Как только они уселись, из скрытых динамиков заиграла музыка, и появились жених с невестой. Билли в сером хорошо сидящем пиджаке с зеленым жилетом и при галстуке выглядел даже немного смущенным, когда он, улыбаясь гостям, шел рядом с Мю, которая буквально светилась в белом платье с открытыми плечами, плотно облегавшим ее до бедер, где оно расходилось волнами в колоколообразную юбку с длинной сверкающей серебряной вышивкой по одной стороне.
– Это Вера Вонг, – прошептала Ванья Себастиану, когда пара проходила мимо. Себастиан лишь кивнул. Он понятия не имел, кто такая Вера Вонг и чем она занимается, но догадался, что она как-то связана с платьем. Он собрался было задуматься над тем, почему Ванья знает бренды свадебных платьев, но тут слово взяла женщина, проводившая бракосочетание. Себастиан откинулся на спинку стула и возблагодарил свою счастливую звезду за то, что это не церковное венчание. Женщина, к тому же, похоже, хорошо знала Билли и Мю, и церемония получилась теплой, искренней и в меру короткой.
Когда Билли поцеловал невесту, многие спонтанно зааплодировали.
Билли сидел, оглядывая собственную свадьбу. Ему приходилось чуть ли не повторять эти слова про себя, чтобы понять, что это действительно произошло.
Собственная свадьба.
День прошел нервно. Хотя все было очень хорошо организовано, почти как военная операция, а не праздник, в течение дня, естественно, возникали мелкие пожары, которые приходилось гасить. Но Мю все держала под контролем, и ее скрупулезная подготовительная работа окупилась.
Все, казалось, веселились. Рассадка гостей явно удалась. Окинув взглядом столы, он остановился на Йеннифер, сидевшей рядом с близким другом брата Мю. Похоже, она чувствовала себя хорошо. Вернувшись из Кируны, он обдумывал, как бы сделать так, чтобы она не пришла на свадьбу, но не придумал, как это устроить, не вызвав подозрений у Мю. Несколько дней он надеялся, что Йеннифер посчитает это слегка неловким и сообщит, что не сможет прийти, но нет.
После церемонии она подошла к ним. До бракосочетания Билли ее не видел, и его поразило, как она красива в красном платье и с подобранными наверх волосами. Йеннифер представилась Мю, которая о ней только слышала, и поздравила ее. Она так превозносила Билли, что тот почти начал краснеть. Потом она обняла его, поздравила и отошла. Естественно, спокойно, будто в Кируне ничего не произошло.
Да, Мю действительно подумала обо всем. До мельчайших деталей. Фотограф по имени Диса приехала к ним домой утром и сопровождала их весь день. Поначалу он чувствовал себя в ее компании неловко и скованно, но вскоре забыл о ее присутствии с камерой и даже не думал о том, что она повсюду ходит за ними.
На случай, если такого документирования праздника окажется недостаточно, Мю позаботилась о том, чтобы на каждом столе лежали одноразовые фотоаппараты. Посуда на столах была красочной, бокалы тоже, а декорация состояла из цветочных листьев, ягод и фруктов – вместо цветов.
Нетрадиционно и продуманно.
Закуску подавали на столы, а основное блюдо сервировалось как шведский стол, к которому, естественно, можно было подходить с разных сторон, поэтому, несмотря на то, что гостей было сто с лишним человек, обошлось без каких-либо затруднений и слишком долгого ожидания.
Кроме того, Мю написала высоко оцененную гостями речь, в которой в собственной манере представила ожидавшее их меню.
Десерт опять разносили по столам. Вино лилось рекой. Атмосфера была прекрасной.
Прозвучало много речей. В основном от друзей Мю. Ничего удивительного, поскольку семьдесят процентов гостей имело привязку к Мю. Со стороны Билли присутствовали родители, кое-кто из пожилых родственников, несколько близких друзей по школе, службе в армии и Высшей школе полиции. И, разумеется, Госкомиссия. Урсула и Торкель оба выступили, и во время речи Урсулы ему пришлось бороться, чтобы сдержать слезы.
Если что его слегка разочаровало, так это то, что Ванья ничего не подготовила. В отношении Себастиана он никаких надежд не питал, но считал, что Ванье следовало бы ради него немного постараться.
Впрочем, по большому счету, оглядывая зал, где только что закончился ужин, Билли мог только радоваться и восхищаться. Вместе с тем, временами ему приходилось бороться с ощущением, что на собственной свадьбе он тоже гость.
Целиком и полностью его вина.
Он все время передоверял все решения Мю, поэтому то, что он чувствовал себя немного… посторонним, было совершенно несправедливо по отношению к ней. И он не намеревался позволить такой маленькой детали испортить потрясающий вечер. Он поднял в ее сторону бокал.
– За тебя, дорогая. Я тебя люблю, – произнес он и перед тем, как опустошить бокал, коснулся им ее бокала.
После ужина младшие и самые маленькие участники свадьбы получили свое. В соседней комнате им предоставили стол с играми, устроили подобие пруда, из которого можно было вылавливать на удочку игрушки, и выставили множество сладостей, а в большом зале персонал, тем временем, убрал со столов, и оркестр приготовился играть.
Для всех старше десяти образовалась возможность немного подышать воздухом.
Торкель вышел с рюмкой в руке насладиться необычно теплым майским вечером и увидел Себастиана, одиноко стоявшего чуть поодаль. Он подошел к нему. Себастиан коротко взглянул на него, когда он встал рядом, и опять переключил внимание на воду внизу.
– Как тебе понравилась моя речь? – спросил Торкель и пригубил трехзвездочного коньяку.
– У Урсулы получилось лучше, – честно ответил Себастиан.
– Согласен, но это не обязательно означает, что моя речь была плохой.
– Да, не обязательно, – согласился Себастиан тоном, которым ему каким-то образом удалось опровергнуть сказанное.
– Ладно, я понял, – сказал Торкель. – Она тебе не понравилась.
– Не принимай это на свой счет. Я не люблю речей.
– Никаких? Даже обращенных к тебе?
– Мне никогда никто речей не произносил, – сообщил Себастиан без всякого намека на горечь.
– Даже на твоей свадьбе?
Себастиан опешил. Откуда это просочилось? Как Торкель узнал? Но тут он вспомнил, что говорил о том, что был женат, когда они встретились в Вестеросе, где он впервые после долгого перерыва работал с Госкомиссией. Промах, конечно, но что сделано, то сделано, в любом случае, здесь и сейчас углубляться в это он не намеревался.
– Чем кончилось с Пийей? – спросил он, меняя тему.
– Она под арестом, в ожидании суда. Мы пытаемся привязать ее к убийствам, но нет никаких доказательств того, что она действительно знала, что произойдет, или заходила в дом.
– А машина в озере?
– То же самое, надо доказать, что она не просто потеряла контроль над управлением.
– И что же будет?
Торкель слегка пожал плечами.
