Януш с усилием оторвал взгляд от Влодека и повернулся к Каролеку.
– А я откуда знаю? – неохотно промямлил он. – Получается, что мы распоследние свиньи. Преступники. Быдло, дебилы и жлобы недоученные. Отравители, если тебе так больше нравится. Холера, а я-то думал, это просто глупый треп… А тут – на тебе…
– Что – на тебе? – испугался Каролек. – Ничего мне не надо! Я вообще ничего не понимаю, ты что, не можешь говорить по-человечески? Почему свиньи? Почему жлобы недоученные?
Януш скорчил гримасу, пошарил за спиной на столе, нашел пачку сигарет, поискал ощупью спички, сунул сигарету в рот и закурил. Каролек напряженно ждал. Януш задул спичку.
– Один человек заработал рак крови, – неуверенно проговорил он и умолк.
– Ну? – поторопил Каролек, видя, что продолжение не следует. – И что?
– Ну, из этого вытекает, что излучение исходит со страшной силой. Глупый треп подтвердился. Человек раком крови заболел, доказательство – черным по белому. Конец.
– Какой конец, что за конец?! Ничего не понимаю! О чем ты вообще говоришь?!
– О панелях.
Каролек на миг замер, уставясь на мрачное лицо Януша. Панели?…
– Погоди, никак не соображу, – смущенно признался он. – Поясни подробнее. Что общего у строительных панелей с раком крови и, кроме того, что за человек?
– Не знаю.
– Пенсионер, – уныло вставил Влодек.
– Слышишь, пенсионер. И жил в крупнопанельном доме. Вот что общего.
– И был совершенно глухой, – добавил Влодек совсем уж страдальческим голосом.
У Каролека сложилось впечатление, что его умственное развитие вдруг стремительно деградировало до дремучего доисторического уровня. Он перестал понимать язык, которым пользовался с детства. Обсуждалась какая-то странная проблема, настолько запутанная, что невозможно ее даже понять, не говоря уже – решить…
Лесь слушал молча, в его душе, изголодавшейся по эмоциям, хаотично клубились противоречивые ощущения. Этот клубок так кувыркался, что на поверхности оказывались самые разные чувства. То гордость за свое участие в каких-то значительных, пусть и немного непонятных событиях. То возмущение, что ему без спросу отводят роль преступника. Таковая в его планы совсем не входила. А то всплывала меланхолия, примирявшая Леся с ужасом таинственного рока. Он еще не решил, что ему из всего этого выбрать…
– Или вы немедленно перестанете разговаривать, как дебилы, или я лично сделаю с вами что-нибудь нехорошее, – вдруг разгневанно воскликнула Барбара. – Ты говори по порядку с самого начала. А ты заткнись! Довольно уже наколбасил за день!
Кивком подбородка она поочередно показала на Януша и на Влодека. Януш развернулся спиной к столу, лицом к коллегам – вращающееся кресло издало протяжный визг. Лесь остановил кувыркающийся в душе клубок, оторвал завороженный взгляд от Влодека и перенес его на Барбару, созерцание которой доставляло ему упоительные впечатления независимо от обстоятельств. Барбара закурила и сердито уставилась на Януша.
– Панели вредны для здоровья, – мрачно возвестил Януш.
– Ну да, так оно и есть, – согласился Каролек. – Все время об этом говорят. Кажется, жизнь в крупнопанельном доме вызывает ревматизм.
Януш махнул рукой:
– Ревматизм – это мелочь. Это вообще ничто, одно удовольствие. Оказывается, в последнее время проводили исследования и открыли вещи похуже. Погодите-ка, куда я это засунул?…
Он оглянулся и нашел на столе машинописную страничку.
– Слушайте, что творится. Вызывает отравление жидкотекучими металлами… Само по себе выделяется радиоактивное излучение…
– О Господи! – застонал Каролек. – Значит, правда…
– Значит, правда. Ничего не попишешь – ученые проверили. Через какое-то время рак крови гарантирован. Ну и на тебе, один уже готов, вот он его знает.
Януш махнул листком в сторону Влодека, который без слов покивал головой. Каролеку стало как-то странно не по себе.
– Этот глухой пенсионер?…
– Что он глухой, никакого значения не имеет. На сей раз дело не в децибелах. Но пенсионер этот самый, так и есть.
– А что за жидкотекучие металлы? – спросил внимательно слушавший Лесь.
– Не знаю. Может, ртуть, да это все равно. Суть в том, что вредно.
– Ты меня как пыльным мешком по голове огрел, – беспомощно сказал Каролек. – Я что-то такое тоже слышал… А это точно, что он жил в крупнопанельном?
– Точно как в аптеке. Кажется, в Урсинове, там других домов и нет. В Урсинове, да?
Влодек поддакнул тихим замогильным голосом.
– Чушь! – резко бросила Барбара. – Урсинов недавно построен. Если у старичка уже сейчас рак крови, то от чего-то другого. Не заболевают раком крови вот так, в считанные дни!
– Как это не заболевают в считанные дни! – возмутился Лесь, в душе которого как раз стала брать верх страсть к катастрофам. – Этим заболевают моментально! Достаточно раз облучиться – и привет!
– Чем облучиться, дурень ты этакий?! Это что, жилое здание или атомный реактор?!
– Вот именно! – оживился Януш. – В трех соснах запутались!
Каролек успел собраться с мыслями и в какой-то мере справиться с потрясением.
– Сколько там этого? – спросил Януш.
– Чего?
– Этого излучения.
Януш заглянул в листок:
– Не знаю. Должно быть, немного. Остаточное количество. Не знаю чего, наверное, этих самых металлов, тут неясно сформулировано. Ты это просек? – обратился он к Влодеку. – Знаешь, сколько?
Влодек молча пожал плечами. Каролек с сомнением покачал головой:
– Она, наверное, права. Остаточное количество не может подействовать за несколько дней, это должно длиться годами, например как на рентгене. В рентгеновских кабинетах люди работают десятки лет и ничего, разве что у кого-то на редкость низкая сопротивляемость.
– Ну и тогда что?
– Перестает работать в рентгенкабинете.
– А ты откуда знаешь?
– Так ведь я же делаю онкологическую клинику!
– Ах да, точно. А если такой человек не перестанет работать, тогда что?
– Ничего, заболеет белокровием. Или чем-нибудь в этом роде, есть разные формы.
– А через какое время?
– Ну не через неделю же! Года через три. Ну, может, через пару лет, но это будет совершенно исключительный случай.
Януш несколько минут соображал, посматривая то на листок, то на Каролека, после чего повернулся к Влодеку.
– Когда пенсионер поселился в Урсинове? – подозрительно спросил он.
– В прошлом году, – мрачно прошептал Влодек.
