье и сдвинул рукав толстовки до самого локтя. Повернув руку внутренней стороной предплечья вверх, он с интересом разглядывал татуировку. Да, это была не наскоро сделанная в дешевом салоне татуха. Крячко повидал на своем веку много татуировок, которые кололи и на зонах, и в дорогих салонах, и частники на квартирах. Эту делал мастер. И рисунок, по которому кололи изображение, тоже был качественный. Как ни крути, произведение искусства. Только вот на руке уличного грабителя оно было неуместным.
— Как ты с такой красотой и «на дело» пошел? — спросил он, подняв парня за плечо со стула и подталкивая его к столу, где криминалист уже все подготовил к съемке.
— Это в первый раз, — тихо ответил Бочкин. — Я следователю уже все рассказывал. Деньги нужны были срочно. Меня «на счетчик» поставили, деваться было некуда.
— Играешь на автоматах? — понимающе кивнул Станислав, проведя пальцами по чистым венам на сгибе руки парня. Следов иглы там не было.
Руку уложили на белый лист бумаги. Эксперт выставил освещение от переносного источника, потом стал искать положение, с которого лучше всего сделать снимок. Крячко смотрел и нетерпеливо постукивал носком ботинка по бетонному полу. Торопиться нельзя. Снимок должен быть идеально чистым, как будто его только что придумали и впервые нарисовали на компьютере. Иначе толку от него в базе данных МВД будет мало. Сделав несколько кадров, эксперт стал рассматривать татуировку под большим увеличением.
— Вы правы, Станислав Васильевич, — сказал он, — колол этот рисунок хороший мастер, использовано профессиональное оборудование.
— Давно тебе эту татуху сделали? — спросил Крячко Бочкина.
— Прошлым летом. А что не так? — заволновался Владик.
— Кто колол, где колол?
— Ящер его зовут. Ну, это прозвище такое у него, из-за татуировок в виде ящеров и всяких гадов на теле. А имя у него Альберт, кажется. Он в салоне работал в торговом центре «Аргус-Сити». Это возле метро «Автозаводская».
— Хорошо, записал, — кивнул Крячко, делая записи в блокноте. — Рисунок его или ты со своим приходил?
— Не, его! Я пришел к нему, просил что-нибудь романтическое мне наколоть. У меня тогда девчонка была… Ну, я перед ней решил выпендриться. А Ящер сначала загнул цену, но потом скинул мне пятьдесят процентов. У меня бы денег не хватило.
