— Давай-давай, поехали! — поторопила ее Варвара, тревожно оглядываясь по сторонам.
Полина кивнула. Снайпер уже мог не только наблюдать за ней, но и жать на спусковой крючок. Если она погибнет, то что будет с ее сыном?
Варвара села в машину.
Полина бережно передала ей драгоценный сверток и сказала:
— Я скоро буду.
— Чем скорее, тем лучше! — заявила Варвара, строго посмотрела на нее и улыбнулась.
Наверное, она и в самом деле желала ей удачи.
Машина уехала, а Полина поторопилась вернуться в дом.
— Собирайся! — потребовал Миша.
— Куда собираться? — с вызовом спросила она, ощущая в собственном голосе привкус безумства.
— Они скоро будут здесь!
Полина схватилась за ружье, с необычной легкостью заправского охотника преломила стволы. Патроны на месте, а стрелять она умела.
— Пусть будут! — заявила женщина и зловеще улыбнулась.
Полина готова была застрелить любого, кто сунется проверять ее на прочность. А Герману она с превеликим удовольствием снесет голову и со спокойной душой отправится в Москву за своим сыном.
— Ты не понимаешь, — сказал Миша. — Они сожгут дом, если ты останешься тут.
— Пусть только попробуют!
— Попробуют. И сожгут. Вместе с тобой.
— Мы спрячемся в бане, когда они придут, зайдем к ним со спины.
— Они сожгут нас в бане.
— Ты можешь идти домой!
Полина просто не могла сидеть сложа руки, кровь бурлила в ее жилах, воспаленный разум взывал к возмездию. Она толкнула Мишу в плечо, схватила коробку с патронами, распихала их по карманам, выскочила из дома и рванула к пригорку, с которого стрелял снайпер. Пальто нараспашку, платок развязался, все норовил сползти с головы, а ей было все равно. Ружье она держала крепко. Снег сыпался в валенки, но это ее ничуть не смущало. Вперед, вперед!..
В Дружка действительно кто-то стрелял с высотки. За кустами рябины Полина обнаружила натоптанный пятачок и свежую лыжню, которая уходила в овраг и по нему шла к дороге, расчищенной от снега.
Полина вышла к ней и увидела черный внедорожник с фарами на крыше. В машине наверняка находился Герман со своими сообщниками.
— Ну, давайте, давайте! — крикнула она, движением руки подзывая к себе этих мерзавцев.
Если они хотят ее убить, то пусть стреляют. Деревня в стороне, да и оружие у них с глушителем. Пальбы из него никто не услышит. А вот у нее ружье обычное, оно стреляет громко и убийственно.
До машины оставалось метров сто, когда она выстрелила. Полина не знала, попала или нет, но из джипа тут же выскочил человек в маске. В руках он держал карабин с глушителем и оптическим прицелом.
У Полины просто не было шансов против профессионала, но она снова выстрелила и завопила:
— Мразь!
Этот ублюдок разлучил ее с сыном, она просто обязана была убить его, но промахнулась. Человек в маске спокойно вскинул карабин, прицелился. У Полины не оставалось времени на то, чтобы перезарядить ружье, а падать в снег она не стала.
В сугроб ее уронил Миша. Она слегка оглохла от ружейных выстрелов, поэтому не услышала его, зато почувствовала, как он схватил ее за шиворот и потянул на себя.
— Дура!
Человек с карабином выстрелил, но Полина уже лежала в снегу, и пуля прошла выше.
— Пусти! — заорала она.
Но Миша пер вперед как буксир и быстро волочил ее по снегу. Она попыталась подняться, но не смогла.
Человек в маске выстрелил снова. Миша пригнулся, пуля прошла над ним.
— Куда тебя понесло? — зло спросил он и снова с прежней быстротой поволок ее к дому.
Человек в маске оставался возле машины. На спусковой крючок он жал редко, перед каждым выстрелом тщательно целился, но Миша сперва вовремя падал в снег, а потом и вовсе перестал кланяться. Стрелок оставался все дальше за ними. Они забрались в плотные заросли кустарника. Здесь Миша заставил Полину подняться, потянул за собой, и она побежала. А что ей еще оставалось делать?
В дом Полина ввалилась едва живая от усталости и легла прямо на пол, не в силах пошевелиться.
— Я должна убить эту паскуду! — простонала она.
— А ружье твое где, героиня? — с усмешкой полюбопытствовал Миша.
Полина встрепенулась, глянула на свои руки. А ружья-то и нет! Выронила она его давно, еще в поле, а заметила это только сейчас. Нет, Полина не героиня, а полная дура.
— Чем воевать-то будем? — спросил Миша.
— Не знаю! — в отчаянии простонала она.
Усталость придавила ее к полу, из глаз хлынули слезы.
— Не знает она. А я знаю! Они там кого-то ждут, кто-то должен подъехать к ним, как только стемнеет. Скоро эти ребята будут здесь!
Полина обреченно мотнула головой. Надоело все, нет сил больше брыкаться, чему быть, того не миновать.
— Уезжать надо! — заявил Миша.
— Оставь меня здесь, — пробормотала она.
— Убьют тебя.
— Пусть.
— А сына нашего потом кто заберет?
— Это не твой сын! — Полина встрепенулась, оторвала голову от пола, возмущенно глянула на Мишу.
— А какая тебе разница, если ты помирать собралась? — с ухмылкой поинтересовался он.
— Не хочу я умирать!
— Собирайся!
Полина кивнула, поднялась и поплелась в свою комнату за чемоданом.
— Все бери, что можешь, — сказал Миша. — Но не больше, чем в трактор поместится.
— В трактор?
— Извини, у меня джипа нет!
— И далеко ехать?
— По дороге намучаемся основательно. Зато живы будем!
— А жить где?
— У друга моего, в деревне. Изба там совсем древняя, но жить в ней вполне можно.
Полина собрала два чемодана, сумку. Миша веревками приторочил все это к трактору, посадил ее в кабину и с треском покатил в деревню.
Трактор неудобный, в кабине тесно, зато снег ему не страшен. Опустил отвал и попер как бульдозер.
«А хорошо бы так вот на Германа, чтобы лепешка от него осталась», — подумала Полина.
Но проклятый внедорожник на пути им не попался.
Миша привез Полину к себе домой, там отвязал все ее вещи, присоединил к трактору прицеп, уложил в него чемоданы, сумки, принес из сарая топор, вилы, косу, лом, лопату, лыжи.
— А это все зачем? — спросила Полина.
— Вдруг там ничего такого нет?
— Ну так у меня взяли бы.
